Королева воздуха и тьмы
Шрифт:
Гарпии вцепились в кузов, проткнув железо когтями и держась за открытые окна. Машина возносилась вверх под визг и хихиканье демонов… а потом они ее отпустили. Перевернувшись вверх тормашками, грузовик с диким грохотом ударился о землю, куча битого стекла и искореженного металла завалилась на бок и осталась беспомощно лежать на песке. Одна из гарпий проехалась на ней до земли, как на доске для серфинга, и теперь, вереща и кудахча, сидела на обломках.
Кристина вскочила и двинулась к куче покореженного металла, от которой резко пахло бензином. Гарпия, слишком глупая, чтобы осознать надвигающуюся опасность, повернула к ней белое ухмыляющееся лицо.
– Скалы – наше место, – прошипела она. – Отравленное место. Лучшее из всех.
– Callate!
Выхватив меч, Кристина аккуратно срубила ей голову.
Ихор забил фонтаном. Тело демона сложилось и исчезло. Гарпии взвыли и ринулись вниз. Кристина увидела, как один из демонов целится в Марка, и вскрикнула. Марк вскочил на скалу и хлестнул кнутом. Грудь демона была рассечена, из нее сочился ихор. Жуткая тварь, вереща, ткнулась в землю – но следом за ней уже летела другая. Кнут обвился вокруг ее шеи, Марк резко дернул, и голова запрыгала среди камней, как жуткое перекати-поле.
Что-то ударило Кристину в спину, да так, что ее ноги оторвались от земли. Гарпия вонзила когти сзади в ее куртку и начала поднимать ее в воздух. У орлов тоже, говорят, есть эта милая манера: взлететь с добычей повыше, а потом бросить, чтобы внизу их дожидался уже вскрытый и разделанный ужин. Земля под ногами уменьшалась с пугающей скоростью.
Закричав погромче, чтобы как следует напугать гарпию, Кристина нанесла удар мечом назад и вверх, перерубив суставы птичьих лап. Демон завизжал, а Кристина полетела, кувыркаясь, вниз, меч – в одну сторону, она – в другую, вытянув руки, чтобы хоть за что-нибудь ухватиться, замедлить падение…
Но тут что-то выхватило ее из пустоты.
Чья-то рука поймала ее за локоть и дернула вбок, довольно неловко усадив на что-то большое и теплое. Летучий конь. Она забилась, пытаясь за что-нибудь ухватиться, нащупала гриву… лошадь под ней ухнула в пустоту.
– Кристина, не шевелись!
Голос принадлежал Кьерану. Он был позади нее, пытался схватить ее за талию и прижать к себе. Каждое прикосновение пронзало ее будто электрическим током. Глаза у Кьерана были дикие, волосы – сине-черные, а конь… Это был Копье Ветра, и сейчас он пикировал вниз, к Марку, прямо сквозь стаю гарпий.
– Кьеран… берегись! – закричала Кристина.
Гарпии как раз обратили внимание на Копье Ветра, злобно сверкая желтыми глазами.
Кьеран вскинул руку, и что-то вроде тока снова прошило Кристину. Полыхнул белый свет, демонов разметало в стороны, и Копье Ветра легко, как пушинка, опустился на землю прямо перед Марком.
– Марк, сюда! – Кьеран протянул ему руку.
Марк ответил улыбкой – Охотничьей, боевой улыбкой, показав все зубы, – и снес кнутом голову еще одному демону. Весь в крови и ихоре, он вскочил на лошадь позади Кьерана и обхватил его за талию. Копье Ветра взмыл вверх, гарпии ринулись следом, распахнув пасти, обнажив ряды зубов, как у акулы.
Кьеран прокричал что-то на языке фэйри, которого Кристина не знала. Конь начал подниматься под немыслимым для живого существа углом, а потом помчался стрелой.
Далеко под ними взорвался грузовик, увенчав последних гарпий огненной короной.
Вот Диана рассердится из-за машины, подумала Кристина и уткнулась в гриву Копья Ветра. Волшебный конь сделал круг под самыми облаками, и полетел в сторону океана.
Кит никогда раньше не бывал на крыше Лос-Анджелесского Института. Вид отсюда был лучше, чем с крыши Лондонского, приходится признать, – если только вы не фанат небоскребов. Здесь позади здания начиналась пустыня – расстилалась до самых гор, чьи снежные вершины сверкали отраженным светом города по ту сторону хребта, а долины купались в глубокой тени. Небо было усыпано звездами.
Перед Институтом раскинулся океан – бесконечно пугающий и великолепный. Ветер едва касался его блестящей поверхности, оставляя редкие завитки серебристой ряби.
– Тебе грустно, – сказал Тай. – Я прав?
Они сидели на краю крыши, болтали ногами над пустотой. Вот так он, наверное, и должен был жить в этом возрасте, думал Кит: забираться на крыши, совершать опасные глупости, от которых родители сходят с ума. Только вот родителей, которые должны были сходить с ума, у него не осталось, а опасные глупости были… не слишком глупы, зато по-настоящему опасны.
За себя он не боялся, зато боялся за Тая. Очень боялся. За этого самого Тая, который сейчас озабоченно смотрел на него: серые глаза скользили по лицу Кита, словно это была книга, которую Тай никак не мог прочесть.
«Да, мне грустно, – думал Кит. – Я застрял и запутался. Я хотел произвести на тебя впечатление на Сумеречном базаре и так увлекся, что забыл обо всем на свете. И о том, как на самом деле нужно было поступить. И о том, что никак не могу тебе сказать… что нам вообще не следовало бы этим заниматься».
Тай протянул руку и отбросил волосы с его лба – рассеянным жестом, от которого Кита будто током ударило. Он уставился на друга, а тот сказал:
– Тебе бы подстричься. Джулиан вон стрижет Тавви.
– Джулиана здесь нет, – сказал Кит. – И не уверен, что хочу воспользоваться его услугами.
– Он в этом совсем не плох, – Тай опустил руку. – Ты говорил, у твоего отца куча барахла спрятана по всему Лос-Анджелесу. Там есть что-нибудь полезное для нас?
«У твоего отца…» Словно Джулиан был отцом Тая. Хотя он им и был – до некоторой степени.
– Ничего некромантского, – ответил Кит.
Тай был явно разочарован. До сих пор слегка не в себе после электрошока, Кит решил, что так больше нельзя. Нужно стереть это выражение с его лица.
– Так. Мы уже попытались действовать напрямую и проиграли. Пора прибегнуть к фокусам.
– Не очень я разбираюсь в этих ваших фокусах, – признался Тай. – Читал книгу про них, но все равно не понимаю: почему люди вообще позволяют себя обманывать?
Взгляд Кита обратился на золотой медальон на шее Тая: на нем все еще была кровь… словно пятна ржавчины.