Королева

Ковальчук Олег Валентинович

Я оказался в комнате. Хотя это сложно было назвать комнатой. Пространство. Вместо стен, потолка и пола та же голубая дымка. Я больше не туман. Я человек, меня зовут Андор. И я больше не чувствую боль.

Я огляделся. Вокруг сидели люди. В основном они потерянными взглядами смотрели в пространство или раскачивались из стороны в сторону. Но трое, внимательно смотрели на меня.

— Ты кто? — спроси парень с отдаленно знакомым лицом. Я где-то его видел, но очень давно. В другой жизни. А может и еще раньше.

Я не ответил. Озираясь по сторонам, я пытался отыскать

что-то, но что именно похоже забыл.

— Можешь не искать. Выхода отсюда нет.

— Смотри-ка, а он походу с целыми мозгами. — раздался еще один голос. Говоривший находился за моей спиной, но я не стал оборачиваться. — не прожаренный. — Мужчина засмеялся.

— Эй ты, ты нас слышишь?

Я кивнул, все так же пялясь в туманные разводы и не оборачиваясь к говорившим.

— А что не отвечаешь? Немой?

Я отрицательно покачал головой.

— Подожди, дай ему отойти. Себя вспомни.

— А что мне себя вспоминать. Я хочу жить и я выжил. Надо не расслабляться, расклад всегда может поменяться.

— Тоже верно. Но дай парню отойти, ему походу серьезно досталось.

Я слышал диалог за своей спиной, но он был мне совершенно безразличен. Мне вообще многое было безразлично.

Видимо я долго стоял без движения. Меня снова окликнул голос:

— И долго ты там стоять будешь? Нам же интересно что там снаружи было. Ну пока ты сюда не попал. Что там происходило, может президента нового выбрали?

— Что ты несешь, он и так не в себе.

— Что это за место? — спросил я, все так же не оборачиваясь?

— Да кто его знает, чистилище наверное. — ответил тот мужик, что задавал много вопросов. — Ну или еще какой-нибудь отстойник.

— Как вы здесь оказались? — снова спросил я.

— Тут помню, тут не помню, — насмешливо ответил тот же мужик, но второй повел себя иначе.

— Мы все здесь оказались после общения с Беарами. Вот те ребята, здесь давно, они охотились на матку. Когда я сюда попал, часть из них еще могла говорить. Сейчас только раскачиваются из стороны в сторону.

— Вы пробовали отсюда выбраться?

— Ты посмотри! К нам попал гребанный умник! Вот это да! Мне теперь даже интересно, какую гениальную мысль ты еще высрешь.

Я обернулся к говорившему. Неприятный мужик, с недобрым прищуром. Его рот был искривлен в усмешке. В трех метрах от него сидел тот парень, что показался мне знакомым. Он переводил недоверчивый взгляд с меня на скалящегося остряка.

— Вы кто такие? — спросил я первое что пришло на ум.

— Ба, да я не ошибся. Ну давай знакомиться. Я мать Тереза, была одна такая тетка. Давно правда. И не смотри что я мужик, я все равно она. Понял? — он бросил на меня угрожающий взгляд. — Вот этот мистер «Я добренький и хочу всем понравиться», я без понятия кто. Хрен с горы какой-то, но я где-то его видел. Вот тот молчаливый утырок, — продолжил мужик, — постоянно молчит. Но он мне нравится гораздо больше чем ты. У него явно что-то недоброе в котелке варится, но он хотя бы не задает вопросов.

Пауза затянулась, и мужик назвавшийся матерью Терезой не спешил больше ничего рассказывать.

— А ты кто? — я обвел взглядом людей

сидящих с отсутствующим видом.

— О, а это крайне полезные члены нашего сообщества. Я называю их грибы. Но можно еще одуванчиками назвать. Они иногда так забавно мотают головами, а главное, что под себя не срутся и соответственно не воняют. Улавливаешь их бесценную пользу?

Я не ответил. Как стало ясно из его пространных объяснений, здесь только трое в своем уме. Остальные не реагируют ни на что и похоже превратились в овощи.

Я еще раз окинул взглядом здравомыслящую половину местного населения. Продолжать разговор не хотелось, но разобраться в ситуации необходимо. Сейчас не время крутить носом.

— Как давно вы здесь?

— Да сколько себя помню. А что, есть какая-то другая жизнь? Меня вот устраивает мир десять на десять метров. Могу жить здесь как захочу. И рабы у меня есть, правда они ничего не делают. Только пялятся в пространство.

Дальше я его не слушал. Я вопросительно посмотрел на того парня, что изначально был более словоохотлив и равнодушен. Тот с укором смотрел на «мать Терезу» и качал головой.

Заметив мой взгляд он ответил.

— Прости парень, но этот, — он мотнул головой в сторону неприятного мужика, — все правильно говорит. Ему конечно стоило бы поучиться вежливости, но добавить мне нечего. А тот, — он мотнул головой в сторону молчаливого. — все время молчит. Ни разу слова не проронил.

— И чем вы здесь занимаетесь?

— Упражняемся в остроумии. Незаменимый навык когда нужно отвечать на тупые вопросы.

Твою мать… Где я оказался на этот раз?

Я стал обходить комнату вдоль стен, пытаясь ощупать поверхности. Стены напоминали плотную вату. Когда я обошел комнату по кругу и вернулся в исходную позицию, ориентиром мне служил один из «Грибов». Если бы я его не приметил, то пошел бы по второму кругу.

— Ну как зарядка? Взбодрился? Ты продолжай, еще пару кругов и будем паровозиком ходить друг за другом. Здесь так принято.

— Заткнись, — бросил я раздраженно. Мужик действовал на нервы.

— О, ну слава богу, а то достали нытики. — Он медленно поднялся. — Вот сейчас я тебя отделаю хорошенько, а там может повезет, и ты тоже будешь пространство зомбировать. Возможно у тебя даже ботва из макушки прорастет. Ну иди

Мужик поднялся, и все так же гнусно улыбаясь, двинулся ко мне.

Интерлюдия 7. Планы и реальность

— Уважаемый суд, — вещал Милан выпятив грудь вперед. — Сама суть того что человек постфактум узнает что он должник и вынужден подвергать себя опасности, претит не только нормам морали, но и здравому смыслу. Люди намеренно причинившие ущерб системе или владельцу долга безусловно знали на что идут. Не знание правил, безусловно, не освобождает от ответственности. Однако, тот факт, что объект подвергается наказанию за законы принятые через сотни лет после того как был составлен договор. И ведь именно из-за этого договора моего клиента обременяют неподъемным долгом.