Королевская Академия Магии. Четвертый факультет
Шрифт:
— Вы давно знакомы? — прищурился декан, — выглядите сдружившимися.
— Она упала на меня, — тут же сдал меня Артаганн. — В лабиринте ужасов. Разве я мог пройти мимо?
Каулен изображал из себя веселого и дружелюбного студента, но… Но выглядело это скорее устрашающе, чем мило. Злой прищур глаз, скрытая уголках губ неприятная усмешка — дракон смотрел на декана, как на врага. И декан это понимал. Не мог не понимать.
— Вам запрещено посещать места высокой эмоциональной активности, — тут же насторожился декан.
— Места высокой эмоциональной
— В простом, — повернулся ко мне декан. — Что вы почувствовали в лабиринте?
— Ужас, — я наморщила нос, — признаться, с непривычки это место произвело на меня очень сильное впечатление. Арт спас меня — я выпала ему в руки в невменяемом состоянии.
— Это и есть высокая эмоциональная активность, — кивнул декан.
— Иными словами, господин Теирту опасается, что я, ухватив чужих эмоций, слечу с катушек и натворю дел, — с милой улыбкой произнес Артаганн.
Вокруг Каулена появилась дымка, такая же, какая появлялась вокруг декана и вокруг Фойртелерна. Вот только у Арта она была более насыщенная и… Резкая? Острая? Казалось, что тонкие завитки способны не только подчинить сознание, но и причинить боль.
Глядя на эти черно-серые завихрения, я отчетливо понимала, что Арт может уничтожить чужое сознание. Просто разорвать его на клочки и развеять. Достаточно одного лишь прикосновения. Прикосновения и желания. Если Арт захочет, то его никто и ничто не остановит.
И декан, и Берлевен замерли. Оба дракона были… Напуганы? Да, напуганы. И злы.
В пальцах Артиэнна потрескивали ало-зеленые искры, он готовился защищаться. А вот декан был чуть спокойнее, он куда лучше прятал свой страх.
— И у нас есть причины так думать, не так ли? Ты ведь знаешь, как умер твой отец.
— Он был убит, — процедил Артаганн.
— Из-за твоего отца больше двух десятков драконов лишилось крыльев и разума, — ровным, дружелюбным тоном произнес декан.
— И вы все только и ждете, пока я сойду с ума, — усмехнулся Арт.
— Мы ждем, пока ты возьмешь свой дар под контроль. И раз тебе так хочется развлечься с искрой, — декан кивнул на меня, — то пожалуйста. С сегодняшнего дня ты куратор Доркас Лагран, а Артиэнн Берлевен будет отвечать за то, что ты заиграешь искру не слишком быстро.
— Я вырос из подобного рода игр, — усмехнулся Арт и подал мне руку, — насколько мне известно, куратору и его подопечной выделяется время для, так скажем, принятия друг друга. Не так ли?
Декан щелкнул пальцами и к нему в руки спланировал свернутый в трубочку пергамент.
— Имя в документе сменишь сам, — коротко бросил господин Теирту. — Не смею задерживать.
Мы были уже у дверей, когда декан отрывисто произнес:
— Теперь вам уже ничего не поможет, госпожа Лагрант. Никто не будет воевать с последним из Кауленов. Даже за право обладать искрой. Вы не уникальны, Доркас.
— Хвала всем богам, — я полуобернулась на декана и повторила, — хвала всем богам, что я не
И пусть я до сих пор могу лишь предполагать, от чего именно бежала Бри… Уверена, будь я чем-то особенным, чем-то, как выразился ректор, уникальным — у меня бы ничего не вышло. Еще на стадии побега из дому. Госпожа Лаган просто подняла бы над особняком те щиты, что были на комнате Брианны. Те самые, что скрывали окна и двери, те самые, что не позволили Ссерше почуять меня и мою силу. И на этом бы все и закончилось, не успев начаться. Какая разница, из кого вытягивать силу? Из родной дочери или из занявшей ее тело попаданки? Из последней даже проще — можно оправдать себя. Хотя вряд ли госпоже Лаган требовалось самооправдание.
За этими неприятными размышлениями, я абсолютно не обратила внимания на то, куда меня ведет Арт.
— Как так получилось, что вы братья? — спросила я. — В том смысле, почему вы учитесь на одном курсе?
Тут в голову начали лезть мысли о собаках, и о том, что порой щенки из одного помета похожи на нескольких кобелей разом. Судя по тому, что Каулен никак не прореагировал, он это не расслышал.
— Это не должно тебя волновать, — холодно бросил Артиэнн Берлевен.
— По счастью, вы, студент Берлевен, куратор моего куратора, — хмыкнула я. — Ну и если перефразировать старую поговорку, а точнее, обратить ее смысл, то сюзерен моего сюзерена — не мой сюзерен.
Вид у Берлевена стал очень глупым. Ох, с чего я взяла, что здесь существует подобное понятие?
«Но ведь «господа» есть, бродят вон, вполне себе довольные жизнью», подумала я сердито.
На мое счастье, об этом знал Каулен:
— Это устаревшее понятие, оно не пережило войну. Но мне нравится эта идея. Тиэнн, я бы предпочел, чтобы ты оставил нас с Доркас наедине.
В голосе Арта была какая-то снисходительная нежность по отношению к брату. Какой-то внутренний надлом, как будто он хотел быть ближе и не мог.
«Не драконьи обычая, а Санта-Барбара», вздохнула я про себя.
— Я буду следить за тем, чтобы ты не причинил вреда госпоже Лагрант.
Теперь мое имя лишилось раскатистого «р-р-р». Но грустить не приходилось — Артиэнну удавалось прошипеть его! Хотя я бы не смогла. Нет, ну правда, в моей новой фамилии ни одной шипящей!
— Что ж, тогда добро пожаловать в мое убежище. Этот закуток зачаровал еще мой прадед, — Каулен коснулся рукой стены и перед нами возникла небольшая арка, за которой… За которой все было размыто.
— Не богато, — хмыкнул Артиэнн, когда вошел внутрь.
Я проследовала за ним и пожала плечами — в тайной комнате было все необходимое. Массивный диван — для посиделок с друзьями, стол и стул, несколько книжных полок и несколько источников света.
— Мы никогда не стремились к бессмысленной роскоши, — пожал плечами Арт. — Смысл в удобстве и комфорте, а не в количестве позолоты.
Повинуясь взмаху руки Каулена, диван приподнялся в воздух, налился собственным светом и превратился в три низких кресла.