Королевская кровь-11
Шрифт:
В это утро дракон одобрительно хлопнул Макса по плечу, оставив залечивать раны и кормить проснувшуюся супругу, а сам ушел в лес. Тротт должен был чуть позже увести Алину к ручью, оставив полянку пустой. И очень привлекательной для тех, кто хотел бы незаметно для чужаков изучить их или устроить ловушку.
Ночью, когда Тротт уже спал рядом со своей удлог, дракон услышал далекие шаги и остановил тренировку, мирно усевшись у костра. Но человек предусмотрительно не подходил близко, держась за деревьями и не вынимая оружия. Он был очень легок – то ли женщина,то ли ребенок - и ушел быстро. Четери не стал догонять первого гостя, хотя легко мог сделать это. Пусть лазутчик увидит, что
Для пущей привлекательности Чет перед тем, как уйти в лес, оставил на спине убиеннoго лорха свой нож. Ни один охотник не пройдет мимо хорошего ножа. Это даже воровством не назовешь, ибо не должно оружие принадлежать тому, кто его не уважает. И растяпа, который упустил его, – сам виноват.
Земля вокруг стоянки оказалась испещрена человеческими следами – людей здесь ходило много, они не прятались и не бoялись быть обнаруженными. Значит, чужаки сюда действительно не попадали. Четери видел и срезанные грибные полянки,и кустарники с ободранными ягодами, и надколотую кору папоротников, залепленную чем-то похожим нa смолу: похоже, брали сок из стволов. Но у ручья следов было не так много: значит, где-то неподалеку есть еще водоем. Вряд ли местные пользуются водой из реки, отделяющей лес от равнины: берега низкие, должны затапливаться во время сильных дождей, и поэтому с обеих сторон покрыты высокой луговой травой. значит, просматриваются и со стороны равнины,и с пролетающих раньяров.
Если только таинственная защита не отводит глаза всем, кто находится снаружи,так же легко, как запутывает случайно попавших внутрь. Хотя вполне возможно, что их троих пропустили вовсе не случайно.
Дракон, пока спутники завтракали, успел пробежать вдоль pучья в сторону реки: в гиблых местах самым верным было идти вдоль текущей воды или за летящей птицей. На самый край – задрать голову и шагать по движению облаков, ни в коем случае не опуская глаза вниз. Споткнулся, запнулся, отвлекся - все, начинай сначала.
Но здесь следование за водой не сработало. В какой-то момент в глазах стало расплываться, но к этому Мастер был готов – теперь следовало удерживать концентрацию, смотреть сквозь то, что тебе показывают, чтобы видеть реальное. Это было верным средством борьбы с мощными духами Разума на Туре. И здесь зрение вернулось, но шаги замедлились, будто он вяз в киселе, а затем дракона просто вышвырнуло обратно к ручью, к тому месту, с которого он начал движение.
н хмыкнул, незаметно вернулся к полянке, прoйдя метрах в десяти от Тротта, уводящего Алину к ручью. Макс дернул головой, но поворачиваться не стал.
Хороший ученик. Как жаль, что он решил уйти.
Четери понимал эти порывы – у каждого своя война, свое искупление и способы признаваться в любви. Да и он сам когда-то был молодым и жаждал страстей, а не спокойствия и нежности, которые дала ему Светлана. К тому же Мастер умел учиться на своих ошибкаx. Давно ли он всеми силами пытался убедить Нории просто поговорить с упрямой Рудлог и не идти на смерть? И разве вышло? Нет, если Чет чему и научился,то тому, что все нужно оставить на милость Богини.
Это, конечно, не иcключало того, что, если появится шанс посодействовать выживанию Тротта, Четери его не упустит.
Он поглядел вслед Максу, хмыкнул и легко взобрался на высоченный, раза в два вoзвышающийся над остальными папоротник. Ствол его был мохнатым, будто покрытым мхом, пах тиной, а пять вершин напоминали небольшие пирамиды: так затейливо росли листья от маленьких сверху до широких и длинных внизу. В одной из «пирамид» дракон и спрятался.
Вокруг в три стороны простирался лес, только спереди перечеркнутый широкой гладью реки,
Зелень и туман.
Четери погрузился в себя, очищая сознание, а затем снова открыл глаза, глядя сквозь папоротники и подрагивающий нагревающийся воздух. Виски заломило.
Шагах в пятистах от него словно расступилась иллюзия, и серебряной гладью меж древесных стволов блеснула водная гладь. А дальше – ещё одна. И еще. Будто система странных озер – странной формы, скрытой папоротниками, со странной серебристой водой.
В глазах зарябилo, резануло болью, и Чет, выдержав несколько секунд, чтобы запомнить расположение, моргнул. И когда он закрыл глаза, россыпь озер сложилась для него в четкий рисунок: огромный боевой щит, разбитый на осколки.
Сейчас перед Четери снова простирался сплошной папоротниковый лес, тонущий в дымке. Но дракон был спокоен – даже если не найдутся проводники, до озер он спутников доведет. А там снова заберется на дерево.
Первую группу людей он услышал через несколько минут. Спустя ещё пару минут – вторую, которая обxодила полянку по кругу. Далеко, на грани слуха, звенел голос Алины Рудлог – она что-то спрашивала у Тротта.
Люди двигались от дерева к дереву, стараясь оставаться бесшумными. Они и остались бы – но не для Чета. Он не видел их, но уже знал, что там есть и мужчины, и женщины, все без брони. Затем между двумя папоротниками скользнула одна тень, другая… смуглые, вооруженные короткими копьями, с длинными волосами, заплетенными во множество кос назад, в свободных рубахах. Лица настороженные и слегка удивленные.
Группа, обошедшая полянку, распределилась за деревьями с другой стороны. Они выжидали, о чем-то гортанно переговариваясь, – и Чет, достаточно оценив противников, очень тихо соскользнул по стволу вниз, подождал: его не видели, - и, вздохнув, громко проговорил:
– Приветствую вас, добрые лесные люди!
Следующие несколько секунд он уклонялся от полетевших в него копий и иномирянских ругательств, которые были понятны даже чужеземному дракону. Когда он со смешком всочил на воткнувшийся в дерево дротик и, увыркнувшись, прыгнул на спину лорха, а от него – ближе к нападавшим, те метнулись в стороны , а навстречу драону из-за деревьев одним движением шагнули три женщины разных возрастов в рашеных аким-то пигментом одеждах, с разрисованными орнаментом лицами, с поднятыми руами.
Чет,тоже мирно поднимая ладони, заинтересованно присмотрелся к ногам противниц – он почти не слышал шагов и мог бы поклясться, что женщины шли не по земле , а по упруго вставшим под ступни травинам. Но старшая что-то сурово крикнула, растопырив пальцы, две ее соратницы сделали то же самое… и вокруг зашелестело, и в Чета выстрелили десятки лиан , пытаясь поймать, спутать, схватить.
О, как он уворачивался и прыгал, как отталкивался от стволов деревьев, с каким удовольствием давал телу нагрузку! Воздух, рассекаемый ожившими плетями растений, свистел и гудел, лианы, словно невероятно быстрые змеи, раз за разом били туда, куда отпрыгивал Чет, женщины сердито прикрикивали, ахали из-за стволов туземцы, а он изгибался, танцевал, взбегал по натянутым в момент удара плетям как по струнам, чувствуя себя мошкой, которую одновременно пытаются поймать длиннющими языками с полсотни лягушек, и хохотал как безумный. Не думал он, что здесь может быть так весело.