Королевская кровь. Сорванный венец

Котова Ирина Владимировна

– Со Светланой все в порядке? – спросил Нории. Нетрудно догадаться, куда в первую очередь поспешил Четери.

– Испугалась, ушиблась, в остальном нормально, – легко откликнулся Чет, хватая бутылку и отпивая прямо из горлышка.

Владыка внимательно посмотрел на него. Мастер выбит из равновесия? Так беспокоится за очередную свою девчонку?

– Что ты собираешься с ней делать?

Красноволосый воин пожал плечами, снова отхлебнул вина, но не ответил.

– С каких это пор земля под Рудлогом неспокойна, Нори?

– Видимо, с тех пор, когда людишки решили посягнуть на

наследников Красного. Помнишь, Седрик приглашал нас на ритуал питания Стены? Он говорил, что это держит землю. Я тогда не понял, зато сейчас все ясно.

– Не помню, – пробурчал Чет. – Я тогда был занят.

Точно, был занят. Двумя не очень застенчивыми фрейлинами его величества.

– Что будем делать, если не найдем ее, Нории? Если ее нет в живых?

Хозяин Белого города помолчал, глядя в окно. Он вспоминал иссушаемые зноем земли, измученных солнцем людей, тем не менее сохранивших верность Владыке.

– Вы ничего не будете делать, Четери. А у меня есть еще одна возможность оживить Пески. Если отдам себя до капли.

– Даже не думай, – зло процедил друг. – Оставишь наше племя без Владыки?

– Новый родится рано или поздно, ты же знаешь.

– Пока он вступит в силу, песок снова заберет города. Бессмысленная жертва.

– Не заберет. Не в этом случае.

– Даже не думай, – повторил воин-дракон. – Иначе я сам тебя убью.

Нории улыбнулся, с тоской глядя в окно. Неужели все зря и надежды нет?

– Энтери следит за девушкой?

– Да, но она никуда не выезжает. Только в университете и в общежитии находится. Даже в город не выходит.

– Пора бы с ней пообщаться. Дождемся Энти и решим, как вывести ее на разговор. Надо подружиться, завоевать доверие. Только как подружиться с совсем маленькой девочкой?

– Я пас – я по девочкам постарше, Нории, – хохотнул Чет, но тут же посерьезнел и, словно что-то вспомнив, отпил вина. – Может, похитить и заставить говорить?

– Это крайний случай, друг. Не хотелось бы копаться в голове и пугать ребенка. Надеюсь, и не придется, – мрачно проговорил Владыка-дракон, снова уставившись в окно. Там выли сирены, машины остановились, преграждая дорогу «скорым» и пожарным, люди, выбежавшие из многоэтажных домов, либо стояли, застыв в шоке, либо рыдали, либо собирались группами и бурно общались. Каждый выплескивал пережитый страх, как мог.

Через полчаса в номер Чета позвонила Светлана и, волнуясь, попросила включить телевизор. Они молча прослушали обращение премьер-министра к прячущимся принцессам, затем его повтор. Новостные картинки сменялись одна на другую, являя хаос, людское горе и разрушения.

– И что теперь? – спросил Чет через какое-то время.

– Теперь будем ждать, – Нории улыбнулся. – Если она жива и кровь Красного в ней не менее сильна, чем в Седрике, обязательно вернется. За свое Рудлоги бьются, не жалея себя, – он помедлил, – и других.

А еще через несколько часов он завороженно смотрел с крыши гостиницы на огромный, выше домов и деревьев, столб бушующего пламени, который быстро двигался сквозь город к центру. Даже начавшее клониться к закату солнце меркло рядом с ним, и Владыке-дракону хотелось перекинуться, расправить

крылья и подлететь к нему, искупаться в нем, согреться. Точно такое же чувство Нории испытывал рядом с Седриком.

Это была его будущая жена, абсолютно точно. Ведь никто другой не мог пылать ярче, кроме самого Красного воина.

– Я полечу, – сказал он Чету и Энтери. Позвоночник уже кололо предвкушением, и сдерживаться сил почти не было.

– Сможешь удержать отвод глаз? – серьезно спросил брат, принимая одежду, которую снимал Владыка.

– Пока смогу. На несколько дней сил хватит.

И он прыгнул с крыши, на лету оборачиваясь в гигантского белого дракона, чуть не задел крылом провода, когда разворачивался, чтобы взмыть вверх. Люди внизу попадали из-за мощного потока воздуха от его крыльев – задирали головы, смотрели, но ничего не видели.

Владыка за несколько минут добрался до центра, некоторое время парил над площадью, наблюдая за невиданным скоплением кающегося народа, затем подлетел к зданию Высокого Совета, над которым переливалась алым и белым аура сильнейшей Рудлог. Сел на крышу, расправив крылья и чувствуя, как огненная стихия проникает внутрь и пьянит как прекраснейшее вино на свете. И стал ждать. Когда-нибудь она выйдет из здания.

На крыше гостиницы двое красноволосых мужчин некоторое время молча наблюдали за удаляющимся Владыкой, понимая друг друга без слов. Наконец-то слабая тень надежды превратилась в уверенность, что раскаленные песчаные барханы снова станут пышными зелеными лугами с пасущимися на них стадами овец, верблюдов и лошадей, иссохшие солончаки вернут себе славу чистейших лазурных озер с ключевой водой, люди прекратят умирать от голода, солнца и болезней, Белые города снова начнут жить, а их драконий род будет избавлен от угасания и забвения.

Энтери ушел спать – он летал всю ночь и утром поехал следить за студенткой МагУниверситета, а Четери зря прождал Светлану в своем номере. Иногда она приходила к нему сразу после смены, перед тем как уехать в библиотеку, краснела, застывала у дверей, а он наблюдал за ней, наслаждаясь ее смущением и желанием. Ему нравилась эта игра, нравилось и то, что следовало далее. Сегодня Света не пришла, и дракон чувствовал, что раздражается. Пусть небо хоть упадет на землю, но он для нее должен быть на первом месте. Подождал еще, поражаясь своему недовольству и нетерпению, ругнулся сквозь зубы и пошел вниз сам.

В холле гостиницы стояла толпа заезжающих туристов, которым все было нипочем. Девочки-администраторы, красные и растерянные, объясняли недовольным гостям, что часть номеров повреждена, в некоторых выбиты стекла.

– Сейчас в целые номера переносят дополнительные кровати, извините, пожалуйста, придется подождать, пока вы можете пройти в ресторан, там бесплатный шведский стол специально для вас, вам будет компенсирована разница в стоимости, обязательно, – тараторила Светлана раз за разом. А туристы громко возмущались, ругались, отпускали язвительные и оскорбительные замечания, требовали жалобную книгу, клялись, что больше сюда ни ногой, а Светлана все извинялась, успокаивала и объясняла, пока у него не лопнуло терпение.