Королевская кровь

— Бензина не хватит, — с досадой сказала я, глянув на недвусмысленно загоревшийся красным огонек на приборной панели. Девчонки, только что загрузившиеся сзади и загрузившие пакеты с едой из торгового центра, дружно застонали.

— И куда мы доедем? — с отчаянием спросила Полина. Я и сама была готова застонать, ибо тащиться поздним вечером до отчего дома с тяжеленными сумками на транспорте, пусть даже у всех были

проездные, не хотелось. Да и успеть бы на этот транспорт! Электрички ходили до половины двенадцатого, а сейчас уже было пол-одиннадцатого. Вокзал находился на другом конце города, и ехать что напрямую, что по кольцевой — вряд ли доедем. Мы поехали в центр сразу после моей работы и денег на покупки у меня было впритык. А я, как умная, потратила последние деньги на крем для рук и ночнушку — старой можно было только полы мыть, а руки мои после работы в больнице выглядели уже как у сорокалетней.

— Я что, экстрасенс? — огрызнулась я. — До заправки бы доехали точно. Доедем как получится, все лучше, чем тащиться отсюда. А там перегрузимся и потащим на себе, аки верблюдицы. Благо я не заблужусь, выведу.

Очередной дружный стон был мне ответом. Я завелась, и машинка ответила мне уверенным мурчанием. Ах ты ж моя кошечка, не подведи, довези! Довезу как смогу, ответила кошечка, однако не на святом духе же.

Мы тронулись и выехали наискосок через ярко освещенную парковку к дороге, которая пролегала прямо мимо гипермаркета и выводила на кольцевую. Машин практически не было, я ехала, погрузившись в невеселые мысли и в недобрые предчувствия. Успеть бы до электрички, блин.

— Мариш, погоди! — заверещала сзади та же Полинка. Она сидела справа за сидением пассажира и имела обзор в окошко. — Стой! Сдай назад! Смотри, там мужик стоит около остановки маршруток, давай его подбросим куда надо, а он нам заплатит, нам же много не надо на бензин-то!

Идея была здравая, но я по природе такой застенчивый человек, что скорее руку себе отгрызу, чем навяжусь кому-то или попрошу об услуге. Впрочем, я давно научилась скрывать неуверенность в себе за показной бравадой.

Я сдала назад, девчонки взволнованно запищали, и остановилась у стоявшего мужчины. Увидела в окошко только, что он опирается на трость, открыла окно. Он чуть помедлил и наклонился.

— Здравствуйте, — сказала я самым нежным и завлекательным голосом, на который была способна. — Может быть, вас подвезти?

Он был как-то впечатляюще некрасив, даже возраст было определить трудно. Черты лица, состоящие из углов, большой нос, широкий рот, мощные брови и большие, чуть сощуренные глаза. Он усмехнулся, перевел взгляд на моих сестер. Они все тоже старательно улыбались и просто излучали радостное желание подвезти незнакомого и несимпатичного хромого мужика туда, куда он скажет.

Наконец он заговорил.

— Нет, спасибо. За мной уже едут. Да и вряд ли вам со мной по пути.

Голос у него был спокойный, низкий, немного насмешливый и будто чуть простуженный. Что неудивительно, если учесть, что он курил, и сигаретный дым проникал из окна в машину.

— Нам с вами по пути, по пути! — вразнобой заверили сестры, а я промолчала — зачем навязываться.

Но, видимо, на наших лицах отразилось такое разочарование, что он помедлил, с уже открытой насмешкой разглядывая нас и не убирая

руки с бортика окна, а затем со словами «Впрочем, почему бы и нет», открыл дверь, выбросил сигарету и забрался внутрь.

Машина сразу показалась очень маленькой, мужчина мгновенно заполнил ее чужим запахом. Он был высоким и сложился чуть ли не втрое, поморщившись, когда сгибал правую ногу. Трость он положил поверх колен.

Я завелась, тихо тронулась, глядя прямо перед собой. Было ну очень неловко.

— Вы не хотите спросить, куда мне? — насмешка в его голосе просто убивала. — Или милые дамы решили меня похитить?

— Да, и правда, — я заставила себя улыбнуться, — куда вас довезти?

— В центр, на Императорский переулок, дом 3. Знаете, где это?

Знала ли я? Конечно, я знала. Это было что-то из прошлой жизни, где мы не считали деньги, а работать членам нашей семьи считалось просто невозможным.

— Знаю, — сухо ответила я, чем заработала косой взгляд с его стороны.

Так мы и поехали, я — старательно глядя только прямо и по зеркалам, он — беззастенчиво разглядывая меня или смотря на дорогу, а сестры сзади — в каком-то траурном молчании. Они, видимо, тоже стеснялись. Или тоже вспомнили. Хотя Каролинке тогда было всего четыре года.

Мы ехали минут двадцать, и красавица моя с моторчиком даже не фыркнула. Я стала робко надеяться, что дело не в бензине, а в неисправности индикатора бензина, и что, может, доедем-таки до отчего дома без приключений.

С оживленного центрального проспекта, где, несмотря на поздний час, машин было много, а света еще больше, мы свернули в тихий проулок. Еще несколько поворотов и пять минут поездки— и мужчина кивнул влево.

— Остановите здесь, пожалуйста.

Да. Огромный дом, выглядывающий из утопающего в зелени сада. Невысокие, но явно недоступные для незваных гостей ворота, и витая ограда вокруг. Горящие окна только на третьем этаже — там, где традиционно живет прислуга. Автомобильная дорога до дома, освещенная наземными фонариками. Деньги, власть и многие поколения аристократии. Я почувствовала, как у меня встает комок в горле.

— Конечно, — я развернулась и припарковалась у дома.

— Спасибо, — сказал мужчина, открыл дверь, не без труда выбрался из машины под наше гробовое молчание и вышел.

Мы посидели немного, понаблюдав, как он медленно идет к воротам, как открывает маленькую калитку магнитным ключом и проходит внутрь, и неугомонная Полинка озвучила общую мысль:

— А как же деньги?

У меня не открылся рот попросить у него денег. Если он сам не сообразил, то как-то неловко просить… Да, я робкая и щепетильная дурочка, и поступила глупо и нелогично, но что поделаешь, если в таких ситуациях, когда надо просить для себя, у меня отнимается язык?

— Может, доедем без дозаправки, — оптимизма в моем голосе было хоть отбавляй.

Не тут-то было. Не отъехав от дома и трехсот метров, машина встала прочно и бескомпромиссно.

Я в ярости вышла из машины, достала пачку сигарет и закурила. Из всех сестер курила только я одна, впрочем, работая в хирургии, трудно было не закурить. Девчонки выбрались из машины, окружив меня. Переулок был глух и тих, ближайшая заправка была в двух километрах отсюда, а метро — рядом с ней. Автобусы в эту глушь не забредали.