Королевская кровь
Шрифт:
— Кто из вас Роджер?
— А кто его спрашивает? — полюбопытствовал урод слева.
— Я — Криво улыбнувшись, Майкл схватил вышибалу за горло и оторвал его от пола.
Добрая половина посетителей, как по команде, бросили свои занятия, чтобы поглазеть на бесплатное представление.
— Помнишь меня, Роджер? Посмотри на мое запястье! — Майкл показал мужчине красную татуировку. Глаза Роджера округлились — он тоже узнал незнакомца. И тут же закашлялся, давясь слюной и соплями.
Крепкий кулак врезался Майклу под ребра с правой стороны — это напомнил о себе первый ублюдок. Не опуская Роджера на пол, Майкл повернулся, перехватил
Наконец–то он завладел вниманием всех присутствующих в комнате. Со всех сторон на Майкла посыпались проклятия, подобно гною, хлынувшему из лопнувшего нарыва, а несколько самых отчаянных — или самых глупых — посетителей, сжимая кулаки, двинулись на него. Но юноша не дрогнул и не смутился. Ухватив второго грубияна за горло, он поднял его в воздух, вровень с его братом–близнецом, лицо которого цветом уже готово было поспорить с мантией кардинала. Завсегдатаи несколько поумерили свой пыл. Да и то сказать, столь недвусмысленная демонстрация силы способна была усмирить, кого угодно. Все находившиеся в комнате замерли, ожидая, что будет дальше.
— Здорово, правда? — зловеще оскалился Майкл, с усмешкой глядя, как его давние обидчики силятся протолкнуть в легкие хотя бы глоток воздуха. — Совсем как в старые добрые времена.
— Что тебе нужно? — Перед ним появилась Марджери Курсон; ее встревоженный взгляд перебегал с одного вышибалы на другого. Они, как дешевые марионетки, бессильно обвисли, покоряясь железной хватке Майкла.
Майкл в упор взглянул на нее.
— Я заплачу.
Женщина презрительно кивнула головой, и ее прихвостни с грохотом обрушились на пол, потирая шеи и судорожно хватая воздух широко раскрытыми ртами. Резко развернувшись на месте и обдав Майкла зловонным запахом немытого тела из–под взметнувшихся юбок, она быстрым шагом направилась к лестнице.
— Оставайтесь на месте! — Майкл щелкнул пальцами, обращаясь к присмиревшим сторожевым псам, и последовал за хозяйкой заведения наверх.
Грязные занавески прикрывали дверные проемы, из–за которых доносились недвусмысленные стоны и кряхтенье. В той или иной степени нагие девицы провожали Майкла игривыми взглядами, пока он шел по коридору вслед за Марджери. Содержательница притона рыкнула на девиц, разгоняя их по рабочим местам, и жестом пригласила юношу войти в комнату в дальнем конце коридора, единственную, у которой имелась дверь. Взяв со стены чадящий факел, она запалила огарки свечей, стоявшие повсюду, и захламленная комната осветилась ярким пламенем, представ перед Майклом во всем своем убожестве.
Комната Марджери, где из мебели наличествовали кровать на четырех столбиках с изъеденным молью и заплесневелым пологом, комод, несколько стульев и стол, на котором валялись всякие безделушки, грязное женское белье, деревянные чаши, засаленное зеркало, а посредине горделиво возвышался кувшин с элем, могла считаться, — как с усмешкой отметил про себя Майкл, — королевскими покоями в этой забытой богом вонючей дыре. Из открытого сундука торчали кричащие, безвкусные верхние юбки; вообще, здесь шагу нельзя было ступить, чтобы не наткнуться на рваные чулки, грязные сапожки и туфельки. В воздухе висел удушливый запах пота, мочи, прогорклой розовой воды и плесени. Да, по сравнению со спальней принцессы это был явный шаг вниз. Словом, комната выглядела отвратительно.
Хозяйка неуклюже присела на край подоконника и жеманно вытянула ногу в сторону Майкла, чтобы продемонстрировать,
— Ты хочешь узнать побольше о своей мамочке? — Когда он согласно кивнул, она подставила ему раскрытую ладонь. — Два ангела–нобля [92] .
Молодой человек протянул ей золотую монету с изображением святого Георгия, повергающего дракона.
— Вот тебе один, для начала. Рассказывай, а там посмотрим.
92
Ангел–нобль — старинная золотая монета.
Майкл пинком захлопнул дверь и привалился к ней спиной, скрестив руки на груди.
— Ее звали Эллен. Она была монахиней из Стрэтфорда. — Шлюха вновь протянула ему руку.
— Я могу заставить тебя говорить, мистрис, — пригрозил ей Майкл. — Ты получишь свой второй золотой — но только после того, как я услышу то, что хочу узнать!
Марджери обиженно пробормотала:
— Эллен работала прачкой и посудомойкой в таверне «Белый петух». Набожная недотрога, такой она представлялась. А я в то время была одной из веселых девиц в «Петухе». Она по дешевке стирала мне белье. По ее словам, она происходила из купеческого рода и была пятой дочерью в семье. Фамилия ее была Батлер — так, кажется. Она родилась последней, поэтому родители отдали ее Богу, но, должно быть, тому не очень–то понравилось подношение, потому как он отправил ее сюда.
— Что тебе известно о моем отце?
— Ага, какая у тебя правильная речь, мой синеглазый красавчик! — И шлюха одарила Майкла очаровательной, как она думала, улыбкой, продемонстрировав выбитые зубы. — О, слышал бы ты себя в те дни, когда бегал с бандой таких же оборванцев, воруя у прохожих кошельки!
— Твои вышибалы–близнецы — я знал их раньше, верно?
— Ну да, они на несколько лет старше тебя и на пару дюймов повыше, но у них не было такой матери, как у тебя. Их папаша избивал их смертным боем и заставлял работать, вот они и воровали и попрошайничали.
В памяти у Майкла вдруг всплыла следующая сцена: темный дом у Лондонского моста; мальчишки, притаившиеся за углом аллеи, заставили его постучать в дверь; холодный комок страха у него в животе, когда бородатый мужчина с добрыми удивленными глазами отворил ее…
— А твой отец был настоящим джентльменом, даже лордом, да. Сражался с герцогом Джоком и йоркистами. К несчастью для них, Тюдор выиграл битву. Он потерял все свои титулы и пришел в «Белый петух» топить горе. И там он встретил, Эллен. Бедная девочка… — Содержательница притона осенила себя крестным знамением, опровергая собственные языческие заявления, которыми так похвалялась давеча. Старая проститутка могла, конечно, презирать и ненавидеть церковь, но она верила в Бога.
В отличие от него.
— Мой отец изнасиловал Эллен?
«Какое милое и славное имя», — с грустью отметил про себя Майкл.
Марджери окинула его оценивающим взглядом и даже причмокнула губами.
— А зачем? Эллен влюбилась в него по уши. Он увез ее к себе в особняк на улице Темза–стрит, там у них было любовное гнездышко. А потом его убили в какой–то ссоре, и Эллен осталась одна. Тогда она уже носила под сердцем тебя. Она нашла место служанки у одного бакалейщика, но когда у нее раздулся живот, его жена выгнала бедняжку вон, решив, что это работа ее муженька.