Королевская охота
Шрифт:
Что касается полицейских, те хладнокровно смотрели на борьбу, не принимая в ней участия.
Оба противника были вооружены кинжалами и старались поразить один другого. Незначительные раны только усиливали их бешенство, не истощая сил.
Вдруг колени шевалье подкосились и он застонал:
— Умри! — закричал брат Иоанн, вырывая оружие.
Но шевалье откинулся назад, обхватил пустынника и в последнем яростном усилии увлек его с собой в пропасть.
Они соскользнули с обрыва одновременно.
Кок-Эрон подбежал к краю пропасти и наклонился вперед. Кристина тоже едва подошла, полумертвая от ужаса.
Шевалье и брат Иоанн были распростерты рядом на утесах, неподвижные и изувеченные. Красноватая пена реки омывала их головы, погруженные в воду.
Кок-Эрон взял Кристину за руку.
— Пойдемте, — сказал он, — вас ждет маркиз.
Между тем Эктор, сидя на краю дороги, считал минуты. Он приложил платок к ране, но кровь сочилась сквозь пальцы и медленно стекала на траву. Биение его сердца слабело; красное облако застилало глаза, и он чувствовал, как холод смерти растекается по его телу.
— Приедет ли она? Приедет ли? — спрашивал он себя, не сводя глаз с дороги.
И на память приходила вся его жизнь со времени горестной потери отца до той минуты, как он приложил уста к окровавленному савану Блетарена. Сколько грустных дней и как мало светлых!
Он все ждал и чувствовал, как уходит жизнь.
Наконец стук копыт двух лошадей заставил его приподняться, опираясь на локоть. В этот раз он не ошибся — то были Кристина и Кок-Эрон.
Он раскрыл объятия, Кристина бросилась в них.
— Где Поль? — спросил Эктор.
— Мертв, — ответил Кок-Эрон.
— А брат Иоанн?
— Тоже.
Эктор опустил голову на плечо Кристины.
— Все, меня любившие, умерли, все, кроме тебя, — сказал он, протягивая руку Кок-Эрону.
В эту минуту взошло солнце и озарило поля. Небо было ясное, день обещал быть прелестным. Пели жаворонки.
Эктор посмотрел на горизонт, залитый светом, и сжал Кристину в слабеющих объятиях.
— Жизнь была бы так прекрасна! — сказал он.
Его голова упала на грудь, легкий трепет пробежал по телу. Кристина покрыла его лоб поцелуями, чувствуя, как холодеют руки Эктора.
Он приподнял веки и взглянул на рыдавшего Кок-Эрона.
— Помнишь цыганку? — раздался шепот. — Она была права.
Кок-Эрон хотел отвечать, но рыдания заглушили его слова.
— Поздно! Поздно! — прошептал Эктор.
Он обнял Кристину, закрыл глаза, тяжело опустил голову на её плечо…И его не стало на свете.
Несколько минут спустя подъехала кареты, которой Кок-Эрон приказал следовать за ними. Старый слуга положил в неё тело своего хозяина, и Кристина села рядом.
— Куда прикажете вас везти? — спросил Кок-Эрон.
— В монастырь кармелиток, в предместье Святого Иакова, — ответила она.
Когда они прибыли, Кристина взяла Кок-Эрона за руку.
— А вы, — спросила она, — куда вы отправитесь?
— Во Фландрию…Там я надеюсь встретить пулю, которая меня убьет.
Каждый из них бежал от жизни: Кристина оставляла её для молитвы, Кок-Эрон спешил потерять её на войне…