КОРОЛЕВСКИЕ МАСКИ ИЛИ ТАНЦЫ ТЕНЕЙ
Шрифт:
– Кровь?
– переспросила, мысленно холодея.
– Ну да!
– подтвердила она, обгладывая очередную веточку.
– Для окончательной трансформации, мне не хватало листьев лианы Рулиста, если бы не нашла ее, то мне пришлось бы выпить у тебя не менее трех литров твоей крови.
– Кушай доченька, кушай, на здоровье, - проблеяла я, представив как умирающей тушкой, валяюсь у себя в спальне. Потом в сердцах добавила.
– Да хоть все здесь сожри, но только закончи свою долбанную трансформацию, достала она уже меня, видеть не могу твое облитое кровью лицо.
Тут Олеся ойкнула, ткнувшись, лицом
– Ты что делаешь малахольная?
– завопила я.
– Так и убить можешь.
Олеся, стаскивая маску, меланхолично добавила
– Мам, не голоси, она тебя не слышит.
– О как!
– только успела удивиться, как адептка, вглядевшись в появившееся из неоткуда лицо, странно всхрапнула и мягко повалилась на колени. Подвывая она поползла к нам, нащупав ноги, припала к ним, ее краказябрик, выпавший во время ее передвижения, вереща на одной ноте, пополз вверх по одежде. Взяв его в руки, Олеся, выпустив капельку силы, ласково погладила его по брюшку. Тот, припав к ладони, раскинул суставчатые лапки, из его фасетчатых глаз покатились слезинки, так и не сумев, превратится в кристаллы, они желатиновыми хрусталиками застыли на хитиновой мордочке. Сердце резанула жалость, бедненькие до чего их довели местные сучары.
– Вот за это я тебя люблю мама, - мысленно произнесла Олеся.
Пока я переваривала услышанное, она пересадила кракозябрика на лиану, потом подняла с колен Иниссу, прижала к себе, переливая в нее часть своей силы. Та мелко дрожала, пытаясь выдавить из себя благодарственные слова.
– Не надо милая, не надо, - погладила ее по голове Олеся. Потом прислушалась к себе, брови ее удивленно приподнялись.
– Странно только, куда сила утекает, как в бочку без дна, качаю.
Жрица, услышав задумчивое восклицание, отшатнулась, рванув на груди одежду, обнажила отливающий глубоким серым цветом ошейник.
– Ни фига себе, они ж ее в рабыню превратили, - ахнула я.
Моя доня, покачала головой
– Это не рабский ошейник, это антимагический, он почти поглощает всю магию, вырабатываемую магом. Его цвет указывает, на какую градацию он запитан, ей оставили одну четвертую ее дара, что б она могла подпитывать питомца.
Сморщившись от отвращения, она двумя пальцами подцепила ошейник. По пальцам ударил ветвистый голубой разряд, нас тряхнуло, впечатление было такое, что мы сунули пальцы в розетку с напряжением в 360 вольт. Разорвав удавку, Олеся, провела по ней рукой, та как живая вздрогнула, выгнулась, окуталась разноцветным облаком, и когда оно опала, нашему взору предстало, изящное серебристое ажурное колье. Весело хмыкнув, Олеся, навела на него иллюзию, предыдущего образа, и аккуратно застегнула на шейке монахини. Проведя по нему ладонью, сказала
– Получи защитника Инисса, с этого момента, все твои девочки, при рождении будут получать такой подарок.
Та опять повалилась в ноги, обняв стопы, стала их целовать, приговаривая.
– Благодарю тебя Мать Созидательница.
Расскажи милая, что здесь происходит, кто эти люди, раны которых ты обрабатывала-поднимая ее с колен, спросила дочь.
– Я не знаю по каким критериям их отбирают - жрица покачала головой - привозят мужчин и женьщин, вводят в вену, какую-то сыворотку и ждут начало процесса, большая часть умирает в первые сутки, оставшиеся постепенно покрываются ранами, те кто выживают, становятся не чувствительными к боли, у них повышается реакция, долго могут обходиться без воды и пищи.
– Яссыры!
– мелькнула у меня догадка, о них шепотом рассказывал Нассыр, неужели мы нашли базу, где их создают.
Вдруг из-за стены донесся слабый стон. Олеся напряглась, присушиваясь, подняв монахиню, вопросительно взглянула на нее. На вопросительный взгляд, та часто закивала головой
– Нас двое, вот только, сестра Глория, очень, очень плоха, боюсь, она умирает.
– Семенящей походкой она побежала к стене.
– Стоять!
– вдруг гаркнула Олеся, как хороший сержант на плацу, даже я вздрогнула в своей ментальной проекции. Метнувшись к адептке, она подняла ее рясу, нашему взгляду предстали тоненькие истощенные ножки, которые были стреножены, металлическими цепями.
– Это что!?
– свистяще выдавила дочь.
Я почувствовала, как из глубины ее естества стала разматываться некая сила, устремляясь наружу. Испугавшись нового, не запланированного появления Матери Пряхи, я заголосила ментально.
– Солнышко остановись, мы не выдержим ее нового появления, всем ась воздадим, только потом позже.
Низкий рык вырвался из груди Олеси, одним рывком, она разорвала путы, отбросив их, бросила на них сгусток огня, те вспыхнув, оплыли металлической каплей, которая беззвучно ушла в пол.
– Что ж я буду делать?
– горестно прошептала Инисса, - каждые два дня меня проверяют на наличие пут.
Дочь сердито засопела, потом наклонилась и начертила на щиколотках серию знаков, которые загоревшись фосфорным цветом, впитались в кожу, и спустя секунду, сформировали полную иллюзию металла.
Не веря себе, монахиня наклонилась и подергала их, потом прислушалась к себе, робко улыбнувшись, сказала
– Теплые и легкие.
– Пройдись, - потребовала Олеся.
Та, приподняв подол рясы, сделала несколько шагов. Мы напряженно наблюдали за ней.
– Ну как?
– вопросила дочь.
– Их совсем не чувствуется на ногах, - прошептала адептка, сделав несколько легких шагов к стене, она нажала на неприметный выступ в стене.
Часть стены мягко откатилась, открывая небольшую нишу в котором на импровизированной постели лежала женщина. Еще по своей жизни в предыдущем термитнике, я знала о таких спальниках, сама спала в таком, их выращивали прямо из стены термитника, некое подобие легкой удобной платформы. Инисса подбежав к постели, присела на корточки, взяв исхудавшую ладонь, прижала к своей щеке.
– Глория, Глория, открой глаза, смотри, кто к нам пришел, сама Мать Созидательница.
– Пить, -прошептала та, не открывая глаз.
Инисса, метнулась к маленькой столешнице, выросшей из стены, на котором стояла кружка. Олеся остановила ее движением руки, взяв кружку, качнула ее, на секунду задумалась, потом ментально выдохнула мне.
– Рискнем?
– Ты что задумала?
– осторожно спросила ее.
– Она уже стоит на Грани, но еще есть шанс ее вернуть, вот мы им и воспользуемся, - произнесла она, взглянув на лежащую.