Королевские шахматы
Шрифт:
Круг в три квартала вокруг предполагаемого места встречи, постепенно сужая радиус. Под конец, оставил машину, пешком прогуляться по парку. Вроде тихо. Нет времени извлекать сканер радиочастот, чтобы прослушать эфир. Операцию проводят люди. А они совершают ошибки. Болтают в эфире. Выходят из машин, чтобы размяться, покурить. У всех разная степень подготовки, они по-разному относятся к выполнению задания.
Но тихо! Я дал слишком мало времени контрразведке для подготовки мероприятия по моему захвату. Если допустить, что Тамм прошествовал к контрразведчикам, после полуночи не так легко всех быстро собрать в одном месте, расставить людей, проработать различные варианты.
Могли запустить и дрона, чтобы с высоты фиксировал встречу. Камеры наружного наблюдения в этом районе после терактов меняли на цифровые, так что можно было не переживать, что засекут. Сейчас, на короткий срок, район остался без средств объективной фиксации. Вон, видны провода. Старые камеры городские власти сняли, новые не установили. Но есть камеры у магазинов, баров. С них тоже просто снять происходящее. Но на это нужно время. У меня был небольшой запас этого ресурса. Фора.
Ещё раз, прогоняя разговор с Таммом, не входило, что он должен был метнуться в органы безопасности и писать явку с повинной, что его хотят завербовать неизвестные злыдни под доброй личиной бармена.
Ладно, с Богом! Бог не выдаст, свинья не съест. На наручных часах пять часов. Поехали! Завёл мотор, двинулся в сторону парка, из которого я только что вышел.
В спортивном костюме цвета национального флага своей страны, бежал Тамм. Вокруг него никого не было. Он бежал легко, размашисто, экономя силы. Так бегут спецназовцы на марш-броске. Носки кроссовок чуть внутрь, чтобы ноги не так быстро уставали. Старается дышать носом.
Я подъехал к нему, остановился в двух метрах впереди. Так и крутилась фраза на русском на языке из фильма "Бриллиантовая рука":
– - Такси на Дубровку заказывали?
Но не стал хулиганить. Тем паче, что до конца не уверен в благоприятном исходе дела.
Я опасаюсь его, он боится меня. Взаимное недоверие - это нормально на вербовочной беседе.
Опустил все стёкла в машине, чтобы он был спокоен, что кроме меня никого нет.
Тамм, не снижая темпа, подбежал к машине, резко рывком открыл заднею дверь, влетел в машину. Я нажал кнопки на закрытие окон, начал движение.
– - Доброе утро.
– начал я.
– Удалось поспать?
– - Не очень.
– вид у него и действительно был изрядно помятый.
"Что же вы, ваше благородие, так нарезались-то вчера, а?!" -- мелькнула мысль. Да, и "выхлоп" перегара водочного у него солидный.
– - Давайте поговорим.
– продолжил я.
– - Мне нужны гарантии, что Эстонии не будет нанесён вред.
– угрюмо он смотрел в водительское зеркало заднего вида.
Я поднял глаза, встретился взглядами.
– - Во-первых, я не знаю о чём идёт речь. Во-вторых, я же сказал, что организация, которую я представляю против войны в любых формах. За мир во всём мире. Думаю, что вы тоже разделяете, как военный, эти взгляды. Потому что военные и их подчинённые погибают на поле боя за промахи политиков, неспособностью их договорится. И из-за амбиций военно-промышленного комплекса. Люди гибнут за металл. Если вам нужны гарантии, то расскажите мне всё, что знаете, а мы подумаем, как нам обезопасить вашу страну. Договорились? Я внимательно слушаю. Но для начала уберите, пожалуйста, всё, что у вас есть в кармана в металлическую коробку, что лежит на полу.
– посмотрел на него, и добавил с нажимом.
– Пожалуйста.
Он нагнулся, поднял коробку, откинул крышку и начал вытаскивать из карманов телефон, ключи, всё положил, закрыл крышку.
Коробка была
Тамм вдохнул полную грудь воздуха, как перед прыжком в воду, затаил на секунду дыхание, и начал:
– - Часто со мной советуются по политическим и военным аспектам по России и Эстонии. Три месяца назад меня вызвали в отдел анализа и планирования специальных операций и попросили охарактеризовать, на мой взгляд, русское меньшинство в Эстонии. Их возможное поведение в случае массовых беспорядков в Эстонии. Насколько вероятно проведение референдума по присоединению отдельных территорий Эстонии и других прибалтийских республик.
Он замолчал.
– - И это всё?
– я был разочарован.
О таком сценарии власти трёх республик трубили во всех средствах массовой информации, тем самым усиливая давление на оппозицию и на "не граждан" их стран.
Он помолчал, продолжил:
– - Также их интересовало, как поведёт себя население, в случае химической атаки со стороны России? В частности, со стороны Псковской области.
– - И это всё? В общих чертах - да.
– - Понятно. И каков был ваш ответ?
– - Я сказал, что не исключено, что не только русские поддержат референдум, но и часть эстонцев тоже. Потому что ожидание праздника - лучше самого праздника. И вступление в единую Европу и в НАТО не принесло Эстонии тех возможностей и уровня жизни, на которые они рассчитывали. А про химическую атаку сказал, что только глупец может применять боевые отравляющие вещества. Население будет умирать и паниковать.
– - Это всё?
– он начинал меня уже раздражать.
Конечно, источник в НАТО нужен, пусть даже и представитель ничего не решающей страны, но имеющий допуск к небольшой информации - это лучше чем ничего. И я не собирался отступать. Но вот так, проводить вербовочную беседу "на бегу", глядя периодически в зеркало заднего вида автомобиля - не дело. С кандидатом на вербовку, с конфиденциальным источником, иначе "конфидентом", нужно общаться не менее пары часов, глядя в глаза, понимая, где он лжёт, утаивает информацию, пытается сознательно донести до меня дезинформацию, двурушничает, или откровенно встал на путь предательства. Некоторые источники, получая денежное вознаграждение за информацию, "подсаживаются на "денежную иглу", а добыть ничего стоящего не может. Утратил оперативные возможности, вот и начинает врать, придумывать, вытягивая деньги. Только личная встреча может помочь выявить ложь. А сейчас... А я вот так... Не профессионально я поступил. Но Центр "давит", получая обратную связь, я буквально, пиная меня.
– - Так, давайте спокойно, без суеты. Кто вас приглашал. Кто конкретно разговаривал.
– - Были три офицера из Стратегического Командования НАТО, отдел анализа и планирования специальных операций...
– - Вы входите, в какое подразделение?
– хотя ответ я и так знал.
– - В "Постоянный Комитет планирования НАТО". Как все военные представители. Так вот. Три офицера. Два американца, британец. Их я давно знаю, пересекались на совещаниях и учениях. Специалисты по Восточной Европе и России. И был один штатский. Его часто привлекают при разработке операций. Томас Браун. Немец. Говорят, что лучший ученик американца Стивена Манна. Вы знаете их?