Королевский тюльпан – 2
Шрифт:
***
Проснулась я от холода – Нико рядом не было. Воздух посвежел, звезды поблекли, приближался рассвет. А еще под конец мне приснилось, что неподалеку кто-то яростно спорит. И это был не сон.
– И еще раз говорю: ничего он тебе не даст! – донесся злой шепот Магали.
– Но я же вчера… – ответил Лирэн.
– …ему помог, – докончила Магали тем же свистящим шепотом. – Он был в нервной прострации, тебя не запомнил и не выдаст тебе даже пузырька!
– И еще раз говорю, – чуть тише, но столь же напряженно-насмешливо заметил Лирэн, – ты не пройдешь посты.
– Стража – трус на ротозее, – усмехнулась лекарка. – Выпили вчера за победу над стариками и заснули.
– Кроме стражи, – уже не насмешливо ответил Лирэн, – там мои люди. Они знают: если заснуть на шухере, проснешься в тюрьме и свои не вытащат – за дело попал. Они и меня заметят, скорее всего. Но я сквозь них пройду, а ты – нет.
– Зато если я проберусь, то возьму все, что надо, – упрямилась Магали.
Я слышала спор все отчетливей и отчетливей, потому что приближалась почти ползком. На полпути наткнулась на подслушивающую парочку – Нико и Паршивец. Маленький принц что-то шептал или мурлыкал, будто переводил коту.
– Не проберешься, – повторил Лирэн. – У нас в Братстве двойные уши. Вот слышу, что к нам крадутся.
– Доброе утро, – сказала я, вставая. – А я нашла выход!
Глава 7
Алина
Оказывается, я умею спорить быстро, резко, тихо. И самое главное – успешно. За три минуты я убедила Магали и Лирэна, что идти должна я. Точнее, мы вдвоем.
– А если они без тебя задохнутся? – неуверенно возражала Магали.
– Ты же человек науки. В смысле, знаний, – напирала я. – Уже могла эмпирически убедиться – без меня они вполне дышат, когда вокруг грядки кучкуются. Я нарочно шагов на тридцать отходила от группы, и ничего. А вот без тебя раненым будет плохо.
– Хуже всего, если не вернешься, – проворчала Магали тоном окончательной капитуляции. После чего достала кожаную нашейную сумейку с блокнотиком и маленьким чернильным набором и стала набрасывать список.
– Еще одна заморочка, – без ехидства заметил Лирэн. – Сейчас посты мы пройдем, но затемно вернуться не успеем. С рассвета у моих людей, или уже не моих, – беспечно заметил он, – закончится контракт, они уйдут, и вместо них поставят много стражи. Тогда опять придется темноты ждать.
– И пули в ранах будут ждать темноты, ага, – проворчала Магали. – Эй, пострел, тут взрослые дела.
– Если узелок небольшой, фунт-полтора, его может принести Крошка, – сказал Нико, не обративший внимания на замечание. – Я с ней поговорил, еще и Паши подтвердил для убедительности, что так она спасет хозяина. Она согласилась.
Я была уверена, что лекарка съязвит в ответ, но Магали серьезно посмотрела на Нико.
– Так лучше. У катланка не отнимут, а вам и вправду не надо по свету шастать. Она-то поймет?
– Да, – ответил Нико, – только спросит разрешения у хозяина.
Я заметила, что он не называл Этьена по имени.
Дальше было небольшое чудо из тех, к которым пора бы уже привыкнуть в этом мире. Маленький принц встал, что-то муркнул большущей кошке, и та пошла за ним как пес на поводке.
Мы отправились следом. Раненый брюнет лежал на ложе из сухих листьев – умница Магали. Он уже пришел в себя.
– Доброе утро, мадам. – Этьен почти удачно изобразил улыбку. – Простите, что не могу вас приветствовать стоя. У вас нет лучшего варианта, чем использовать мою кошку в качестве почтового голубя?
– Нет, – ответила лекарка. – Медикаменты нужны до вечера.
Этьен не стал спорить. Он протянул руку, положил на загривок своей пантеро-рыси, потом поманил меня пальцем, взял мою правую ладонь другой рукой и тоже поставил на кошачью голову. Животное пристально и печально взглянуло на меня, будто спрашивало: «Ты правда ему поможешь?»
– Да, – синхронно сказала я и громко мяукнул Паши.
Я ожидала от Этьена какой-нибудь банальности вроде «не перегружайте кошку», но он лишь улыбнулся, потрепал ее по уху и закрыл глаза.
– Пошли, я еще список не дописала, – шепнула Магали.
Мы прошли двадцать шагов от импровизированного лазарета до импровизированной столовой.
– Вдвоем идти всегда лучше, – улыбчивым шепотом заметил Лирэн. – Между прочим, на свое первое серьезное дело я тоже пошел с девчонкой.
– Какое? – не удержалась от вопроса я.
– Пустяк. Или не пустяк. Последний побег из приюта, для разнообразия – с подружкой. Заодно обчистили директора. С вечера опоили, усыпили, это отдельная история, зато крепче, чем он, могли спать лишь мертвецы. Ошуровали жилище, как сумели, вынесли все, что смогли выдержать хилые плечики двух заморышей-недокормышей. Вообще-то, за то, что он творил с воспитанниками, полагалось зарезать, но я был тогда еще добрым.
– А что сделал с подружкой? – недовольно спросила Магали. – Продал в публичный дом?
Зря она так с ним. Неожиданно я оказалась на стороне наглого блондина.
– Нет, мадам, – ответил он почти без паузы. – Тогда я еще никого не мог продать, так что ее продали без меня. Зато через три года я ее оттуда вытащил, со всеми честно расплатился, нашел мужа, сам был сватом, знаете, какая морока? Муж оказался на удивление приличным, правда, чтобы на улице не болтали, пришлось отрезать языки двум соседям и трем соседкам. Кстати, в вашу лечебню не обращался скоп пациентов с одинаковой бедой?
– Вроде бы нет, – ответила слегка удивленная Магали.
– Конечно, не обращался, – рассмеялся Лирэн. – Я пошутил. Отрезал только один язык, да и то не весь.
Магали растерянно замолчала, а я неожиданно обрадовалась – срезал.
– Ладно, – наконец сказала она. – Наболтайся сейчас, потом долго молчать придется. Да, – обратилась лекарка уже ко мне, – замри, я на тебя фонариком посвечу. Ты лепесточную одежку здесь оставь. Лепесточнице сейчас по городу гулять – как мышке пожаловать на кошачью свадьбу.