Королевство Бараглаф
Шрифт:
Киса переводила взгляд с лица потрясенной Норки на испуганное лицо Филина.
— В чем дело? — потребовала она объяснений. — Норка, у тебя такой вид, будто тебя побили, а Филин… — она умолкла, увидев, что Филин закрыл руками лицо, а плечи его начали подрагивать, словно он плакал.
— Филин, — воскликнули обе девушки. — Что с тобой?
Он поднял на них глаза, мокрые от слез.
— Милая Печальная Леди, — прошептал он. — Должно быть, я схожу с ума.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Норка.
Он неопределенно махнул
— Та женщина. Я видел ее во сне. Она была на корабле, стояла у борта, и ветер трепал ее волосы. Это был… — Его голос странно задрожал, а взгляд затуманился: — Это был Метара Кентис. — Он сильно тряхнул головой, будто пытаясь вытрясти из нее то, что видел, потом выдавил из себя слабую улыбку. — Извините. Я не хотел вас пугать.
— Норка, — сказала Киса, заметив, что и подруга изменилась в лице. — А с тобой-то что?
— Это очень странное совпадение, — сказала Норка. — Но лучше поговорим в другом месте. У меня в берлоге есть немного кофе. Я вас угощу и расскажу все по порядку. Может, мы втроем сумеем разобраться в этой истории.
Глава вторая
РАЗГОВОРЫ
В трактире «Улыбка Троллопа» было тихо; время ужина еще не наступило, и посетителей не было. Осел вытер последний столик и пошел на кухню, подальше от Аркида.
У очага на корточках сидела девочка и что-то рисовала угольком на лавке.
— Аркид велел сказать тебе, чтобы ты почистил горшки, — сказала она ему.
Он взглянул на нее спокойными карими глазами.
— Они всегда есть, Мышка, — сказал он, растягивая слова.
Так же неспешно Осел начал мыть горшки.
Мышка какое-то время наблюдала за ним, потом вернулась к своему рисунку. Звон посуды и плеск воды убаюкивали, и девочке, то ли во сне, то ли наяву, пригрезилась картина: пристань, полная придворных, повсюду стража; геральды на конях, Королевская гвардия; и среди них Ученый Король — Кетиран. Мышка еще крепче зажмурилась, стараясь представить его лицо — молодое, красивое, благородное, потом разочарованно вздохнула. В воображении она видела доспехи, почти слышала перестук копыт и серебристые переливы труб, но лицо Короля ей никак не удавалось увидеть. Это было похоже на сказку, которая никогда не осуществится. Мышка открыла глаза. Осел рассматривал рисунок. Он указал на коня с дикими глазами.
— Этого я помню, — сказал он. Потом, заметив, что на картине не изображено лицо Умного Короля, добавил: — Если бы тебе кто-нибудь дал империал, ты могла бы оттуда срисовать лицо?
— Империал? Ах, Осел! Если бы кто-нибудь дал мне империал, мои родители могли бы купить магазин, и мы бы навсегда выбрались из Трущоб.
— Говорят, на империале нарисовано лицо Короля, — продолжал настаивать мальчик.
Мышка провела рукой по рисунку, превращая его в мазню.
— Все равно это наверняка лицо старого Короля.
— Старого Короля, — повторил Осел. — Я как-то не подумал об этом. Может, ты
Она стала протирать лавку. Едва она закончила, как дверь таверны распахнулась настежь, и ввалился Аркид. Увидев ее, он улыбнулся.
— Ты еще здесь, это хорошо. Там сидит парень, — он указал на обеденный зал, — он хочет, чтобы отнесли его письмо. Ты сделаешь это, Мышка?
— Я могу сходить, — предложил Осел.
На широком лице владельца таверны появилось раздражение:
— Он спешит. Так как, Мышка?
— Да, сэр. Конечно, сэр, — сказала она.
Закрывая дверь, она услышала, как Аркид обрушил на Осла поток брани.
— Сэр, — Мышка подошла к молодому человеку, стоявшему у барной стойки. — Это вы хотели отправить письмо?
Он резко кивнул. Мужчина был одет лучше, чем обитатели Трущоб, — не роскошно, но добротно и чисто. Мышка разглядывала его, пока он рылся в карманах и доставал маленький сверток, завернутый в пергамент.
— Я хочу, чтобы ты отнесла этот сверток человеку, которого найдешь у Ворот Храма. Вот тебе общинка. Я дам тебе еще пять, если ты вернешься через четверть часа с ответом.
Она взяла пакет и монетку.
— Как я узнаю вашего друга?
— Он иностранец, у него волосы и усы соломенного цвета. Он из Храмовой Стражи и стоит на посту у ворот до заката.
Мышка изумленно взглянула на него:
— Вы хотите, чтобы я поговорила со стражником на посту? И всего за одну общинку?
— Никто не тронет такую маленькую безобидную девочку, как ты. Скажи ему, что это от Морского Ястреба. Он поймет.
Мышка покачала головой:
— Я хочу три монеты вперед.
Мужчина раздраженно взглянул на нее, но все же дал еще две общинки.
— Иди скорее.
И Мышка помчалась. У Ворот Храма было полно народу. Она некоторое время наблюдала за стражниками, пока не определила, кому из них адресована посылка. Сердце у нее колотилось, но она спрятала свой страх за обаятельной улыбкой и протянула пакет.
— Морской Ястреб послал вам это, — сказала она.
Стражник схватил пакет и быстро сунул его под плащ.
— Беги отсюда, — скомандовал он.
— Ответ будет? — спросила Мышка, думая о трех монетках, что ждали ее в трактире.
— Беги отсюда, — повторил он, замахнувшись на нее пикой.
Мышка увернулась и побежала. Она примчалась в «Улыбку Троллопа» совсем запыхавшись, но уложилась точно в четверть часа. Человека, который ее послал, уже не было.
Норка ненавидела трактир «Побитая шавка», где обосновался ее хозяин Хижан. Это была грязная забегаловка, душная, шумная, пропитанная запахом кислого эля и немытых тел. У Хижана был столик в глубине общего зала. Как всегда, он сидел в окружении своих приближенных, учеников и подмастерий. Норка, высоко подняв голову, подошла к столу.