Шрифт:
Глава 1
Сквозь грязь разбитых дорог под огни разгоравшегося в городе пожара, который никто даже и не пытался тушить, мятежники, не встречая сопротивления, двигались к южным воротам.
Оставляя за собой разруху и пустоту, толпа за полчаса прошлась по основной улице, шедшей вдоль реки, штурмом взяла цитадель бургомистра, расправилась со всеми оставшимися на посту служащими и, не обнаружив самой Вигберт, двинулась дальше к мосту. Впереди сражался союзник, призванный самими Бэтфортами, стражами города, не побоявшимися в одиночку восстать против несправедливости бургомистра. Командующая Эльга не единожды доказывала преданность городу, а также всем его жителям. Не чуравшаяся осуждать
Бывалые валькирии, осевшие на севере доживать свой век, как при параде в лучшей стали и броне, которая многим уже была мала, костяком шли впереди. Их запал и жажда крови поутихла за года. Судя по пожарам и огням, разгоравшимся во всех частях города, начатая ими бойня давно уже закончилась, а значит, настал час переговоров. Ведь, несмотря на всю злость и ненависть к знати, сейчас в рядах ополчения плечом к плечу стояли матери и дочки, а за спинами их, гордо сжимая в руках луки и копья, двигались мужчины. Деды, отцы и сыновья не побоявшиеся восстать против несправедливости вместе с сильнейшими этого мира бесстрашно двигались вперёд. И именно последних, своих мужчин, женщинам требовалось уберечь от ненужных смертей и жертв.
Полуразрушенный мост, восстановленный на скорую руку, встретил толпу массой заваленных искорёженных тел. У многих отсутствовали конечности, до костей были обожжены тела и лица.
Вот он – ужас прямого столкновения воительницы и ведьмы стихии огня. Броня павших вплавилась в обгоревшие тела, а их мечи, став подобием кандалов, растеклись по рукам и ногам мертвецов. «Проклятие жидкого металла», – увидев раз, большинство незащищённых от магических атак людей запоминало его эффект на всю жизнь. Ведь не ожогами страшно оно, а эффектом ожившего жидкого сплава, просачивающегося в плоть и растекающегося по всему телу. Высшие ведьмы при помощи одной лишь капли стали могли убить человека, а здесь, глядя на искорёженные, скорченные тела, ветераны десятков битв сразу заметили «любительницу».
– Брунхильда постаралась… – сплюнув на землю, произнесла одна из соратниц Хельги.
У сожжённых обвалившихся деревянных ворот из последних сил сражались зверолюди и остатки Тэтэнковского гарнизона, защищавшего восточные врата. Их бой больше походил на бодание, а сами женщины, уставшие и обескровленные, на толкавшихся сельских пьянчуг, перед схваткой окунувшихся в бочке с кровавым киселём.
– Бабоньки! – радостно воскликнула младшая Ваф Штольцгер, молодая воительница, не претендовавшая в знатном роду на какие-либо правящие должности, сама рвалась в свой первый бой. И вот в момент, когда появилась возможность послужить роду, лично вызвалась защищать врата. Она при поддержке нескольких ведьм рассчитывала с лёгкостью отбить стену и повысить свой авторитет в семье. Вот только появление в числе врагов Брунхильды Бэтфорт ни она, ни её подчинённые не ожидали. Как итог – треть прибывших вместе с ней воительниц пали в адских муках, так и не вступив в бой. Словно чудовище из северных сказаний, Брунхильда в одиночку сражалась сразу против трёх наёмных ведьм Штольцгеров, умудряясь при этом наносить точечные удары по их воительницам.
В конце концов, опыт и численный перевес Штольцгерских наёмниц всё же взял своё. Потеряв в воздухе одну, они сумели обуздать сырую мощь Бьянки, но та в очередной раз использовала грязный приём: спикировав с неба в ряды воительниц, Брунхильда, прикрываясь телами стражниц, принялась кромсать тех в рукопашной, нанося своими заклятиями чудовищный урон не только врагу, но и союзникам.
– Вы чьи будете? – глядя, как из-за спин, облачённых в сталь, выныривают крестьянки и разношёрстная чернь, с настороженностью спросила Ваф. Вслед за чем отдала последним уцелевшим приказ об отступлении со стен.
– Тэтэнковские мы. Ваф Штольцгер, прикажи своим людям бросить оружие, хватит на сегодня крови… – обратилась к испуганной молодой воительнице Хельга.
Ваф нервничала, постоянно оглядываясь, та подсознательно вместе с последними двумя десятками своих подопечных пятилась по направлению к знатным кварталам, откуда, по её мнению, вот-вот должны были показаться союзные войска.
– Вы же граждане Тэтэнкофа, неужели не видите, кто распахнул ворота вашего города?! Поглядите же, это ведь южные варвары, вчерашние рабы, поднялись против вас! – Всё происходящее в городе в глазах молодой Ваф казалось глупым стечением обстоятельств, случайностью. После победы на руднике, обнаглевшие рабыни возомнили, будто им всё можно, решив захватить доки и врата, рассчитывая на помощь сестёр. «Как бы не так! Если ей удастся переубедить восставших так не вовремя крестьян, она ещё сможет переломить ход этой битвы, а после, когда всё закончится, разобраться и с мятежниками».
– Ваш враг не войска Виг или лордесс, он здесь, в порту и на стенах, наша семья Шт… – гордо выпрямившись, вещала Ваф.
– Семья Штольцгеров, мы слышали, – цокнув языком, перебила ту Хельга. – А ещё мы слышали, что вы, вступив в сговор с родом Тэгеноф, решили сдать Тэтэнкоф принадлежащий по праву графине Кларимонд, нашему старому врагу из города Видэнберг. – Боевые отряды во главе старой воительницы медленным шагом приближались к группе уцелевших людей, готовившихся броситься наутёк.
Информация, попавшая в руки этих «деревенщин», являлась секретной и обсуждалась лишь на тайном вече между правящими городом семьями, чьи потомки и последователи или бежали, или лежали под стенами этих ворот мёртвыми.
– Гильдии… – Взгляд Штольцгер младшей зацепился за несколько знакомых лиц, вставших в авангарде. – «Гильдия убийц предала нас»… – наконец-то осознав, кто мог стоять за чудовищной расправой и столь тщательно спланированным планом, разочарованно вздохнула Ваф. – Не зря бургомистр давно предлагала избавиться от всех этих допотопных сборищ юродивых и бесполезных прикорытников… Предатели! – взревела она, желая в очередной раз схватиться за меч, но подоспевшая старшая воительница рода выхватила оружие у своей командующей, а следом, закрыв ладонью той рот, отдала приказ последним уцелевшим оттащить горе-командира куда-нибудь в сторонку.
– Дамы, прошу вас, вслушайтесь. – Лязг металла и оружия, а также звук маршем приближавшихся из порта войск отчётливо слышался на мёртвых улицах Тэтэнкофа. – Скоро прибудет совместная армия всех Виг и лордесс города, да и к тому же наши сёстры на вашем берегу вот-вот закончат зачистку и зайдут к вам с тыла… – Громко произнесла одна из уцелевших аристократок.
Под потрескивание пылавших синим пламенем ворот и звучный топот неизвестных сапог по колоннам мятежников прокатился негромкий хохот.
– Ваши сёстры мертвы, – прокричал кто-то из толпы, – а помощь, которую вы ждёте, уже прибыла, оглянись!
Первыми показавшимися из-за поворота также были закованные в сталь воительницы, за спинами которых шла хорошо вооружённая голозадая толпа рабов.
Не ожидавшая помощи от Ордена тишины и уж тем более рабов Эльга буквально не поверила своим глазам, когда у ворот её осаждённого особняка показалась сначала незнакомая личность в маске, а следом и целая армия, снёсшая баррикады осаждающих за считанные секунды. Как и в прошлый раз, за собой Орден оставил лишь бумагу и множество вопросов, ответы на которые Бэтфорт старшая могла узнать у своей дочери, вступившей в неравный бой у восточных ворот.