Королеву играет свита

Успенская Светлана Александровна

Особенно усердствовал в травле некий Вася. Его коронным номером было выставить жертву на посмешище, задрав короткое платьице и демонстрировав всем желающим цвет девчачьих трусиков. Однажды, когда Катя Возилась с куклами, Вася тихо подкрался сзади. Почувствовав странное шевеление за спиной. Катя резко обернулась. Хихикающая физиономия обидчика бросилась в глаза.

Месть последовала немедленно. Девочка схватила обидчика за коротко стриженные вихры и потащила его к столу, где дымились тарелки с недоеденной

манной кашей. Она тыкала его лицом в размазню, пока на зов захлебывающейся криком жертвы не примчалась воспитательница.

Вася самозабвенно рыдал. Его лицо, волосы и его рубашка были вымазаны противной тягучей массой, куски Которой один за другим шлепались на пол с мерзким квакающим звуком.

После этого памятного случая дети стали относиться к Кате по-другому.

Уважение к ней, очевидно, подкреплялось нежеланием отведать каши. Вскоре она стала заводилой среди сверстников и ни одна каверза, ни одно происшествие не обходилось без нее.

Осень быстро сменилась слякотной, пуржливой, метелистой зимой, богатой оттепелями и резкими похолоданиями. Долгими зимними вечерами любимой темой разговоров Кати служила грядущая поездка на море.

— Мама мне обещала, ба! — Катя убеждала не то бабушку, не то саму себя.

Бабушка молчала, скептически поджав губы. Свою невестку она на дух не выносила, считая ее вертихвосткой, испортившей и жизнь, и артистическую карьеру сына. Иногда, не выдержав, она обрывала внучку:

— Летом у нас в Калиновке знаешь как хорошо. Катюша? Черешня поспеет, потом вишня… Будешь с ребятами на речке купаться, загорать…

Девочка вежливо соглашалась:

— Да, ба… Как только мы с мамой вернемся с моря. Часто приезжал отец.

Он привозил матери денег на содержание дочери и кое-какую одежду. Катя с нетерпением ждала его приезда, ведь он был единственным, кто слышал обещание мамы насчет моря:

— Пап, мы же поедем, да? Мама ведь обещала мне, да?

Юра переводил разговор на другое. Бред! Откуда у Нины деньги на море?

Опять же лето — самая благословенная пора для съемок кино, ей будет просто некогда!

Пришла быстрая бурная весна с воробьиным скандальным щебетом, с сырым тревожным ветром с юга, с оголтело светящим в лужах солнцем, быстро разъедавшим девственную белизну снега на черных проталинах.

А потом наступил июнь. В садике воспитательница торжественно сообщила детям, что долгожданное лето настало. Катя деловито нахмурилась, отошла в сторону и незаметно затихла возле живого уголка. Когда настало время обеда, хватились — ее нет. Кинулись во двор — нет и там. Бросились к ней домой — пусто.

Ее нашли на автобусной остановке с сумкой в руках, где лежали стоптанные чешки и сухая корка от завтрака. Она отправилась к матери.

— Что Нина с ней делает! — пожаловалась Вера Мироновна сыну. — Кто ее за язык тянул, зачем

обещала? Юра лишь мрачно отмалчивался.

— Привези немедленно! — захлебывалась Нина в полупрозрачной кабине на переговорном пункте. — У меня с двадцатого съемки в Крыму!

— Что? Не слышу… Говори громче! — надрывалась в ответ телефонная трубка.

— Съем-ки в Кры-му, при-ве-зи Ка-тю!!!

Нина вышла с переговорного пункта красная от крика, как рак. Так все удачно получилось! Соблазнившись ее пышной косой и величавой, истинно русской внешностью, режиссер Курякин пригласил ее на роль жены подводника в фильм о войне. Съемки должны были состояться в Крыму и продлиться целых два месяца.

Роль у нее не главная, но интересная, график съемок был не очень напряженный, и потому она решилась взять с собой дочь. Да и верная Кутькова тоже едет с ними, будет на подхвате.

Море, солнце, горы, веселая киношная жизнь — будущее сливалось в сплошную сияющую полосу, полную многозначительных обещаний.

Нина на троллейбусе отправилась на «Мосфильм» забрать сценарий для изучения. Она вся лучилась предвкушением счастья, да и июньская Москва, украшенная свежей зеленью, отмытая грозовыми дождями, выглядела такой яркой и красивой!

— Кого утвердили на роль капитана лодки Желтухина? А в роли Краскова кто? А Милокарова? — забросала Нина вопросами помощника режиссера по работе с артистами, пожилую любезную даму с высоким коком над морщинистым лбом.

— Краскова будет играть Тарабрин, — неожиданно сообщила ей дама.

— Та-ра-брин! — ошеломленно протянула Нина. — Да вы что! Он же алкоголик! Да вы еще с ним наплачетесь! Мы все с ним наплачемся!

— Ну что вы, Ниночка, — улыбнулась собеседница, — он сейчас в завязке.

Мы делали пробы, Тарабрин очень органично вписывается в роль. Коме того, после «Новороссийской саги» он буквально нарасхват, все зовут его сниматься. Нам просто повезло, что он дал согласие!

— Повезло! — Нина захлебнулась от возмущения. — Он же пьяница, ему лечиться надо! Он же день без портвейна не начинает. Знаете, я была в бюро ВЛКСМ, когда он учился… Все от него просто стонали: постоянные драки, скандалы, неприличные песенки, девки какие-то в комнате…

Нина вышла с «Мосфильма» расстроенная.

По сценарию ее героиня состоит с Красковым в неприязненных отношениях.

Он — подлец, приспособленец, невольный виновник гибели ее мужа-подводника.

После войны они случайно встречаются, и героиня Нины обличает двуличную сущность предателя.

Что ж, тем лучше! Ей даже не придется играть свою роль, она просто будет выливать в камеру свою антипатию!

Утром Нина встречала на вокзале дочь.

Катя обрадованно повисла на шее матери, восторженно лепеча беззубым ртом с выпавшими молочными зубами: