Короли во тьме
Шрифт:
Он молча смотрел на них, не приглашая подняться. Вместо этого он дал знак одному из стражников на стене, и тот опустил тяжелую дверь за их спиной. Она упала со стуком, отрезав путь к отступлению.
– Мужчин убить, женщину оставить, – басом сказал высокий.
Элрику доводилось слышать мертвецов, которые говорили такими же голосами. Как это и было обусловлено, Элрик и Мунглам встали по обе стороны от Заринии и, сложив руки на груди, замерли в таком положении.
Хромающие существа в недоумении и не без опаски приблизились к ним, их длинные штаны волочились по грязи, их
Стражники отступили, на их звериных лицах были написаны смятение и недоумение.
Глаза высокого человека расширились. Он поднес унизанный кольцами палец ко рту и принялся грызть ноготь.
– Наше оружие ничего не может с ними поделать, король! Они неуязвимы, они лишены крови. Кто они такие?
Элрик театрально рассмеялся:
– Мы не обычные люди, человечек, можешь не сомневаться. Мы посланники богов и пришли к твоему королю с поручением от наших великих хозяев. Вы можете не волноваться, мы с вами не сделаем ничего плохого, если только вы не будете нам угрожать. Отойдите в сторону и окажите нам гостеприимство.
Элрик видел, что король Гутеран озадачен, но услышанное нимало не обмануло его. Элрик молча выругался – он-то думал, что разумом эти аборигены не превосходят тех своих соотечественников, с которыми он сталкивался прежде. Король, был он безумен или нет, оказался гораздо умнее других, обмануть его будет нелегко.
Элрик направился вверх по ступеням к Гутерану.
– Приветствую тебя, король Гутеран. Боги наконец вернулись в Орг и хотят, чтобы ты узнал об этом.
– Орг уже целую вечность не почитает никаких богов, – мрачно сказал Гутеран, поворачиваясь, чтобы вернуться в крепость. – С какой стати мы будем принимать их сейчас?
– Ты богохульствуешь, король.
– А ты дерзишь. Почему я должен верить, будто тебя послали боги? – Он шел впереди по залам с низкими потолками.
– Ты же видел, что оружие твоих подданных бессильно против нас.
– Верно. Хорошо, я приму пока это обстоятельство в качестве доказательства. Я полагаю, я должен устроить застолье в вашу… честь. Сейчас я распоряжусь. Добро пожаловать, посланники богов. – Речи его явно не были любезными, но по их тону ничего определить было нельзя, так как голос звучал без всяких модуляций.
Элрик скинул с плеч тяжелый дорожный плащ и весело сказал:
– Мы сообщим нашим хозяевам о твоей доброте.
Королевский двор представлял собой соединение множества мрачных залов и фальшивого смеха. И хотя Элрик задал Гутерану немало вопросов, король ни на один не ответил или же отвечал фразами, начисто лишенными смысла. Им не предоставили покоев, где они могли отдохнуть. Вместо этого им пришлось несколько часов простоять в главном зале крепости, и Гутеран, если он не отдавал распоряжения в связи с предстоящим пиром, все это время просидел, развалясь на своем троне, грызя ногти и не обращая на всех троих никакого внимания.
– Приятное гостеприимство, – прошептал Мунглам.
– Элрик, сколько еще продлится действие снадобья? – Зариния стояла бок о бок с Элриком. Он обнял ее за плечи.
– Не знаю. Недолго. Но снадобье уже сделало свое дело. Вряд ли они попытаются напасть на нас еще раз. Однако нам нужно быть наготове и не допустить других покушений на нашу жизнь – не столь откровенных.
В неотапливаемом главном зале было холодно и неуютно. Потолки здесь были выше, чем в других помещениях, а по периметру зал был окружен галереей, располагавшейся выше уровня пола. В зале было несколько открытых очагов, выходящих прямо на пол, но огонь в них не горел. С голых стен капала влага. Всюду были видны сырые плохо обработанные камни, мрачные и выветренные. На полу, заваленном костями и остатками гниющей еды, не было даже соломы или тростника.
– Вряд ли они гордятся таким домом, – сказал Мунглам, оглядываясь с отвращением. Он окинул взглядом Гутерана, который словно забыл об их присутствии.
Шаркая, в зал вошел слуга и шепнул на ухо королю несколько слов. Тот кивнул, поднялся и вышел из главного зала.
Вскоре появились люди, тащившие столы и скамьи, и начали расставлять их в зале.
Начало пира приближалось. В воздухе запахло угрозой.
Три гостя сидели по правую руку от короля, который поигрывал украшенной бриллиантами королевской цепью, а его сын и несколько белолицых женщин королевского рода молча сидели по левую руку от короля.
Принц Гурд, угрюмого вида молодой человек, который, казалось, был в обиде на отца, неохотно клевал поданную им неаппетитную пищу.
Он пил много вина, безвкусного, но довольно крепкого, жгучего, и это, казалось, оживляло обстановку за столом.
– И чего же хотят боги от нас, бедного народа Орга? – спросил Гурд, глядя на Заринию в упор, с интересом, более чем дружеским.
Элрик ответил:
– Они ничего не требуют от вас, кроме признания. А за это они будут иногда помогать вам.
– И это все? – рассмеялся Гурд. – Это больше, чем могут предложить те, что под Холмом, правда, отец?
Гутеран медленно повернул к сыну свою большую голову.
– Да, – пробормотал он, и в этом слове послышалось что-то вроде предостережения.
Мунглам спросил:
– Холм? Это что такое?
Ответа он не получил. Вместо ответа со стороны входа в главный зал послышался высокий смех. Там стоял высокий худой человек, глядя перед собой неподвижным взглядом. своими чертами, хотя он и был сильно изможден, человек очень напоминал Гутерана. Он принес какой-то струнный инструмент и теперь перебирал струны, отчего инструмент стонал и завывал с меланхолической настойчивостью.
Гурд свирепо сказал:
– Смотри-ка, отец. Это же слепой Вееркад, менестрель. Твой брат. Он нам будет петь?
– Петь?
– Он будет петь свои песни, отец?
Губы Гутерана задрожали и скривились, и после минутного размышления он сказал:
– Пусть развлечет наших гостей героической балладой, если хочет, но…
– Но некоторые песни ему петь запрещено… – На лице Гурда мелькнула злорадная ухмылка. Казалось, он намеренно мучает отца каким-то непонятным Элрику способом. Гурд крикнул слепому: