Корона из желудей
Шрифт:
— А что сторожа?
— Клянутся, что ничего не видели. Между нами, Зак, думаю, им заплатили за слепоту. — Он с силой обрушил кулак на стол. — Зачем они это делают? Неужели красота этого здания ничего для них не значит?
— Наслушались сплетен об играх и гладиаторах, — сказал я виновато. Наверное, поэтому голос прозвучал вкрадчиво.
Форрест смерил меня тяжелым взглядом.
— Незачем повторять слова лорда Комптона. Сейчас мне не до его глупых острот. Деньги на исходе.
Форрест выглядел усталым, под глазами залегли темные тени. Он не спал две
— Можно урезать расходы, — сказал я.
— Я не стану этого делать, Зак. Круг переживет нас с тобой, и я не намерен мелочиться.
— Но изменения не обязательно должны касаться колонн, можно сэкономить на отдельных элементах. Например, эти каменные желуди. К чему они? Мне кажется, они лишь нарушают целостность композиции. Или метопы…
Форрест громко выругался и забегал вокруг стола, не обращая внимания на удивленные взгляды строителей.
— Метопы — часть общего замысла! И желуди! Я не пойду на попятную, сэр, даже если придется распродать все мое имущество!
Эти метопы представляли собой странные символы — эмблемы или вырезанные в камне картины. Некоторые Форрест взял в книгах, некоторые нарисовал сам. Алхимические знаки, тайные девизы. Двуликий Янус, дуб, улей, две руки, разбивающие кольцо. Фриз с метопами опоясывал все здание. Захотят ли покупатели лицезреть эти символы на своей собственности? А что они скажут о желудях?
Я отступил назад и ядовито заметил:
— Возможно, пора попросить помощи у ваших тайных друзей, сэр?
Форрест застыл. Иногда хозяин казался мне марионеткой в моих руках. Я точно знал, что он скажет.
— Каких друзей?
— Общества Уробороса. Или как там вы себя называете.
Не ошибался ли я, приписывая себе власть над ним? Форрест так долго смотрел на меня, что я почти струсил. Мне показалось, что шум на строительной площадке стих. Наконец он улыбнулся.
— Что ж, Зак, тебе не откажешь в наблюдательности.
— Я видел вас в Стентон-Дрю, — сказал я, смутившись. — Мне известно о существовании тайных обществ. Масоны, друиды, сообщества ученых джентльменов.
Форрест продолжал сверлить меня взглядом.
— Тогда ты знаешь, что члены таких обществ не разбалтывают своих секретов кому попало.
— Мне казалось, что, если член такого общества испытывает нужду, его собратья-друиды, или как вы себя называете, приходят на помощь.
Внезапно до меня дошло, что рисунки на фризе могут быть тайными знаками.
Ответ Форреста поразил меня.
— Меня радует, что ты заботишься о моем состоянии, Зак. Я это ценю.
— Я? Но я…
— Тобой движет честолюбие, но я вижу твою душу. Ты разозлил меня, предложив убрать желуди, а теперь пытаешься загладить вину. — Форрест положил руки мне на плечи. — Ты верен мне, Зак, и я прощаю твое пьянство и кутежи. Ты, как и я, мечтаешь увидеть мой замысел осуществленным. Круг станет нашим памятником в веках, моим и твоим.
Форреста окликнули. Я смотрел ему вслед. В его словах не было сарказма. Он предпочитал не видеть подлости и жестокости мира. Некоторое время я стоял посреди шума и гвалта, затем развернулся и бросился вон с площадки. Верен? Что он знает о моей верности? Я верен только себе, никому больше!
Меня сжигали злоба и стыд. Долг Комптону камнем висел на шее. Сто гиней! Впрочем, сто или тысяча — не все ли равно?
Однако, шагая узкими кривыми улочками старого города, я злился не на себя. Форрест — вот на кого обратился мой гнев. Пусть он и гений, но нельзя же быть таким простодушным! Таким легковерным! К тому же я ничем ему не обязан. Презрительные слова Сильвии — болтовня неразумной девчонки. Любой архитектор в городе взял бы меня в подмастерья, за плату или без! Я образован, я сын джентльмена! Да стоит мне захотеть, и от желающих нанять Зака Стоука не будет отбоя!
А Форрест? Какое мне дело до Форреста! Он не так прост, каким хочет казаться, а его одержимость друидами просто смешна!
Я вышел к Аббатству. Справа чернела громада готического собора, ангелы поднимались на небеса по каменным лестницам. Я остановился, чтобы перевести дух.
Аббатство тоже построил выдающийся архитектор, но кто сегодня помнит о нем? Дамы и господа прогуливаются под сводами мимо высоких окон, восхищаются изысканной резьбой. Им нет дела до того, кто это все придумал. Камни остаются, люди уходят. Так устроен мир. Вот в чем смысл круга.
— Добрый день, мастер Стоук.
Я обернулся.
Передо мной стояли два джентльмена и дама. Ее платье алого шелка стоило целое состояние. В одном из джентльменов я узнал Ральфа Аллина.
— Мастер Аллин, — поклонился я.
— Позвольте представить сэра Джона Дугласа. Леди Дуглас. Помощник моего друга Форреста мастер Захария Стоук.
Мы раскланялись. Помощник Форреста. Только и всего.
— Должно быть, на стройке сейчас горячая пора, — заметил Аллин.
Мы шли по направлению к термам.
— С тех пор как площадку разровняли, дела пошли быстрее. Третья часть фасадов уже в работе.
— Джон строит секциями?
— Замысел именно таков.
Аллин кивнул. Я смотрел на элегантную фигуру владельца каменоломен, освещенную солнечными лучами. Шуршание его бархатного сюртука навело меня на мысль. А ведь он богат. Рискнуть?
— Не все идет гладко, сэр. На стройке участились кражи, кто-то умышленно портит инструменты. Ущерб невелик, но…
Аллин нахмурился и помахал рукой своим спутникам. Я заметил, как они вошли в собор.
— Это пустяки, Зак. На стройке всегда воруют. Джону ли не знать! — Он покачал головой, тряся пудрой с превосходного седого парика. — Я поговорю с ним. Надеюсь, камень хорош?
— Камень отменный. — Я вдохнул поглубже. — Мастер Аллин, могу ли я… для себя… некоторые затруднения…
Мне не понравился его взгляд, прямой и тяжелый.
— Затруднения?
Я жалко хихикнул.
— Деньги, сэр. Ну, вы понимаете, долг чести…
Аллин схватил меня за рукав и увлек к термам. Из-за стены доносился плеск воды и стоны больных.