Корона мечей

Джордан Роберт

Тайлин Квинтара, Милостью Света Королева Алтары, Госпожа Четырех Ветров, Защитница Моря Штормов, Верховная Опора Дома Митсобар, ожидала Мэта в комнате с желтыми стенами и бледно-голубым потолком, стоя перед громадным белым камином, каменную облицовку которого украшала резьба, изображающая бушующее море. А на королеву стоило взглянуть, решил он. Тайлин была немолода – блестящие черные волосы, каскадом ниспадавшие на плечи, уже заметно тронула на висках седина, в уголках глаз виднелись пока неглубокие морщинки. Не назовешь ее и красавицей, хотя два тонких шрама на щеках с возрастом стали почти незаметны. Статная? Пожалуй. Так или иначе, Тайлин

производила сильное впечатление.

Большие темные глаза глянули на Мэта поистине орлиным взором. У Тайлин было мало реальной власти – на деле она правила лишь в столице и ближайших окрестностях, а в двух-трех днях пути отсюда ее указы мало что значили. Однако у Мэта создалось впечатление, что Тайлин могла бы заставить отступить даже Айз Седай. Как Исебель из Дал Калайн, которая заставила Амерлин Анхару явиться к ней. Это было не его воспоминание – государство Дал Калайн исчезло с лица земли во время Троллоковых Войн.

– Ваше величество, – сказал Мэт, широко взмахнув шляпой в глубоком поклоне и будто даже ощутив на плечах воображаемый плащ, – явился по вашему приказанию.

Какое бы сильное впечатление Тайлин ни производила, отвести взгляд от отделанного кружевами весьма смелого выреза платья, где висел брачный кинжал в белых ножнах, было нелегко. Без сомнения приятное зрелище, однако, чем больше женщина открывает грудь, тем сильнее она возмущается, когда на нее смотрят. В упор по крайней мере. Белые ножны; но Мэт и без них уже знал, что Тайлин вдова. Не важно. Он скорее спутается с этой, с лисьей мордочкой, которая принадлежала к Приспешникам Темного, чем с королевой. Не смотреть было трудно, но он поборол себя. Вряд ли королева прибегнет к украшенному драгоценными камнями кинжалу, заткнутому за сплетенный из золотых нитей пояс, который был под стать ее широкому ожерелью; скорее уж позовет стражу, если что-то придется ей не по нраву. Не поэтому ли кости все еще продолжают вертеться у него в голове? Возможная встреча с палачом – кости вполне могли предвещать и это.

Когда Тайлин пересекла комнату и, подойдя к Мэту, стала медленно обходить его, он опустил взгляд и заметил волнующиеся при каждом шаге многослойные шелковые нижние юбки, которые виднелись из-под платья, – желтые и белые.

– Ты говоришь на Древнем Языке, – сказала Тайлин, остановившись прямо перед ним. У нее был низкий, мелодичный голос. Не дожидаясь ответа, она проплыла к своему креслу и опустилась в него, машинально поправляя зеленое платье и по-прежнему не сводя глаз с Мэта. Она разглядывала его так внимательно, что, наверно, могла бы вычислить, когда он в последний раз стирал штаны. – Ты хочешь оставить сообщение. У меня есть все, что для этого необходимо. – Кружева на запястье взметнулись, когда Тайлин жестом указала на небольшой письменный стол, стоящий под зеркалом в золоченой раме. Вся мебель была украшена позолотой и резьбой.

Высокие трехстворчатые широко распахнутые окна, за которыми виднелся кованый ажурный балкон, пропускали морской бриз, удивительно приятный, хотя и не особенно прохладный, но Мэту внезапно показалось, что в комнате даже жарче, чем на улице. Может, все дело в пристальном, неотрывно прикованном к нему взгляде.

Дейенайе, дайи нинте консион ка’лайет ай. Вот что он сказал. Проклятый Древний Язык! Опять Мэта понесло, а ведь он не знал его! Эта способность только причиняла ему беспокойство, а он еще воображал, что держит ее под контролем. Оказывается, нет. Почти как с этими

проклятыми костями – Мэт не знал, ни когда они остановятся, ни зачем вообще вертятся у него в голове. Самое лучшее – не смотреть на королеву и держать рот на замке, насколько возможно.

– Благодарю вас, ваше величество. – Эти слова добавили ему уверенности.

На столе с удобной для письма наклонной крышкой лежали листы плотной белой бумаги. Мэт прислонил свою шляпу к ножке стола. В зеркале отражалась королева – она наблюдала за ним. Как случилось, что у него вырвались эти слова на Древнем Наречии? Обмакнув в чернила золотое перо – какое еще могло быть у королевы? – Мэт задумался над тем, что хотел написать. У него были большие, неловкие руки. Он терпеть не мог писать.

Я выследил Приспешницу Темного. Она вошла во дворец, который снимает Джайхим Карридин. Однажды она пыталась меня убить и, по-моему, Ранда тоже. Ее там встретили как старого друга дома.

Мэт перечитал написанное, грызя кончик пера, пока до него вдруг не дошло, что он портит мягкое золото. Может, Тайлин не заметила. Они должны узнать о Карридине. Что еще? Он добавил несколько строк, стараясь выражаться как можно сдержаннее. Меньше всего ему хотелось рассердить их.

Будьте благоразумны. Если вам предстоит утомительная прогулка, позвольте мне послать с вами нескольких человек. Может, пора проводить вас обратно к Эгвейн? Здесь ничего нет, кроме жары и мух; всего этого, я думаю, хватает и в Кэймлине.

Ну вот. Получилось вроде неплохо.

Аккуратно промокнув лист, Мэт сложил его вчетверо. В маленькой золоченой чашке лежали на песке угольки. Мэт подул на них и, когда они разгорелись, зажег свечу и растопил брусочек красного воска. Когда капля воска соединила края бумаги, он внезапно вспомнил, что в кармане у него лежит кольцо с печаткой. Ничего особенного – мастер вырезал что-то, чтобы показать свое искусство, – но всяко лучше, чем ничего. Кольцо было чуть длиннее капли остывающего воска, но все же большая часть рисунка отпечаталась.

Чуть ли не впервые в жизни Мэту понравилось то, что он купил. В обрамлении двух больших обращенных друг к другу полумесяцев бежала лисица, вспугнувшая пару взлетевших птиц. Рисунок вызвал у него усмешку. Жаль, что это не рука – под стать названию его отряда, – но ничего, все равно подходяще. Он, конечно, должен быть хитер, как лиса, если хочет, чтобы Найнив с Илэйн не водили его за нос, а если бы они еще и сами не удирали от него, как эти птицы... Кроме того, из-за медальона Мэт вообще начал питать симпатию к лисам. Он нацарапал на запечатанном письме имя Найнив, потом, поразмыслив, добавил к нему и имя Илэйн. Та или другая, они должны как можно скорее получить письмо.

Держа перед собой запечатанное письмо, Мэт повернулся и вздрогнул, задев рукой грудь Тайлин. Он отшатнулся к письменному столу, удивленно глядя на королеву и изо всех сил стараясь не покраснеть. Смотри на лицо, только на ее лицо. Он не услышал, как она подошла. Самое лучшее – сделать вид, что ничего не случилось, что он не касался ее груди; и быть очень осторожным в дальнейшем. Она, наверно, сочла его неотесанным деревенщиной, как оно и есть.

– Здесь написано кое-что, о чем вам следует знать, ваше величество. – Мэт поднял письмо повыше, насколько позволяло узкое пространство между ними. – Джайхим Карридин принимает у себя Друзей Темного. И не думаю, что с целью задержать их.