Корона мечей
Шрифт:
Ранд высоко вскинул руки и направил Силу:
– Я – Дракон Возрожденный!
Слова загремели над площадью, усиленные потоками Воздуха и Огня, и вспышки вырвались из его рук на тысячу футов вверх. Позади него Аша’маны запускали в небо огненные шары. Все, кроме Дашивы. Он создавал голубые молнии, которые с треском разрывали паутину над площадью.
Больше ничего не потребовалось. Люди пронзительно завопили и хлынули во все стороны, подальше от Площади Таммуз. И вовремя. Ранд и Аша’маны отскочили в стороны от прохода, и Даврам Башир повел своих салдэйцев в Иллиан – поток всадников, которые начинали неистово орать и размахивать мечами, едва оказывались по эту сторону прохода. Сам Башир возглавлял центральную колонну, как они и планировали, – казалось, это было давным-давно, –
Ранд не стал дожидаться появления последнего всадника. Как только около трети их оказались по эту сторону, он тут же сплел другой проход, поменьше. Для Перемещения на короткое расстояние вообще не требовалось знать место назначения. Почувствовав, как рядом с ним Дашива и остальные тоже сплетают проходы, он шагнул в свой, позволив ему закрыться за собой, и оказался на самом верху одной из узких башен Королевского Дворца. Интересно, рассеянно подумал он, может, Маттин Стефанеос ден Балгар, король Иллиана, сейчас где-то прямо под ним?
Верхушка шпиля поднималась над ним не больше чем на пять шагов, окруженная стеной из красного камня, доходившей ему до груди. Эта башня являлась самой высокой во всем городе, на высоте пятидесяти шагов над землей. Отсюда взгляд мог скользить над крышами, сверкающими под лучами послеполуденного солнца красным, зеленым и всеми прочими цветами, и дальше, к длинным земляным дамбам, во всех направлениях прорезавшим огромную, заросшую высокой травой топь, окружавшую город и гавань. Резкий привкус соли висел в воздухе. Иллиан не нуждался в стенах – охватывающую его со всех сторон топь не преодолеть ни одному противнику. Ни одному – кроме того, кто способен создавать дыры в воздухе. Но в этом случае не помогут никакие стены.
Это был приятный город – здания одеты в основном светлым камнем, разбегающиеся во все стороны каналы и улицы с этой высоты походили на зелено-голубой узор, – но Ранд не стал терять время на то, чтобы восхищаться им. Медленно поворачиваясь, он низко, прямо над крышами таверн, лавок и украшенных шпилями дворцов, направил потоки Воздуха и Воды, Огня, Земли и Духа. Он не сплетал их, просто посылал над городом и на добрую милю над топью. С пяти других башен так же низко устремились такие же потоки, и там, где они случайно соприкасались, возникали вспышки и сыпались во все стороны искры, окрашивая облака в разные цвета – зрелище, которому позавидовал бы любой Иллюминатор. Вряд ли существовал лучший способ заставить испуганных людей убраться с пути солдат Башира, хотя цель всего этого была иная.
Уже давным-давно Ранд пришел к выводу, что Саммаэль наверняка сплел по всему городу каких-нибудь малых стражей, которые поднимут тревогу, если кто-то станет направлять саидин. Малые стражи, замаскированные так, что никто, кроме самого Саммаэля, не мог обнаружить их, малые стражи, которые должны сообщить ему, где находится тот, кто направляет, – чтобы Отрекшийся мгновенно уничтожил его. Если повезет, сейчас сработают все эти стражи. Льюс Тэрин был уверен, что Саммаэль способен чувствовать их, где бы ни находился, даже на значительном расстоянии. Вот почему эти плетения сейчас должны стать бесполезны – как только любое из них срабатывало, его нужно было создавать заново. Саммаэль придет. Ни разу в жизни он не выпускал из рук ничего, что считал своим, как бы безосновательны ни были его притязания. Во всяком случае, не отдавал без боя. Все это Ранд узнал от Льюса Тэрина. Если он существовал на самом деле. Конечно, он существовал. В этих воспоминаниях слишком много достоверных деталей. Но кто знает, возможно, фантазии, которые приходят к безумцу во сне, тоже полны достоверных деталей?
Льюс Тэрин! – мысленно воззвал Ранд. Ответом ему был лишь веявший над Иллианом ветер.
Площадь Таммуз лежала внизу опустевшая, если не считать нескольких брошенных экипажей, – и безмолвная. Сбоку сами врата видны не были – только их плетение.
Потянувшись к нему, Ранд развязал плетения и, когда
В городе было не совсем тихо. С разных сторон долетали отдаленные крики, слабое лязганье металла. Даже отправив к границе такую мощную армию, Саммаэль не оставил Иллиан без защиты. Поворачиваясь, Ранд пытался ничего не упустить из виду. Он надеялся, что Саммаэль явится к Королевскому Дворцу или к тому второму дворцу на дальней стороне площади, но уверенности у него не было. Внизу, на одной из улиц, Ранд заметил отряд салдэйцев, дерущихся примерно с равным числом всадников в блестящих кирасах. Вдруг сбоку галопом прискакали еще салдэйцы, и сражение исчезло за домами. В другой стороне он разглядел людей из Легиона Дракона, марширующих по низкому мосту над каналом. Офицер, которого он узнал по красному плюмажу на шлеме, возглавлял отряд человек из двадцати, все с доходившими до плеч широкими щитами, а за ними вышагивали еще сотни две с тяжелыми арбалетами. Как они будут сражаться? Отдаленные крики, звон стали о сталь, слабеющие стоны умирающих.
Солнце уже заметно опустилось, через город протянулись тени. Смеркалось, и солнце окрасило багрянцем небосвод на западе. Появилось несколько звезд. Может, он ошибся? Может, Саммаэль попросту покинул город, нашел другую страну, которую попытается подчинить себе? Может, ему, Ранду, не стоило прислушиваться к безумному, бессвязному бормотанию, звучащему у него в голове?
Какой-то мужчина направил Силу. Ранд замер, устремив взгляд на Большой Зал Совета. Количества саидин, которое он почувствовал, было достаточно для прохода; меньшего он бы просто не ощутил, учитывая размеры площади. Это должен быть Саммаэль.
Ранд мгновенно ухватился за Источник, сплел проход и прыгнул сквозь него. Молнии готовы были сорваться с его рук. Он оказался в большой комнате, освещенной высокими позолоченными стоячими светильниками, снабженными зеркалами, и другими, свисающими с потолка на цепях. Со всех сторон его окружали снежно-белые мраморные стены, покрытые изображениями битв и кораблей, теснившихся в гавани Иллиана. В дальнем конце комнаты на высоком белом помосте, к которому вели ступени, стояли похожие на троны девять тяжелых резных позолоченных кресел; спинка центрального кресла была выше, чем у остальных. Ранд еще не успел отпустить проход у себя за спиной, как верхушка башни, на которой он только что стоял, взорвалась. Он почувствовал вал Огня и Земли, град каменных осколков и пыли ударил сквозь проход, бросив Ранда на пол. Боль пронзила бок – острая красная пика, разыскивающая его в Пустоте, в которой он плыл, и все это заставило его освободить проход. В Пустоте Ранд не воспринимал боль как свою. Не его боль, не его слабость. В Пустоте он мог не обращать на них внимания. В Пустоте у него не было тела, которое болело, оно словно принадлежало другому человеку.
Ранд заставил мышцы этого другого человека прийти в движение, встал и, сильно кренясь, рванулся прочь, в сторону помоста. Как раз когда сотни красных нитей прожгли потолок, устремились вниз и выжгли в мраморе пола цвета морской волны широкий круг вокруг того места, где постепенно таяли остатки его прохода. Одна нить вонзилась в каблук, прошла сквозь пятку, и, падая, Ранд услышал свой крик. Не его боль, ни в боку, ни в ноге. Не его.
Перевернувшись на спину, Ранд увидел остатки красных нитей, исчезающих, но еще живых, и понял, что они сплетены из Огня и Воздуха неизвестным ему способом. Он успел разглядеть, откуда они появились. Черные дыры в полу и белая штукатурка потолка с лепниной высоко над его головой громко шипели и потрескивали от соприкосновения с воздухом.