Коронованный наемник

========== Глава 1. Подробно о доблести и вкратце о казне. ======

Желтоватый свиток плавно свернулся в трубку, и холеные пальцы задумчиво пробежали по неровному краю сломанной печати. Первым побуждением короля было бросить этот манускрипт вслед прочим, подобным ему, ворохом возвышавшимся на краю массивного стола и ожидавшим отправки в камин. Но минуты текли, а Трандуил все так же вертел свиток в руках, машинально ощипывая клочки с обтрепавшихся краев. Это послание несколько отличалось от прочих…

Звякнул бронзовый колокольчик, в кабинет вошел секретарь, коротко поклонился и застыл в ожидании распоряжений.

– Виррес, принц в замке?

– Да, мой король, его высочество в своих покоях.

– Будь добр

– Сию минуту, мой король.

Виррес служил своему монарху не одну сотню лет и сейчас легко различал за спокойным тоном безупречно-учтивых фраз легкую озабоченность. Однако король не гневался, а посему секретарь с легкой душой отправился в апартаменты наследника. Государь в дурном настроении был, говоря со всем почтением, несносен, но принц после августейшей выволочки и вовсе уподоблялся нравом огнедышащему дракону.

В ожидании сына, король прошелся по кабинету, задержавшись у пылающего огня. Все же, какая ненастная в этом году осень… В такие промозглые вечера, когда дождь, словно бродяга, дробно стучит в окно, и мокрые листья прилипают к ставням, меньше всего хочется печься о делах военных. В тепле и уютном беспорядке кабинета намного лучше думалось о добром вине и недочитанной вчера книге.

Раздался легкий стук, и вошел принц Леголас.

– Ты звал меня, мой король… – поклон был почтителен, и даже куртуазен, но теплый взгляд сына, как всегда, всколыхнул в душе сурового короля невольную радость. Однако принцу об этом было знать ни к чему.

– Входи, Леголас, – и наследник непринужденно опустился в кресло напротив отца.

Сейчас, когда их разделял только стол, было особенно заметно их сходство. Оба рослые и статные, они походили один на другого равно благородством лица и уверенной грацией движений. Однако, хоть и не властны над Дивным народом годы, тысячелетия не могут не оставить следов, пусть даже в облике эльфа.

Сиятельный король Трандуил, вот уже десятки веков правивший могущественным народом синдар, казался подчас безукоризненной статуей, отшлифованной терпеливыми руками времени. Гнев, раздражение, страх или иное чувство, как бы ни бушевали они в груди правителя, не искажали гармонии его черт. Лишь приближенные знали, как темнеет в минуты ярости холодный лазурит глаз. Самообладание было главным свойством этой натуры, ограненной войнами, противостояниями и потерями до точнейших линий.

Леголас же, едва достигший трех тысяч лет, был горяч и порывист. Энергия перекипала в нем через край, и характер его так же походил и не походил на отцовский, как один и тот же золотистый глянец волос, что у Трандуила ниспадал на прямую спину гладкой волной, а у Леголаса был разметан по плечам густой и непослушной гривой.

Король взял со стола свиток и перебросил сыну – тот поймал послание, не преминув улыбнуться уголками губ, и Трандуил тут же предупреждающе сдвинул брови. Он много лет безуспешно отучал мальчишку от нецарственных манер, особенно раздражала привычка Леголаса, задумавшись, жонглировать какой-нибудь попавшейся под руку мелочью. Конечно, упрямец так и не бросил чудесить, зато каждый раз ухмылялся, приметив отступление отца от буквы этикета.

– Сын мой, – вернулся король к делу, – сегодня гонец доставил мне некую эпистолу. Я бы не назвал ее особенной, но я бы хотел, чтоб ты прочел.

Леголас развернул свиток. Ровные строчки, написанные рукой человека, и человека, несомненно, просвещенного, гласили:

« Великий король Трандуил Ороферион, светлый монарх и сюзерен благородного народа синдар, смиренно надеюсь, что сие послание застанет тебя в добром здравии и расположении духа, а твои земли в мире и процветании. Я трепещу от единого помысла обеспокоить тебя своей неслыханной дерзостию, но выхода иного не измыслю. Недобрые времена настали в моем скромном уделе, и страх и уныние царят в Ирин-Тауре. С недавних пор кровавые набеги орков, тварей жестоких и беспощадных, участились необычайно. Не оскверню уст своих клеветой и наветом на подданных моих, но чьим-то усердием или же неблагоразумием, правители сего темного народа проведали про великое богатство наших земель. Хотя скудна почва наша, и сосны душат наши посевы, но единый Эру Илуватар благословил наш край неким чудом, сокрытым в недрах земли. И великую алчность чудо сие пробуждает в орках. Однако, вместо того, чтоб доблестно защищать своих соплеменников, ровно две трети моей армии, всего числом в две тысячи воинов, учинили мятеж. Под предводительством рыцаря Йолафа, и прежде бывшего опасным смутьяном, они отказались нести службу и в один несчастный день покинули гарнизон. Часть их отправилась в неведомые мне места, а часть по-прежнему околачивается в окрестностях Ирин-Таура, то прячется, то впадает в предерзости и непотребство. Народ мой, не избалованный частыми годами мира, защищал себя храбро, и не унизился бы я до сего послания. Но горек жребий королевства, не имеющего защиты от супостата, но живущего под угрозой, творимой собственными подданными.

А посему здесь перехожу к самому делу, заставившему меня тревожить тебя, венценосный отец Дивного народа.

Испокон веков всему Средиземью эльфы ведомы, как племя непобедимое и не имеющее равных себе в душевном благородстве. Дозволь же мне, сиятельный Трандуил, смиренно просить тебя прислать отряд для обороны Ирин-Таура от врагов, ибо нет защиты теперь ни мирным обывателям, ни женам их, ни детям. За великую эту милость и благодеяние я отплачу тебе сполна богатством, что сокрыто в груди наших земель. Чтоб не звучали слова мои пустой похвальбой, скажу честно и не скрывая, что богатство это – чудотворные источники, не имеющие ровни себе ни в одном из царств Арды, порождающие волшбу, защиту дающую от бесчисленных бед и опасностей.

За отказ не в обиде буду, светлый король, но за милостивое твое согласие благословлять стану твое имя и имя народа твоего до последнего вздоха.

Жду ответа от тебя с трепетом и надеждой.

Засим прощаюсь, призывая на твой трон благословения Валар и звездный свет.

Да пребудут в твоем королевстве вечный мир и изобилие.

Верный твой слуга, владыка Ирин-Таура, князь Иниваэль».

Леголас дочитал и опустил свиток на стол.

– Князь не на шутку встревожен, отец, один его подобострастный тон чего стоит.

– Верно, – Трандуил подался вперед и оперся о столешницу. В теплом свете свечей неярко сверкнул крупный изумруд на королевском мизинце. – Однако, сын мой, я позвал тебя именно чтоб обсудить это… предложение.

Брови принца еле заметно дрогнули:

– Государь, уж не пожаловали ли времена, когда эльфы начнут вербоваться в наемники к людям?

Король усмехнулся:

– Прежде ты не брезговал проливать кровь на полях брани под стенами людских городов.

– Брезгливость ни при чем, мой король, – Леголас взметнулся из кресла и нетерпеливо зашагал по кабинету, – одно дело, защищать людей, сражаясь плечом к плечу с ними против общего врага. Сие дело ратное и достойное. И совсем другое – защищать их, а потом получать за пролитую кровь людское золото или иную плату.

Но король лишь повел узкой ладонью:

– Сядь, Леголас, ты не на плацу. Боюсь, я не дал себе труда объясниться, и ты неверно истолковал мои намерения. Я не собираюсь торговать ни отвагой, ни кровью моих подданных. Но дело в том, что Ирин-Таур граничит с нашей территорией, а это значит, что если их захватят орки, под угрозой окажемся мы. До сих пор Иниваэль успешно защищал свои земли, но сейчас, когда его государство охвачено смутой, он сам не справится, а пострадать от этого рискуем мы. Кроме того, Ирин-Таур владеет редчайшим богатством, Леголас. И это не золото, которого вдосталь в нашей казне. Оказав услугу Иниваэлю, мы можем обрести новые, неведомые нам прежде блага…