Корова царя небесного [Божественная корова]
Шрифт:
— В этом вот месте, — начала она, ткнув себя в нижнюю губу, — у него сквозь бороду просвечивало такое… очень красное и жирное. Вот на этом глазу, — опять ткнула, на этот раз художника, — у него такая большая гуля, как горошина. Да, на этом глазу, он тоже стоял, как пан сейчас, с той стороны. А нос у него… вот здесь приплюснутый, а немного повыше так нос его пониже, а в середине на конце — как у собаки, только изнутри вроде косточки торчат. И шишки около ушей, а уж сами ухи… уши такие огромные, такие огромные, что аж висят! И солнце сквозь них просвечивало.
Художник прекрасно понял, что именно хотела сказать девочка, и в соответствии с её указаниями легко создал портрет бандита —
А через два года лично наткнулась на запомнившуюся на всю жизнь рожу. Произошло это во время очередных школьных каникул. Преступник продолжал бесчинствовать в провинции, обходя стороной города и выбирая деревни, где кое-кому из мужиков доводилось иметь денежки. Кровь, чужую и собственную, ясное дело, он давно смыл с себя, одежду сменил, патлы немного укоротил, но физиономия осталась прежняя, и Элюня легко узнала его на ярмарке под Казимежем.
Отец Элюни, человек неглупый и наблюдательный, заметил вдруг, что его дочь окаменела. Хуже, что и бандит обратил внимание на девочку, превратившуюся в неподвижный столб. Хорошо ещё, при первой встрече он её не видел, так что никакие нехорошие ассоциации не пришли ему в голову. На ярмарке бандит был занят важным делом — высматривал, кто что продаёт, кто сколько денежек получает, словом, намечал будущие жертвы ограблений. Вросшие в землю девчонки его не интересовали, он бросил на неё беглый взгляд и прошествовал мимо. Отец Элюни проследил, на что устремлён неподвижный взор дочки, временно не способной ни двигаться, ни говорить, правильно оценил обстановку и успел заловить стража порядка.
Ну и в результате гроза и ужас окрестных деревень отправился за решётку. По совокупности совершенных преступлений, отягощённых несколькими убийствами, бандит получил двадцать пять лет, и все надеялись, что уж пятнадцать-то отсидит. Благодаря Элюне окрестное население могло вздохнуть с облегчением.
И никто не подумал о том, что бандит мог заметить Элюню, что нехорошие ассоциации, хоть и с опозданием, все-таки пришли в его преступную голову, что он отчётливо вспомнил светловолосую девочку, вросшую в землю на ярмарке и уставившуюся на него огромными, с блюдце, голубыми глазами. Вспомнил и постарался запечатлеть в памяти на всю жизнь.
В последующие годы жизни Элюне тоже случалось каменеть, но делала она это уже не столь демонстративно, можно сказать, камерно, никому особо в глаза не бросалась и старалась скрыть вред и убытки, наносимые ей столь необычной чертой её же личности. Взять хотя бы пирожные. В кондитерской это произошло, в той, где у прилавка выбирали товар, а платили и получали покупку в другом месте. Ну и кто-то по ошибке забрал её пакет. Вместо того чтобы вскрикнуть возмущённо и отобрать свою собственность, Элюня, ясное дело, тут же замерла, на сей раз от негодования. Ну и лишилась пирожных. Когда оцепенение прошло, возмущаться уже было поздно, но, поскольку от случившегося пострадала только она одна — подумаешь, не съела пирожных, только и всего! — данное происшествие прошло незамеченным.
Значительно худшими последствиями могла обернуться эта особенность девочки на выпускных экзаменах, когда речь шла об аттестате зрелости. Все письменные экзамены девочка сдала легко, а вот на первом же устном споткнулась. Войдя в класс, Элюня при виде экзаменационной комиссии от волнения не смогла даже поздороваться, не говоря уже о том, чтобы пройти несколько шагов, взять билет и сесть за парту. Девочка просто застыла в дверях. К счастью, учителя уже немного знали свою ученицу, привыкли к её оригинальной реакции на стресс и дали девочке возможность прийти в себя.
Следующее эпохальное остолбенение произошло во время Элюниного бракосочетания. Ещё немного — и она бы вообще не бракосочеталась. В данном случае примечательная особенность Элюни могла запросто разбить её жизнь.
К тому времени Элюня уже была студенткой Академии изящных искусств, специализируясь в области графики и рекламы. Девушкой она была умной и отдавала себе отчёт в необходимости избрать такую профессию, в которой временное оцепенение не приносило бы ощутимого урона. Следовало в корне исключить специальности, связанные с постоянными стрессами, такие, к примеру, как стюардесса или актриса. Отпадали также вагоновожатые и вообще все должности, связанные с транспортом, — на всю жизнь врезался в память мчащийся прямо на неё скорый поезд. Нежелательно также появление на публике, достаточно вспомнить экзамены на аттестат зрелости. Стань Элюня актрисой, она наверняка бы ни разу не появилась на сцене, застыв за кулисами в ответственный момент выхода. Специальность рисовальщика, художника, графика со всех точек зрения представлялась подходящей, безопасной, к тому же Элюня оказалась натурой одарённой и обладала соответствующими способностями.
Став студенткой, Элюня быстренько влюбилась в студента старшего курса, легко добилась взаимности и радостно согласилась выйти за него замуж. У жениха имелся чердак — помещение, подходящее не только для устройства мастерской, но и, как скоро выяснилось, для проживания. Так что предстоящая совместная жизнь казалась усыпанной розами, и все было бы прекрасно, если бы не одно специфическое качество невесты.
Элюня уже давно пыталась избавиться от своего порока, победить болезнь. Однако все её усилия оказались напрасны. Более того — даже вредны. Прекрасно отдавая себе отчёт в том, что вот сейчас от волнения она может окаменеть, Элюня старалась изо всех сил, чтобы этого не случилось, и застывала все равно. Единственное, чего удалось добиться девушке, — скорее приходить в себя, так что успехи какие-никакие были. Правда, после каждого приступа она ещё долгое время оставалась слабой и вялой.
С другой стороны, между приступами окаменения случались такие долгие периоды, что девушка напрочь забывала о своей беде и не предпринимала никаких мер предосторожности перед волнующими событиями. Именно так и произошло с её гражданским бракосочетанием.
Только оказавшись на свадебном ковре перед столом, за которым восседало высокое должностное лицо, только увидев собравшихся родственников и гостей, только осознав, что её держит под руку человек, который вот-вот станет её мужем, — Элюня запаниковала. Господи, что же такое происходит! Ведь это же её бракосочетание! Ведь это же она выходит замуж! За Павлика! Как взрослая женщина! Выходит замуж!
Словно молния ударила в Элюню, и она, естественно, тут же остолбенела. Окончательно и бесповоротно.
На вопрос высокого должностного лица, согласна ли она, Элеонора Бурская, выйти замуж за присутствующего здесь Павла Вишневского, девушка не ответила ни словечка! Чиновник оказался бюрократом и решил во что бы то ни стало ответа дождаться. Жених попытался шёпотом подсказать невесте нужный текст, обеспокоенные родственники с обеих сторон подсказывали его уже во весь голос. И это Элюню окончательно добило. Она силилась пошевелиться, пыталась хоть что-то из себя выдавить — тщетно. Слезы заблестели в больших голубых глазах невесты, и лишь это обстоятельство свидетельствовало, что на ковре стоит живой человек, а не мраморное изваяние.