Корпорация Томб райдерс
Шрифт:
– Может, ты по телефону ему позвонишь ?- предложил я Кабанову, но тот замотал головой :
– Нет, Прохор дома аккумулятор вынимает. Чтоб телефон не отобрали...
– Кто ?
– Отчим. Мамин друг.
– Ясно.
– Вы, наверное, "дядя Глеб" ?- ошарашил меня неожиданным вопросом малец.
Опс ! Вот так кино ! Слава бежит впереди меня...
– Прохор, что ли, рассказал ?- в свою очередь поинтересовался я.
– Ага. Он сказал, что вы его защитили.
– Было дело.
– Он сказал, что вы здорово дерётесь !
–
– Вы знаете, дядя Глеб, я ему не поверил. Думал, врёт Прохор. Думал, нету вас. А вы, значит, есть.
– Я - такой ! Про меня многие думают, что меня нет.
– А вы сильно отхуячили того маньяка ?
– Запомни, Кабанов, матерятся только ущербные люди.
– Почему ?
– Потому что они хотят казаться крутыми. А нормальному мужику это не нужно - он просто скажет и все поймут правильно...
– А почему ?
– Потому что фактура у него такая - мышцы, голос, кулаки, не щегол какой-то там. Короче, когда он говорит - ему сразу верят.
– Понятно,- мальчик задумался над моими словами.
– И ещё, Кабанов, запомни : не вспоминай Бога и чёрта всуе...
– Что значит "всуе", не понимаю ?
– Значит, в суете. В запарке какой или впопыхах.- пояснил я.- Не клянись Богом или чёртом по пустякам.
– А почему ?
– Не любят они этого.
– Вы что же, дядя Глеб, думаете, что они нас слышат ?
– Конечно. Они даже слышат, как мысли твои шуршат и сердце бьётся.
– Вы так чуднО говорите, дядя Глеб. Никогда не слышал, чтобы кто-то так говорил.
– Что ж, это хороший повод подумать над моими словами.
Разговор наш прервался, малец на самом деле задумался над услышанным.
Шли мы недолго, минут, может, восемь, прошли пару облезлых многоэтажек и перед ближайшим подъездом третьего по счёту дома Кабанов остановился.
– Вот тута он и живёт. Третий этаж, квартира двенадцать. Только я с вами не пойду, а то меня отчим Прохора прибьёт.
– А что, отчим у него такой лютый ?
– Ну да, руки распускает.
– Так лечить надо !- признаюсь, эти упоминания о мифическом отчиме меня уже изрядно настроили против него.- Ладно, Кабанов, жди меня тут, я выйду и дам тебе денег, как обещал.
Подъезд, как и в большинстве социальных домов России, производил весьма мрачное впечатление. Абстрагируясь от вони и исписанных матерной бранью стен, я поднялся на третий этаж и остановился перед глухой дверью, преграждавшей доступ от лифта к площадке. Пять электрических звонков, криво укреплённых на косяке, позволяли позвонить прямо в квартиру. Я нажал звонок с цифиркой "двенадцать".
Дверь долго не открывалась, я уж решил было позвонить ещё, но тут щёлкнул замок и в приоткрывшуюся щель я увидел недоумённое лицо Прохора.
– Привет, Проша !- я махнул ему рукой.
– Ой, дядя Глеб, здравствуйте !- мальчонка явно обрадовался, увидав меня.
– Потолковать есть минутка ?
Он вышел ко мне на площадку к лифту, мы оживлённо,
– Я поеду с вами, куда скажете !- заверил он меня.
– Надо бы у мамы отпроситься, как думаешь, Проша ?- аккуратно закинул я удочку.- А то ведь она волноваться будет.
– Мамке моей без меня лучше, чем со мною,- вздохнув, отмахнулся мальчишка. Наверное, он и сам не понял, какие страшные слова сказал.
– А не получится ли так, что она в милицию обратится, тебя искать начнёт ?
– Не-е-е, я позвоню ей по телефону с дороги, скажу, что уехал на дачу к другу на несколько дней и - всё !
Дверь распахнулась и в проёме возникла высокая мужская фигура. Довольно комичная, надо сказать : с большим пивным брюхом, покатыми, заросшими волосами плечами, разившая окрест застарелым алкогольным выхлопом. Сей рыцарь печального образа оказался облачён в когда-то белую майку с дырой на животе и красные спортивные штаны, весьма низко приспущенные из-за впечатляющих размеров живота. Обут этот замечательный персонаж был в резиновые "лягушки" с открытыми носами ; грязные пальцы ног шевелились подобно лапкам краба. О всклокоченных лохмах на голове и трёхдневной щетине даже и говорить особо не нужно - с этим всё обстояло как надо, вернее, как водится у подобного сорта публики. Казался этот красавчик сантиметров на семь повыше меня и таскал на себе килограммов тридцать лишнего веса, думаю, ему бы следовало уделить больше внимания своему далеко не выдающемуся здоровью.
– И куда это ты, говнюк, собрался ?- обращаясь к Прохору, выпалил обладатель щетины и дыры на брюхе.
Впрочем, увидав меня, он как будто растерялся, через порог переступать не стал и лишь гаркнул куда-то через плечо вглубь коридора :
– Марина, поди-ка сюда ! Тут твой высерок куда-то собрался !
До того я разговаривал, спокойно привалившись спиною к стене. Теперь стал прямо. На всякий случай, пока без всякой задней мысли.
Раздалось шлёпанье ног и в дверном проёме возникло простодушное женское лицо, чисто русское, круглое, в веснушках. Женщина лет тридцати трёх - тридцати пяти была одета в халат ; чертами своего лица она неуловимо походила на Прохора, вернее, наоборот. Увидав меня, она остолбенела, глупо хлопнула глазами ( разве что стук не раздался !) и проговорила растерянно :
– Здравствуйте ! А вы кто, вообще-то ?
– Здравствуйте...- я всегда старался быть вежлив с воспитанными людьми.- Я из кинокомпании "Тэ-Сэ-О" ( мог бы сказать и "О-Тэ-Эс", какая разница !)... У меня есть работа для вашего сына... в киносъёмках, в массовке... типаж у него очень подходящий...
– Типаж, говорите, да ?- женщина озадачилась, незнакомое слово её явно смутило.
– Чё ты с ним разговариваешь, балда !- рявкнул брюхатый на женщину.- Чё, совсем тупая стала, не соображаешь, что этот пидар хочет твоего мальчонку...