Корпорация "Третий Глаз"
Шрифт:
– Мама, папа, я в порядке, - сказал Никита с горечью и помахал кухонному окну рукой.
– Рад это слышать, Никита Васильевич.
Никита дернулся. Рядом с ним стоял незнакомый мужчина в коричневой кожаной куртке.
– Вы ко мне обращаетесь?
– К вам, - кивнул мужчина.
– Вы же Никита Васильевич Алейников?
– Да. А...
– Мне надо с вами кое-что обсудить.
Очень не понравилось Никите такое начало. Может, кто-то из налоговой пронюхал, что Гудков мухлюет со своими бухгалтерскими книгами? Или сам Гудков послал знающего человека, чтоб объяснил зарвавшемуся родственничку, как себя нужно вести?
Никита занял оборонительную позицию.
– Какое дело? Кто вы такой?
– Меня зовут Коврин Денис, я представитель одного московского бизнесмена. Его имя, как вы понимаете, я бы предпочел пока не называть.
Родственники недаром упрекали Никиту в излишней доверчивости. Уверенные манеры незнакомца полностью развеяли его сомнения.
– А о чем вы хотите поговорить?
– с любопытством спросил он.
– Если вкратце... дело касается одного из ваших изобретений. У меня есть информация, что оно заинтересует моего шефа.
У Никиты радостно заколотилось сердце.
– Вы хотите что-то купить?
Мужчина позволил себе улыбнуться.
– Давайте до ближайшего кафе прогуляемся и там все обсудим. Я вас уже третий час на морозе поджидаю.
– Простите, - буркнул Никита, как будто на самом деле опоздал на назначенную встречу.
– Но зачем в кафе идти? Можно и у меня все обсудить.
– Я бы предпочел нейтральную территорию. К тому же разговор конфиденциальный, касающийся только вас. Посторонние уши... могут помешать.
Никита вспомнил обычную реакцию мамы на слово «изобретение» и согласился.
Ближайший бар обнаружился в соседнем доме. Он был битком набит, но Коврину как по волшебству удалось отыскать свободный столик в относительно тихом уголке. Толстая кирпичная перегородка смягчала крики подгулявших компаний, и говорить за ней можно было, не опасаясь быть подслушанными.
– Здорово, - просиял Никита.
– Здесь нам никто не помешает. Повезло.
– Я заранее забронировал столик.
– Правда?
При мысли о том, что кто-то специально забронировал столик, чтобы поговорить с ним, по телу Никиты разлилось приятное тепло предвкушения. Ему не терпелось забросать Коврина вопросами, но неизвестно откуда взявшийся инстинкт подсказывал, что инициатива должна исходить не от него. Они заказали пиво и хрустящие куриные крылышки с соусом «барбекю» и до того, как принесли заказ, разговаривали исключительно на общие темы.
Чем дольше Никита разглядывал Коврина, тем большим доверием к нему проникался. Тот не обладал красотой, пленяющей женские сердца, но человека умного располагал к себе с первого взгляда. Лицо Коврина, с высоким лбом и темными, широко расставленными глазами, было серьезно. Это был человек, не привыкший разбрасываться пустыми словами, человек ответственный, вдумчивый, въедливый. Никита не хотел торопиться с выводами, но не мог отделаться от ощущения, что сейчас напротив него сидит сама Судьба.
Отпив глоток пива, Коврин сказал:
– Насколько я знаю, Никита Васильевич...
По имени-отчеству Никиту не называл никто, кроме Гудкова, да и тот прибегал к официозу только для того, чтобы лишний раз унизить родственника.
– Можно просто Никита. И на «ты».
– Хорошо, - кивнул Коврин.
– Так вот, Никита, у меня есть к тебе предложение. Я готов выступить посредником между тобой и человеком, который мог бы вложить деньги в твое изобретение.
– Которое?
– выдохнул Никита.
– У тебя их много?
– Штук десять как минимум. Это стоящих. А всего не меньше пятнадцати. Или двадцати...
– Отлично. Об остальных поговорим позднее. Сейчас меня интересует устройство, которое ты называешь «мини-кондиционер».
У Никиты загорелись глаза.
– Здорово! Я уж думал, оно никому не понадобится. А как вы о нем узнали? Вам мое предложение пришло, да? Вы откуда?
– Это уже несущественно. Главное, что я понял, у твоей идеи есть будущее. А у меня есть человек, способный приблизить это будущее. Ты крылышки то ешь. Остынут.
– Да у меня кусок в горло не полезет, - сказал Никита и взял аппетитное крыло с поджаристой корочкой.
– Как ты понимаешь, пока я ничего не могу гарантировать, - продолжал Коврин.
– У бизнесменов своя логика, и не исключено, что мои выкладки ошибочны.
Никита растерянно заморгал, но второе крылышко помогло справиться с негативными эмоциями.
– Но я думаю, что все пройдет так, как надо.
– Правда?
– Я надеюсь. Значит, если ты не против, сейчас мы обсудим детали, и на следующей неделе я поеду в Москву.
– Мне с вами надо?
– Нет, это только помешает. Мой знакомый не любит вступать в контакт с незнакомыми людьми.
Никита заволновался.
– Но вы же не сумеете... вы не сможете все ему правильно объяснить.
– Я попытаюсь, - усмехнулся Коврин.
– Ты подготовишь для меня все необходимые материалы, расскажешь мне, что к чему.
И ничто не помешает тебе выдать изобретение за свое собственное и пристроить его, забыв обо мне, мысленно закончил за него Никита. Неприятное подозрение пришлось срочно заесть третьим крылышком и запить пивом.
Коврин словно прочитал его мысли.
– Естественно, ты вправе мне не доверять. Можешь не волноваться. Я напишу тебе расписку, что ты лично передал мне материалы и являешься законным обладателем всех прав на изобретение.
Никита заулыбался. Он понятия не имел, будет ли иметь такая бумажка какое-нибудь значение, если придется отстаивать свои права в суде. Но ему так хотелось верить Коврину, что он поверил безоговорочно.
– А теперь давай обсудим условия.
– Какие условия?
– не понял Никита.