Корпоратка. Искушения Мередит Стаут

Минуту назад боль была адской, но теперь синяки на сиськах отзывались на прикосновение лишь тупым, ватным чувством. Обезбол отрезал у мазохиста в мозгу кусок его вотчины и тому это не нравилось, вот он и гадил, как гадит интеллект. Сомнениями.

Взгляд Мередит поднялся к разбитому зеркалу заброшенного туалета, оглядел в отражении верхнюю половину ее туловища, полностью обнаженную. Широкие фиолетовые гематомы покрывали сплошным неровным пятном обе груди, заходили на левую сторону ребер. Ареолы сосков затерялись на широком,

Смотрелось паршиво. Но все могло обернуться гораздо хуже. То, что Мередит отделалась одними синяками, кто-то назвал бы чудом божьим. Бог этот, только, звался не Иисус, а Эдди. И чудо его состояло в том, что €$ у Мередит имелось достаточно, чтобы позаботиться о достойном уровне индивидуальной защиты своего тела.

Трачу время, — сказала Мередит сама себе.

Этого уродства не видно, пока ты одета. Займись тем, что на виду.

Мередит быстро брала себя в руки. Из стрессовых ситуаций состояло ее ежедневное расписание, и дисциплину с ее обязанностями требовалось иметь прочнейшую.

Смочив ладони водой, едва текущей из ржавого крана, Мередит быстро привела в порядок растрепавшуюся прическу, кончиками пальцев стерла следы пыли и грязи с лица, даже не повредив подводку глаз. Между делом прогнала диагностику имплантов: все на месте, состояние здоровья — требуется медицинская помощь.

Медицинская помощь? О, да. Такую суку, как я, следовало бы держать в психушке.

Мередит твердо решила, что кое-кто сегодня пострадает. Раздражительность, легко переходившая в гнев, также была ее пожизненным спутником. Она бурлила, негодовала, требовала расплаты. Задачу Мередит всегда ставила превыше личных капризов. Но знала, что нельзя отворачиваться от них слишком часто, иначе они обратятся против тебя самой.

Одежда Мередит была свалена в кучу в соседней раковине. Мередит достала черный бюстгальтер, сразу же безразлично бросила на пол. Не было никакого желания пытать свои измученные сиськи сверх того, что они уже вынесли. Черную блузку она надела на голое тело, не став считать, сколько пуговиц застегнула. На нее форменный китель. Затем арамидный бронекорсаж. Класс защиты 4+, он выглядел практически неповрежденным после дюжины попаданий из пистолета-пулемета HK-MP11.

Либо этот притаившийся ссыкун из прихвостней Окурка был таким отсталым задротом, что не мог удержать руку прямо, увидев через мушку женщину вроде меня, либо эти бельгийские педики не способны сконструировать оружие, которое пробьет практически в упор индивидуальную защиту слишком много о себе возомнившей дурочки, которая поперла вперед своей охраны.

Мередит злило многое, но, более всего, свое собственное непрофессиональное поведение.

Стресс — не причина забывать об осторожности, а повод лишний раз вспомнить о ней.

И когда ты уверена, что все у тебя под контролем, это означает ровно противоположное.

— Тайрон, тебе пиздец, — произнесла она спокойно по рации.

— Так точно, мадам.

Что еще он мог ответить?

Проверив оружие — теперь уже на всякий случай, — Мередит направилась к сгнившим дверям, ведущим из туалета в душевую. Это здание когда-то было средней школой. Символично, что сегодня здесь я преподам кое-кому урок. Да и сама кое-чему уже научилась.

В грязной душевой лежало несколько зеленых химических фонарей, слышались жалобные стоны. Тайрон с парнями проводил допрос пленного. Мередит спешила присоединиться. Тайрон — двухметровый негр, помешанный на своих мускулах. При желании он мог загасить обдолбыша с одного удара, или парой движений свернуть ему шею. Все это не заняло бы и нескольких мгновений. Пацаны, которых штурмовики тут перебили — просто кучка наркетов, решивших поиграть в крутую банду. Тайрон, как и его люди — боевик, ветеран мексиканской войны.

Знаю, знаю, от фронтовиков всегда одни беды.

Но так уж получилось, что и мне порой приходится устроить беду. А ветеранам все равно нечего делать. Я, такая милая девочка-скаут, просто не в силах отказать в помощи ветерану, не так ли? Особенно если он умеет ломать шеи.

Обдолбыш был загнут раком, Тайрон держал его за загривок, макая головой в давно не работающий писсуар. Фаянс был забрызган кровью, вполне себе свежей.

Что я ценю в фронтовиках — подумала Мередит, — так это их способность понимать приказы без слов.

Негр протянул ей загривок наркета за мгновение до того, как она повелительно протянула руку.

Некоторые мужчины умеют угадывать желания женщин.

— Пиздюк, лучше начинай говорить! — Мередит, не сдерживаясь, ебанула его головой о писсуар.

Ты вопишь как истеричка!

Мередит хищно улыбнулась своему внутреннему голосу.

Та, что упрекала меня, ничего не понимала в мужчинах. Этот кусок говна понял, что Тайрон корпорат и профессионал, а, значит, не убьет его, ведь уже давно убил бы, если бы имел такую задачу. У нарка могли быть подкожные наркотики, которые снимали боль от побоев.

Но он должен понимать, с чем он столкнулся теперь.

С бешеной бабой.

С той самой, да, которые в сиюминутном приступе режут своих детей и мужей.

— Дуй за пилой, — Сказала Мередит Тайрону. — Отпилим ему сначала ноги.

— Стойте! Меня-то за что? Это Окурок всем заправлял. Я ничего не знаю, бля буду!

Парни Тайрона задержали взгляд на Мередит, та качнула головой. Они переложили жертву на пол, мордой вниз. Тот верещал все сильнее и сильнее. Явился Тайрон с бензопилой.

— Ниееееаяяяяят! Я ничего не знаю, клянусь!

На ногу пленного наложили жгут. Тайрон с кивка Мередит отпилил ее.

Но план Мередит в этот раз, почему-то, не работал. Нарку отпилили все конечности, но ничего толкового он так и не сказал. Похоже, в деле и правда был только Окурок, а его, парой минут ранее, занесли за руки и за ноги пацаны Тайрона и кинули в душевой с парой десятков дыр от пуль, каждая из которых была смертельной. Окурок, как истинный панк, откис в бою, не предав своего корпоративного поводыря. А жаль, мог бы жить, дрочить, трахать телок и кидать говно по венам.