Корпункт
Шрифт:
— Да я понятия не имею, как это сделать! И главное — нужно ли? Нет, я не спорю, тогда и хорошего много было, чего не стоило бы терять… Но в целом-то система прогнила до фундамента, иначе не развалилась бы! Коммунисты свой шанс прощёлкали — история состоялась, ничего уже не изменишь… И вообще, это только в книжках легко и просто. Прибываешь ты, значит, в поздний застой и сразу — подмётное письмо Брежневу. Так и так, придержите, мол, Горбачёва с Ельциным, потому что они редиски… Леонид Ильич, естественно, внемлет, после чего и сам резко сваливает на пенсию… Молодые — к штурвалу,
Посредник только вздохнул и укоризненно покачал головой:
— Иван Егорович, вы как ребёнок, право. Придумали себе что-то, возвели умозрительную конструкцию — и сами же её возмущённо расколотили. Задействуете элементарную логику! Неужели я, задумав внедрение в брежневскую эпоху, повёз бы вас туда на футуристическом импортном внедорожнике? Глупее ничего не придумаешь. Разве что всплыть на подводной лодке класса «Огайо» где-нибудь в Клязьме…
— Вы же сами сказали, что едем в прошлое!
— Да не говорил я такого! Это вы говорили. А я лишь задавал уточняющие вопросы — из чистого любопытства…
Иван обиженно засопел, а Свен Аскольдович продолжал:
— Путешествия во времени, как их описывают в беллетристике или показывают в кино, физически невозможны. Формулировку «вернуться чуть-чуть назад» я употребил в ином смысле. Пункт назначения — соседняя (альтернативная, если угодно) ветка реальности. Вариант истории, где прогресс отстаёт от вашего. Технический прогресс, подчеркну. Зато в других отношениях этот мир… Впрочем, не буду навязывать свою точку зрения. Предоставлю вам самому сделать выводы.
Ёлки наконец расступились, выпуская автомобиль на простор. Дорога шла теперь слегка под уклон, а впереди раскинулся город.
Огни в городских кварталах едва заметно мерцали — свет был молочно-жёлтый, ненавязчивый, мягкий. Лишь на дальней окраине выделялась то ли башня со шпилем, то ли вышка непонятного назначения, унизанная колючими зелёными огоньками. А над всем этим, в тёмном небе, перемигивались крупные звёзды.
— Ну, как вам? — спросил посредник.
— Очень красиво, — признал Иван. — А почему свет такой необычный? Не похоже на электричество. Газ?
— Нет, местный минерал с особыми свойствами. Используется и как освещение, и как топливо, в зависимости от способа магической обработки.
— Магической?
— Да, Иван Егорович. В этом мире официально практикуется магия. Техника же находится примерно на уровне первой трети вашего двадцатого века, хотя есть и принципиальные отличия — двигатель внутреннего сгорания, например, не получил тут распространения.
Поняв, что собеседник не шутит, Иван на несколько минут замолчал, переваривая услышанное. Потом, спохватившись, ядовито осведомился:
— А с вашей машиной как же? В Союзе она, значит, смотрелась бы вызывающе. А для здешнего ретро с ведьмами-колдунами — ничё, сойдёт? Не хочу, конечно, накаркать, но Штирлиц, по-моему, близок к провалу…
— Рад, что вы здраво мыслите. Разумеется, внедорожник будет смотреться здесь явным анахронизмом. Но для аборигенов существование других
Машина въезжала в город.
5
Город был невелик — размером с российский захолустный райцентр. С той разницей, что блочной застройки тут не имелось; каменные дома в один, а чаще — в два этажа стояли вольготно, соблюдая вежливую дистанцию. Многие из них имели мансарды, пару раз мелькнули аккуратные мезонины. Вдоль невысоких резных заборов росли деревья — вполне обычные, никаких эвкалиптов и баобабов. Через равные промежутки торчали столбики с железными стаканами фонарей, источавшими тот жёлто-уютный свет, про который Иван недавно расспрашивал. Почти все окна тоже светились.
Вообще, если судить по первому впечатлению, внешний облик «райцентра» сочетал в себе эдакую тевтонскую основательность с простодушным русским раздольем. Комбинация была нестандартной, но интригующей.
Внедорожник миновал несколько кварталов, когда навстречу попался первый образчик здешнего транспорта. Иван, подавшись вперёд, жадно впился в него глазами. На нормальный автомобиль это чудо техники походило лишь отдалённо. Водительское место было открытым и чуть приподнятым, как облучок у конной повозки. А в задней части, за пассажирским крытым салоном, располагалось нечто массивно-бочкообразное, с вертикальной трубой. Паровой котёл? Ну да, ведь было же сказано — ДВС тут нет…
Шофёр выглядел импозантно — кожаный реглан, краги, очки-консервы. Он с любопытством повернул голову, чтобы лучше разглядеть внедорожник, но тормозить не стал и в столб от изумления не врезался. Предсказание Свена насчёт реакции местного населения, кажется, подтверждалось.
Иван собрался уточнить у посредника насчёт двигателей, но тут же отвлёкся на двух прохожих. Представительный господин фланировал по тротуару с дамой под ручку. Дама была симпатичная, даже можно сказать — красивая. Иван, услышав до этого про «первую треть двадцатого века», ожидал увидеть какую-нибудь блондиночку с завитыми локонами а-ля Марлен Дитрих в зените славы — а увидел шатенку с длинными, почти до пояса, волосами. На ней был меховой жакет и узкая юбка — в таком наряде можно было бы прогуляться и по Москве, не вызывая недоумения.
Что интересно, и господин, и спутница были без головных уборов — ещё один диссонанс с архивными фотоснимками, невольно всплывавшими в памяти у Ивана.
Приостановившись, прохожие проводили машину взглядами и обменялись репликами. Что было дальше, Иван не видел — паркетник свернул на поперечную улицу и подкатил к гостинице.
В том, что это именно гостиница, а не банк и не мясная лавка, сомневаться не приходилось — над входом имелась вывеска, причём буквы были написаны обыкновенной кириллицей. Только теперь Иван подумал о том, что именно с вопроса о языке следовало бы начать, попав в другой мир.