Корректировщик
Шрифт:
— Зато выживет.
Мы успели подружиться с Толмачевой, но я не считаю ее своей девушкой. Да и никто не видел в нас пару. Поэтому слезное прощание и драматический уход в закат — это лишнее.
— Ладно, — доедаю спагетти и ставлю грязную тарелку на тумбочку. Мне очень больно, но времени почти нет. Я ведь еще собираюсь пошалить перед своим отъездом. — Надо вещи собрать.
— Я понимаю, — буркнул Сыроежкин. Забрал наши тарелки и скрылся за дверью.
Неудобно.
Сегодня моё дежурство.
Я не люблю таскать лишние
Белье и свитер — в рюкзак.
Туда же — тонфы и мой старый браслет.
Жребий брошен, как сказал бы один римлянин.
У двери сталкиваюсь с Виталиком. Несколько секунд смотрим друг на друга. Молча. Не выдержав, хлопаю друга по плечу и тихо произношу:
— До встречи.
В спину доносится:
— Ты обещал.
Язык мой — враг мой.
Десять вечера.
Наши соседи ужинают на кухне, что-то бурно обсуждают, ржут и чувствуют себя великолепно. Общий коридор и лаундж погружены в полумрак. Звезды заглядывают в блок, среди деревьев желтеет лунное око. Сегодня диск почти полный, вот только на него наползают тучи. Пока — рваными клочьями, перегоняемыми ветром по небу.
Внизу дежурит Петр Ильич.
— Куда намылился, Мори?
В голосе — никакой враждебности. Я слышу тихое бормотание героев сериала, ноздри улавливают аромат добротного колумбийского кофе.
— Воздухом подышать.
— Ну-ну, — хмыкает старик.
И снова втыкает в сериал.
Лавочка справа от входа пуста, что радует. Обычно там отираются парни и девушки из двух корпусов, иногда подъезжают на великах их городские приятели. Изредка до моего слуха доносятся гитарные аккорды.
А, вот оно что.
Поднявшийся ветер шумит в кронах и приносит запах дождя. Где-то за горизонтом грохочет гром.
Действовать я начну через пару часов.
Беру такси, еду на автовокзал и арендую камеру хранения. Забрасываю туда свитер и клановый браслет. Расхламление — мать порядка. Или отец.
Сорок минут сижу в занюханном бистро, попивая кофе и вслушиваясь в монотонный шорох дождя за окном.
В одиннадцать покидаю здание.
Срастаюсь с толпой, запуская режим мимикрии. Уже по дороге к первой цели натягиваю на лицо полимерную маску.
Глава 23
Из плотной пелены дождя проступает светящийся квадрат. Громадное окно, за которым виднеются тренажеры, ринг, боксерские груши и темно-коричневый скалодром, по которому ползет одинокая человеческая фигурка.
Фитнес-центр «Илья».
Вероятно, название с намеком. Легендарный богатырь, и всё такое. Меня, впрочем, это не волнует. Я пришел сюда, чтобы поставить окончательную точку в давнем споре.
План помещений тренажерки я себе хорошо представляю. Крыльцо, дверь, ресепшен, длинный коридор, раздевалка и душевые. Основной зал и два дополнительных. Восточные единоборства и фехтование.
Оплот карателей.
На входе курит охранник. Здоровенный бугай, гора мышц. Разумеется, простолюдин без намека на одаренность. Скользит по мне ленивым взглядом и не сразу дорубает, что не так. Я сейчас выгляжу как размытое пятно, в котором даже человеческий силуэт не рассмотреть. В моей куртке отражаются дома, фонари и плиты тротуара. Меня насквозь пробивают струи дождя. Та же картинка — в маске. Взгляд охранника падает на штаны и ботинки, но не может зацепиться за что-то конкретное — я врубил «ускользание».
А теперь ускоряемся, пока он не сообразил.
Двух ударов хватает. Первый — в живот, второй — в челюсть. Тонфами на обратном хвате. Достаточно, чтобы свалить даже такого громилу.
Переступаю через тело, поднимаюсь по ступенькам и толкаю дверь.
Я внутри.
Костюм перестраивается, впитывает белые стены, кафель, искусственный камень стойки ресепшена.
Иду, не останавливаясь.
За стойкой — сонная женщина лет пятидесяти. Смотрит сериальчик. Прямо как вахтеры в моем общежитии. Отрывается, реагируя на скрип двери, но я слишком быстр и практически невидим для нее.
Душ и раздевалка мне не нужны.
Иду прямо по коридору, сворачиваю налево и упираюсь в полуоткрытую деревянную дверь, за которой слышится лязг металла. А еще до слуха доносится жизнеутверждающий рок-н-ролльчик. Еще бы, качки любят мотивировать себя бодрыми звуками.
Фитнес-клуб принадлежит семье Троекуровых. Здесь каратели приводят себя в надлежащую физическую форму, учатся бить морды разночинцам и просто тусуются с близкими по духу корешами. Тут есть подвальчик, бывшая бойлерная, в котором оборудован компактный полигон. Там герои-воители отрабатывают стихийные техники, причем самые разнообразные. В пол, стены и потолок вмурованы артефакты, сдерживающие чрезмерно ретивых адептов. Что б вы понимали, клуб занимает подвал и весь первый этаж жилого дома, расположенного неподалеку от центра города. На одной из улочек, пересекающих Дворянский проспект, если быть совсем уж точным. Полигоны в жилых зонах под запретом, но Троекурову закон не писан, так ведь? Думаю, так.
В зале нет случайных людей.
Четверо парней и две девушки — по виду не старше восемнадцати. Двадцатичетырехлетний бык под штангой в дальнем конце зала. Выполняет жим лежа. Не подумайте, карателей гораздо больше, но здесь собрались отъявленные ублюдки, костяк движения. Те, кто пытался изнасиловать Катю. Любители самовоспламеняющихся чучел, катан и мотоциклов. Частично — здесь. Частично — в зале для фехтования. Помещение, имитирующее додзё, насколько мне известно, реконструируется. Закрыто на ремонт.