Корректор. Книга пятая. Горизонты нашей мечты
Шрифт:
«Нэмусины? Откуда ты набрала столько спящих, чтобы целую школу из детей организовать? Я думал, что большинство для рекреации выбирает возраст не ниже двадцати. Восемнадцати в самом крайнем случае. А этим девчонкам лет четырнадцать-пятнадцать. И потом, откуда у тебя столько любителей такой тупой ролевой игры?»
«Не все в Академии нэмусины, разумеется, только четыре десятка персон. Остальные – искины поддержки. Но они не простые нэмусины… не могу объяснить на ходу. Просто не уверена, как. Лика, постарайся хотя бы ничего не испортить. Попробуй разобраться сам – и ничего не сломай, ладно?»
«Яни,
«Лика, мне нужно подумать. Если не понимаешь, что делать, просто имитируй бессознательность, пока не оглядишься».
«Да ты хоть в общих словах пояснить можешь?»
«Сам поймешь. Тебе все равно придется изображать потрясенного юнца… я правильно догадываюсь, что ты туда влез в своей стандартной ракуэнской маске подростка? Если удивление окажется ненаигранным, тем лучше».
«Яни! В ухо плюну!»
«Ну, я и говорю – недоросль. Пожаловаться Каси, что ли? За отсутствием Дзи она одна тебя в руках держать умеет».
«Все равно плюну, пусть даже меня Каси до смерти изобьет. Яни, ты уверена, что я ничего не сломаю в твоем драгоценном эксперименте?»
«Я уже ни в чем не уверена. Площадка должна была еще какое-то время работать на пятикратной скорости, и если Координатор решила замедлить несущую и позвать меня, значит, что-то идет не по плану. Просто веди себя поаккуратнее, хорошо? Я знаю, ты любишь детей. Ты справишься».
«Угу, люблю. Особенно на приличном расстоянии. Яни, я и так на части разрываюсь. Я ничего не могу гарантировать».
«Сделай что сможешь. Я разбросаю дела и присоединюсь».
«У меня утренняя летучка через пять минут вот-вот начнется. А всерьез две точки концентрации сознания я еще ни разу не поддерживал, и сейчас начинать не собираюсь. Ладно, попытаюсь провести встречу пошустрее. Но, Яни, если хочешь сотрудничества, вводи меня в курс дела как можно быстрее».
«Не сейчас. Лика, раз уж так все сложилось – мне нужно твое непредвзятое мнение».
«О чем?»
«Обо всем. О детях в первую очередь. Извини, но прав супервизора в Академии-Си ты не получишь, только типовой статус наблюдателя. Я не дам тебе даже возможности напрямую выяснить, кто из них нэмусин, а кто – кукла».
«Ничего себе запросики! Яни, как бы тебе намекнуть поделикатнее – я за последнее время слегка привык к возможностям Демиурга, в том числе в виртуальности…»
«Твоей проекции дан особый статус. Если нужны какие-то персональные навыки, можешь подключить, система позволит, но не более того. Перед девочками в своем любимом стиле выпендриться сможешь, не расстраивайся. Атрибут, в смысле – эффектор, система тебе сгенерирует в ближайшее время, только он несколько нестандартный… Тьфу. Лика, у меня перерыв давно кончился, тут уже Тамша с озабоченной физиономией в третий раз в кабинет заглядывает, раздумывает – будить или еще дать подремать в рабочее время. И Кара по прямому каналу деликатно покашливает. Потом дорасскажу. Отбой».
«Эй! Куда… Тьфу. Ну, Яни, я тебе еще припомню твои фокусы. Получишь ты у меня такое непредвзятое мнение… Конец связи».
– И по статьям питания за весенний период у нас перерасход, – Айсока постучала пальцем по листам плотной белой бумаги, небрежно исчерканной пером.
– Аж на целую тысячу кинов, – саркастически усмехнулась Сиори.
– Ты же знаешь попечительский совет – некоторые личности в нем за лишнюю сотню удавятся, а остальные за тысячу родную мать продадут, – нахмурилась проректор по хозяйственной части. – То есть не они, разумеется, а их графы, но не суть важно. Так что ничего смешного, Сира. Конечно, тысяча на фоне двух с лишним миллионов годового бюджета – мелочь, но неприятности нам с тобой за нее устроить могут немаленькие. Если уж запрашивать допфинансирование, то на что-то серьезное – на выпускной бал, например. В общем, пора бы заняться пересмотром основных трат на ближайшие полгода.
– Хорошо. Оставь документы, я посмотрю сегодня вечером, – согласилась ректор. – И иди-ка ты домой. Ты выглядишь усталой в последнее время.
– Ты – не лучше. Как раз тебе-то и надо отдохнуть как следует. У тебя мешки под глазами растут, как ты их ни маскируешь.
– Где мешки? – Сиори вытащила из верхнего ящика стола маленькое металлическое зеркало и вгляделась в него. – Действительно… Утром же кремом все затерла.
– Работаешь слишком много, – назидательно заявила Айсока. – Обязанности ректора на себе тащишь, с Попечительским советом за финансирование воюешь, три предмета ведешь, да еще и моду взяла в последнее время – ночами дежурить. Можно подумать, без тебя тут ну никак не обойтись!
– Ты же знаешь, Айя, в Приграничье дела все напряженнее, – Сиори раздраженно бросила зеркальце на стол. – Прорывы стали случаться все чаще. После того, как пришлось рапорт Касарвы о переводе подписать, у нас с кадрами полный швах. На сотню кадетов всего пять воспитателей, считая меня и вычитая тебя. Господи Всевышний, мне бы сюда хотя бы еще двоих толковых мужиков, пусть хоть лейтенантов, хоть вчерашних выпускников, но командовать приученных! На всю Академию – один офицер-мужчина. Дисциплина прямо на глазах разваливается. И девочки на износ работают, я просто не могу самоустраниться. А если еще и Грампа сумеет от нас сбежать, совсем худо станет.
– Грампу мы не отпустим на совершенно законном основании – нечего инвалидам в Приграничье делать. А если ты с нервным срывом свалишься, лучше дела точно не пойдут, – Айсока пожала плечами. – Тебе обязательно нужно больше отдыхать. Не работать с четырех утра до полуночи, а просто расслабляться хотя бы пару часов в сутки. Книжки читать, что ли, или в город ходить гулять.
Она через стол дотянулась до руки Сиори и накрыла ее кисть своей ладонью.
– А еще ты бы нашла себе мужика, Сира. Не воспитателя, не военного, даже не мужа – просто мужика для постели. Ты же еще женщина хоть куда, многим двадцатилетним сто очков вперед дашь. Все легче станет.