Корректор

Кисличкин Михаил

Три фигурки бежали вперед, а я, схватив пулемет, дал длинную очередь по ближайшему квадроциклу между ними и лесом и залегшему около машины стрелку. Затем перевел ствол правее и обстрелял второй далекий квадроцикл. Главное - не дать орносам поднять голову. Пулемет - штука неприятная. Когда он по тебе работает, все желание атаковать кого-то быстро испаряется, хочется как можно сильнее вжаться в землю и не отсвечивать. Все что мне надо, это продержаться минут пять - десять, на патроны уже плевать, лишь бы мои соклановцы ушли в лес. Тем более что минометчики позади меня после выстрела "луча" что-то поутихли. Хотя...почему трое? А Надя?

–

Вот какого хрена?!
– Только сейчас я увидел русоволосую подругу, лежащую с винтовкой рядом со мной.
– Приказ уходить был для всех!

– Не ори Саша, чего теперь, - вымучено улыбнулась напарница, заряжая винтовку.
– Я же сказала - я хочу быть с тобой, это мой выбор. Не отделаться тебе от меня, даже не мечтай. К тому же я опять ногу сломала, - показала на свою свернутую под неестественным углом окровавленную ступню девушка.
– Не отвлекайся, надо доделать дело.

Я лишь улыбнулся ей в ответ и опять прилип к прикладу, выцеливая позиции орноситов. Что уж теперь... Каждый сам делает свой выбор, тут Надя права.

Что можно сказать про следующие пятнадцать - двадцать минут боя? Ничего примечательного: мы стреляли в орноситов, а они в нас стреляли в ответ. За несколько минут я израсходовал два короба с лентами и вынужден был прекратить огонь - ствол перегрелся. Хотя, вся эта стрельба с обоих сторон оказалась без особого толка. Пули вражеских наемников порою цокали по камням и впивались в землю совсем рядом, но нас с Надей чудом не задело. Своих попаданий мы тоже не наблюдали, хотя на таком расстоянии толком ничего не скажешь, километр - это даже для степи многовато. Но это было уже не суть важно - главное, что я видел собственными глазами, как прикрытые нашим плотным огнем и сами отстреливающиеся на ходу Хей, Димка и Максим перебежками ушли в лес. Минометчики почему-то взяли паузу, хотя я в них не попал, - заряд "луча" разорвался метров на двадцать ближе и левее минометной позиции. Ближайшего к отступающим соклановцам орноса, я заставил огнем залечь и не высовываться, да и остальные не рискнули садиться на свои квадроциклы и преследовать троицу, пока работал мой пулемет.

Правда и мы с Надей отвоевались. Как выяснилось, осколком последней мины мне все же основательно пропороло бедро и бок под бронежилетом, вражеский осколок ухитрился очень "удачно" зайти по касательной. Крови натекла целая лужа, в которой я основательно извозюкался. Во время краткой передышки я успел облить раны живой водой и сильно кровить они перестали, но я был слабый, как больной котенок. Не дойти. Надя со своей ногой была тоже не транспортабельна. Однако, мы были еще боеспособны - бодрости после живой водички в нас хватало - не суйся, а то получишь. Два автомата и винтовка исправны, патроны еще есть. Вопрос, что дальше? Хотя какой нафиг вопрос... Минус две отметки у лесников и, надеюсь, хоть один минус у Орнса - вот итог боя. Речников наши предупредят, уже, наверное, предупредили. "Недолго ты успел походить в колдунах Сашок" - проскочила грустная мысль. Впрочем, все когда-то заканчивается.

– Ну что Надюха, - взболтал я последние остатки живой воды во фляжке. Перестрелка стихла как-то сама собой и несколько последних минут над степью царила тишина.
– Допиваем и поползли? Кажется, седока левого квадрика мы вырубили. Доползем до машины, сядем на нее и в лес.

– Ты сам-то в это веришь?
– слабым голосом ответила девушка.
– Добьют же сто раз по дороге, нам ползти целый час, не меньше.

– Ну и что с того, что добьют?

Надо делать то, что должно, а будет то, что будет, - пожал я плечами.
– Лежать здесь не вариант, не дотянем до подмоги. Бодрость от живой воды скоро кончится, силы тоже. Тогда нас тут и пристрелят или, что еще страшнее, потеряем сознание и попадем в плен. Вот там-то на нас отыграются по полной программе...

– Подожди, - помолчав, тихо сказала Надя, облизнув пересохшие губы и рассматривая что-то в снайперский прицел. Затем девушка отложила винтовку и взялась за бинокль...

– Сааш..., - странным тоном вдруг сказала она.
– К нам это...к нам, кажется, парламентер идет.

– Что?
– удивился я.
– Какой нафиг парламентер?
– Взяв собственный бинокль, я внимательно пригляделся к минометным позициям. Действительно, от них к нам шла небольшая человеческая фигурка с белым флагом из какой-то тряпки в руке. Замерев, я до боли в глазах вглядывался в нее, было в ней что-то очень знакомое. Ох, блин, точно.

– Танька, - коротко выдохнул я, спустя несколько секунд.
– Собственной персоной. Идет сюда, одна. Вооружена, но автомат на плече. Нет, ну надо же!

– Та самая?
– деловито уточнила Надя, снова хватаясь за винтовку.
– Твоя бывшая?

Я утвердительно кивнул в ответ.

– Саша, а можно я ее сама шлепну? Ну, пожалуйста..., - тоном выпрашивающей конфетку маленькой девочки, спросила напарница.

– Успеется, - отрицательно покачал я головой.
– Сдается мне, она сначала хочет поговорить. Будем вежливы, парламентеров следует хотя бы выслушать.

Таню я встретил на ногах, хотя стоять было трудно из-за сильной слабости и дрожащих коленок. Но не сидеть же во время разговора, глядя на нее снизу вверх как побежденный. Надя поневоле сидела рядом, опираясь спиной о камень и вытянув ноги, но сменивший винтовку автомат в ее руках уверенно смотрел моей бывшей пассии в грудь.

– Хороша парочка, гусь да гагарочка!
– насмешливо фыркнула Танюха, остановившись метрах в двух от нас и с любопытством разглядывая, не обращая внимания на направленный в нее ствол.
– Славин, как же ты дошел до жизни такой, а? Грязный как бомж, израненный, весь в кровище, смотришь волком лютым. А ведь был такой хороший мальчик-зайчик. Домашний, розовощекий, добрый. Эк тебя нелегкая укатала...

– Твоими молитвами, - сглотнув тягучую слюну, сказал я.
– Тань, тебе опять надо чё? Я тебя не звал, а ты снова приперлась. Помнится, при нашей последней встрече в Москве ты обещала что-то сделать, если мы встретимся здесь. Вот и встретились. Действуй.

– Ты прав я по делу, - кивнула Таня, а улыбка на ее лице нехорошо перекосилась.
– Знаешь, Славин, если бы не Хозяин Орнс, я бы тебя на месте убила бы. Собственными руками. Попили вы нашей кровушки, надо признать. Я даже не верила, когда мне сказали, что один из лесников - вылитый ты. А ведь и в самом деле...

– Так попробуй, убей, - искренне ответил я.
– Правда, мы тебя тоже хлопнем, будь уверена. Слушай Таня, заканчивай балаган, время дорого. Еще раз, что хотела?

– Мне надо поговорить с вашим главой клана, - серьезно ответила бывшая.
– Настолько надо, что мы готовы вас обоих отпустить, если договоримся. Хозяин Орнс желает мира. И даже готов пойти на некоторые уступки и забыть причиненные ему обиды.

– Это Орнс у нас, оказывается, обиженка?
– невольно хохотнул я.
– Ну-ну, уже смешно. Хорошо, что конкретно он предлагает? Я командир Лесников.