Коррозия, или Черный интернационал
Шрифт:
– А я срочную в Таджикистане служил, в знаменитой двести первой дивизии, – соврал Мишка.
Ему действительно приходилось бывать в двести первой дивизии, но отнюдь не в качестве солдата-срочника. Но не говорить же девушкам, что его группа привлекалась для выполнения специальных боевых задач на территории Таджикистана и Афганистана. Настоящий офицер армейского спецназа не должен рассказывать о своем боевом прошлом и тем более настоящем. Во-первых, это бахвальство. А во-вторых, они недостаточно знают этих красоток, чтобы поверять им свои секреты.
– А
– Чего не знаю, того не знаю, – развел руками Мишка.
– Ситора по-таджикски – это звезда… Когда-то я звездой хотела стать, – мечтательно вздохнула она. – В Москву поехала, думала в театральный поступить…
– Не поступила.
– А кто ж меня туда без гражданства примет?.. Я ж нелегалкой была… Но я из Москвы не уехала… Что я в своем Кулябе забыла?
Ситора говорила по-русски совершенно без акцента. И вела себя как девушка, всю жизнь прожившая в России. Из восточного у нее была только внешность, и то зачесанная под европейскую гребенку.
– И как тебе в Москве? – спросил неугомонный Мишка.
– Отлично… Я, между прочим, фотомоделью была. Пока замуж не вышла…
Феликс невольно прошелся взглядом по ее рукам. Изящные, холеные, эффектный маникюр. На правой руке два красивых золотых перстня. Но нет обручального кольца…
Впрочем, это еще ничего не значило. Ведь Ситора – мусульманка. Коран разрешает молодым обмениваться обручальными кольцами. Но можно ли их носить?.. Мужчины могут носить только серебряные, но не обручальные кольца – на мизинце правой руки. Вроде Пророк сказал: «Кто из моей общины носил золото и умер с ним, того Аллах лишит золота в раю». Но, по его же словам, женщинам дозволяется то, чего нельзя мужчинам. Они могут носить и золотые украшения, и шелк. И все же не всякая мусульманка решится надеть обручальное кольцо… Но вряд ли Ситору можно назвать ревностной исламисткой. Увидел бы ее сейчас какой-нибудь мулла, точно бы проклял. И одежды более чем нескромные, и пиво с неверными пьет за милую душу…
Ситора заметила его взгляд. И правильно его поняла.
– Было кольцо, – насмешливо повела она бровью.
Насмешку она адресовала куда-то в свое прошлое.
– И муж был… Был да сплыл…
– Развелись?
– Смерть развела… Муж с десятого этажа выбросился. В милиции сказали, что это самоубийство. Но я-то знаю, что его убили… Я сначала плакала, свечи в церкви за его упокой ставила…
– В церкви?! – не без удивления посмотрел на нее Мишка.
– В церкви, – кивнула она. И для убедительности вытащила из ложбинки между грудей золотой крестик на цепочке. – Я же когда замуж выходила, веру сменила. Была правоверной, стала православной. Между прочим, нисколько не жалею… И о том, что мужа нет, тоже не жалею…
Ситора обволокла Мишку жарким истомленным взглядом. А тот взмыленным взглядом провожал крестик, исчезающий в знойной ложбине.
Похоже, он смело мог включать ее в свои интимные планы с расчетом на успешный результат. А восточные женщины – страстные, темпераментные. Да и курортная
Таис тоже была из Москвы. На море приехала вместе с Ситорой. Это было все, что удалось узнать Феликсу. Да он ее и не пытал. Это на войне он разведчик, а сюда просто погулять вышел. И какая разница, с кем гулять? Лишь бы весело было…
Из ресторана Феликс выходил окрыленный. Легкость в теле, невесомость в голове. Такое ощущение, что надо только оттолкнуться от земли посильней и полетишь. Это все пиво. Хорошее пиво. В голове легкий хмель, в душе песня. Море казалось мелким, горы опустились до уровня плеча. На войне такая эйфория могла обернуться трагедией. Там-то расслабляться нельзя. А на курорте можно. Даже нужно…
– А полетели на пляж! – предложил он.
Так и сказал: полетели…
– Может, лучше пешком? – улыбнулась Таис.
И, видимо, для того чтобы он не улетел, нежно обхватила его руку, слегка прижалась к ней. Ее страстная энергия впиталась в кровь, блаженством разлилась по телу. Ситора тоже бросила якорь – зацепилась за Мишку. Но ей сейчас без якоря нельзя. Девчонку штормит, глаза – синус на косинус, на губах какая-то неродная улыбка. Видать, градус не рассчитала.
– А сейчас еще пива возьмем, и пойдем! – кивнул Мишка.
И он тоже тепленький. Щеки румяные, глаза косят, язык тяжелеет. Вроде бы не так уж много и выпили, по три кружки на человека… Ничего, это быстрый хмель, решил Феликс, в морской воде растворится.
– Без пива хорошо, – покачал он головой.
– Как скажешь, командир!
Феликс был старше его по возрасту – ровно на один год. И по званию – ровно на одну звездочку. Он – капитан, а Мишка – старший лейтенант. Должности у них, правда, равные, оба командовали боевыми группами…
– Не надо пива, – поддержала Феликса Таис. – Просто искупаемся, и все.
– И все? – удивленно посмотрел на нее Мишка. – Вот просто искупаемся и все, разойдемся?
– Я тебе разойдусь! – нахмурилась Ситора. – Со мной пойдешь… Все вместе пойдем…
Плавающим взглядом она обвела Феликса и Таис.
Они собрались идти на городской пляж. Там песок, водные аттракционы. Но Мишку потянуло в другую сторону.
– К нам на пляж пойдем, – решил он.
– Куда это к вам? – спросила Таис.
– Ну это, военного санатория пляж… Классно там. Народу мало. И вообще…
– А нас туда пустят?
– Да без вариантов! – кивнул Мишка. – Если вы с нами, то пустят…
– А без вас, значит, не пустят… Не знаю, как Ситора, но я в закрытую дверь ломиться не хочу…
– Ну так мы с вами!
– Если бы это был единственный пляж…
Феликс не стал переубеждать Таис. В принципе можно было уговорить охранников на КПП санатория, но затем нужно было пройти еще пляжный пост, а это снова переговоры, просьбы. Но зачем это нужно, если есть прекрасная альтернатива.