Корсар
Шрифт:
Один из мастеров предложил сделать кольца из метеоритного или, другими словами, небесного железа.
– Берёшься? – сразу ухватился за идею Эмилио.
– Возьмусь.
– Кто сможет сделать резьбу на шпильках?
Меня никто не понял.
– Ну – вот эти палочки из железа, прутья, с резьбой на концах.
– Это Витторио может, пусть он и делает, – раздались голоса.
Мастер встал, молча забрал чертежи и стал тщательно их рассматривать.
– Да, – спохватился Эмилио. – А кто будет наносить позолоту? Только чтобы – не скупясь!
– Я возьмусь! – встал один из мастеров.
– Вот и славно, – обрадовался Эмилио. – Срок вам – один день.
– Мало, – заволновались и зашумели мастера. – Пока материал подберём, потом разогреть да выковать надо. А ещё тут отверстия есть, их разметить да проделать надо.
– Даю вам время до заката солнца, – жёстко заявил Эмилио. – Кто опоздает с изделием во дворец, будет грести вёслами на галерах.
Мастера молча сидели, переваривали услышанное.
– Время идёт! – напомнил Эмилио.
Мастера вскочили и, толкая друг друга, как школьники на перемене, вышли из комнаты.
– Что ещё надо?
– Белёный холст, spiritus vini, тёплая вода – и побольше.
– Запомнил. Но и у нас условие: за операцией будет наблюдать придворный лекарь – ну, мало ли чего?
– Хорошо, – нехотя согласился я. – Только издали, пусть не стоит над душой.
День шёл томительно. В комнате сидеть – надоело, а куда пойдёшь, когда из дворца не выпускают?
К вечеру пришли мастеровые. Эмилио снова собрал всех в уже знакомой мне комнате.
Каждый выкладывал своё изделие, а я проверял их соответствие рисунку, чистоту обработки – пропускал через кольца шпильки, рукой накручивал на резьбу гайки. Одна не пошла. Эмилио грозно глянул на мастера. Витторио, ничуть не смутившись, вытащил ещё одну. Эта накрутилась на резьбу легко. Я собрал всю конструкцию на столе. Все с любопытством уставились на диковинное приспособление. Сверкая позолоченными деталями, странное сооружение казалось пришельцем из других миров, да по сути таким и было.
– Это что? – решился спросить один из мастеровых.
– Линзы сюда поставлю, на звёзды смотреть буду, – нашёлся что ответить я.
Эмилио усмехнулся, молча достал из кармана увесистый мешочек с флоринами. Я же взял конструкцию и пошёл к себе в комнату. Надо попрактиковаться собирать и разбирать, чтобы потом не мучиться на живой кости.
Я крутил у себя кольца и полукольца, скручивал и наворачивал гайки. Вот ещё что – ключ гаечный сделать надо. Рукой наживить можно, но потом надо подтягивать.
Я выскочил в коридор и помчался в комнату с мастеровыми. Охранник бежал за мною следом, но не делал попыток остановить.
Вихрем ворвался я в комнату. Мастера были ещё здесь.
– Витторио, мне нужен ключ, для гаек.
Витторио усмехнулся и достал из кармана гаечный ключ.
– А я всё ждал, когда ты вернёшься, – прогудел он сквозь усы.
Эмилио сурово посмотрел на меня.
– Больше ты ничего не забыл?
– Ничего.
Я предпочёл за благо сразу ретироваться.
В своей комнате я проверил – подходит ли ключ к гайкам. Я зря сомневался, мастер действительно хорошо знал своё дело.
Немного попозже зашёл Эмилио.
– С моей стороны всё готово – спирт, холсты. Когда приступим?
– Хоть завтра. Для операции мне нужна светлая комната и устойчивый стол.
– За это не беспокойся. Уж чего-чего, а стол во дворце я найду!
– Тогда – до завтра.
– И правда – время дорого.
И вот наступило утро решающего дня.
Я плотно позавтракал. Сосредоточился, мысленно ещё раз повторил все этапы операции, возможные осложнения. Готов!
Открыв дверь, я подозвал охранника.
– Позови Эмилио и пару слуг.
Охранник исчез, не забыв запереть дверь на ключ. Быстро появился Эмилио, за ним маячили слуги.
– Показывай комнату, где будет проходить операция. Вы же, – обратился я к слугам, – берите инструменты и эти сосуды. Только осторожно, не разбить и не пролить.
В кувшинах с широким горлышком у меня лежали в спирту мои инструменты и детали от самодельного аппарата Илизарова.
А будущая операционная – хороша! Во всю стену были высокие арочные окна, через которые солнце щедро освещало комнату. Здоровенный деревянный стол стоял посредине.
– Стол придвиньте ближе к окну.
Слуги бросились выполнять распоряжение.
– Я готов, ведите Марию.
Вскоре вошла Мария в сопровождении старого и седого итальянца в смешной шапочке.
– Это придворный лекарь семьи Медичи, уважаемый синьор Агулья. Вот уже полсотни лет он пользует больных нашего рода. Он и приглядит за операцией.
Пусть так, лишь бы не мешал.
Я показал всем рукой на дверь. Закрывшаяся со стуком дверь отсекла меня от окружающего мира. Теперь вся надежда на мои руки, голову, опыт, интуицию. Помощи не будет – старый лекарь не в счёт. И выдержало бы сердце девушки.
Я счёл молитву. С Богом!
Мария была бледновата – всё-таки переживала, хоть и храбрилась.
Я ободряюще посмотрел на девушку и показал ей на стол.
Она сама разделась и улеглась на стол, на простыню. Я напоил её опием, потом взялся за пульс. Вроде опий уже начал действовать. Веки закрылись.
Я уколол кожу иглой – реакции нет. Пора начинать.
Когда я обдумывал ход операции, решил удлинить бедро, а не голень. В голени две трубчатые кости, и работать сложнее. Я же не хотел излишнего риска. Может быть, опытный травматолог-ортопед поступил бы наоборот, но не я и не сейчас.