Корсары из Логова Демона
Шрифт:
Сильвер тяжело вздохнул. Перед ним высветилась прозрачная надпись, в которой заключался весь его труд за семь лет корсарской службы. Именно семь лет он копил на это судно, и он уже протянул руку, когда из-за спины раздался знакомый голос.
– Поздравляю Сильвер, ты превосходно решил все свои проблемы, кроме одной.
Обернувшись, капитан увидел оракула, протягивающего ему деревянную табличку с объявлением о наборе экипажа.
– Как это понимать,– взяв ее, он старался рассмотреть, что с ней не так,– это что еще за фокусы такие?
– Это условие моего контракта. Я выбираю тебе экипаж, на новый корабль, а ты не задаешь мне
– Интересная сделка. Что я получу за нее?
– Три индивидуальных кристалла. Новые двигатели крейсерского класса. На носовой орудийной платформе орудие Г класса. Два новейших абордажных шатла и четыре истребителя имперской постройки. К этому полмиллиона на текущие расходы.
– Хорошая сделка. Если я соглашусь, то когда получу двигатели и орудие?
– Они уже в доке, а твой хлам я запретил выгружать со склада. Мне нужен лучший корабль, а не переделанный пассажирский лайнер как Стрела.
– Стрела очень быстрый корабль, даже переделанный он не многим уступает боевым фрегатам, выигрывая в скорости и маневре.
– Там куда мы отправимся, кроме скорости и маневра понадобятся все качества боевого судна. Я ведь тебя остановил именно потому, что ты еще не дал согласия, а в ангаре мои двигатели.
– Орудие Г класса. Не знаю где ты его достал, но я согласен. Одно оно стоит опасного контракта.
Сильвер уверенно провел рукой по голограмме, поставив подпись, и нажал «пуск». Включилось красное освещение, сообщающее, что открывать док и прерывать процесс постройки до ее завершения не рекомендуется.
– Тогда тебе стоит знать, что внутри дока носовой таран с молекулярным напылением. Это мой личный подарок за то, что доставил меня на базу. Нам повезло тогда, и я решил расщедриться.
Оракул развернулся и пошел к флаеру, не прощаясь и не говоря больше ни слова. После себя он оставил ощущение пустоты и обреченности, будто Скиталец боялся обременить капитана своим присутствием, или впустую потратить его время. Сильвер проводил взглядом удаляющийся флаер, и отправился в Петлю пешком. Этот тип испортил ему все настроение. Мало того что корабль теперь только отчасти Сильвера, пока не завершено задание, будет висеть немалый долг перед оракулом, в половину стоимостью корабля. К этому сам оракул просто пропах обреченностью, как будто это ему идти в тяжелом доспехе врукопашную. Откуда она у него? Эта манера, молча уходить, как пират на виселицу, просто бесила. Что-то похожее он встречал в прошлом, но сравнение с детскими воспоминаниями о роковой судьбе родной станции, Сильвер гнал подальше. Впереди его ждала шумная компания и друзья, и показываться им на глаза с таким выражением лица, будто вернулся с кладбища, где вырыл могилу будущему члену экипажа, означало рискнуть испортить себе репутацию и заработать травмы лицевых костей.
В Петле праздновали назначение нового капитана. Подобные мероприятия проходили всегда громко и иногда с разбитой мебелью. Поздравить капитана спешили многие, к тому же, до момента, когда капитан получит меч и пистолет, его могли вызвать на дуэль обычные рубаки, чем могли воспользоваться как друзья капитана, желавшие развлечься, так и не доброжелатели. Андерсену пришлось туго. Когда Сильвер зашел в таверну, тот жадно пил из кружки, смывая пролитым вином пот с груди и шеи. Белая рубашка Андерсена бела мокрая и тяжело свисала на дрожащих от напряжения и усталости плечах. Стоило Сильверу подойти к столику, как несколько желающих бросить вызов забрали свое оружие со стола.
– Андерсен! Ты еще жив! Как замечательно! Я уже испугался, что выпить будет не с кем!– Шутливый тон Сильвера заставил улыбнуться бывшего боцмана, и он поставил свою кружку на стол.
– Они как с цепи сорвались, все требуют сатисфакций и удовлетворений старым обидам. Я еще ни разу не проиграл, но очередь еще длинная.
Сильвер сел напротив его и сделал длинный глоток из кружки.
– Все капитаны через это прошли. И тут можно мошенничать. Если другой капитан бросит тебе вызов, то поединок пройдет вне очереди. Да еще и секундантов можем вызвать, пока они прибудут, у тебя будет время отдохнуть.
Меч Сильвера осторожно лег на стол. – Я бросаю тебе вызов, хочу получить сатисфакцию за то, что ты лишил меня боцмана и лучшего бойца в моем экипаже.
– Годится,– меч Аполлона лег сверху,– секундант будет часа через три. После его прибытия, я тебе вспомню многое.
Когда прибыли секунданты, никакой речи о поединке уже не шло. Две сотни корсаров собравшихся праздновать посвящение в капитаны, создали такую атмосферу, что даже самые горячие головы не решались на дерзость вырвать Аполлона из круга рассказчиков старых баек и просто поздравляющих. Ром и вино лились рекой, иногда вспыхивали мелкие ссоры, но все они заканчивались дружным смехом и корсарскими песнями.
Гуляния продолжались двое суток, но впереди было еще одно важное мероприятие – выдача атрибутов. А на него новоиспеченный капитан должен был явиться трезвым и при параде. Сильвер, как рекомендовавший Аполлона, имел право присутствовать, чем и воспользовался. Для этих целей мемориальная скала была закрыта для посетителей, в этот деть к ней пустили только двух капитанов и тройку старейшин.
– Ты пока еще Андерсен, а вот после общения с теми стариками, это имя будет значить намного меньше. Я могу поддержать только морально, ни советов, ни напутствий не будет. Иди к ним.
Руки Сильвера тряслись от волнения, как будто он сам сейчас направится к трем фигурам в темных балахонах. Даже пережив это в прошлом, ощущение, что им может быть допущена ошибка, все так же как и много лет назад теребило его. Он хорошо помнил, как старейшины в коротком разговоре вынули из него душу, надавив на самое потаенное и самое больное место в его подсознании. Заставив потерять самоконтроль и нести разную чушь про своего погибшего отца и идеи мести. Что на него подействовало тогда, пожилой размеренный голос или подобранные слова он так и не понял, но Сильвер готов был драться со стариками за право мстить. Тогда он получил пистолет, но взамен под воздействием слов старейшин, он оставил у этой мемориальной скалы свою месть. Это было необъяснимо и унизительно. Но для него это оказался лучший вариант как для капитана. Оставив самое дорогое, он принял в себя самое важное в его судьбе.
Сильвер беспокоился, что горячий Андерсен начнет ругаться и угрожать старикам как и он сам, когда-то. Но через пять минут негромкой беседы, теперь уже Аполлон принял в руки пистолет и молча сел на камни перед длинным списком погибших корсаров. Впав в апатию, он не отреагировал на прощальный жест стариков, застыв статуей.
– С вашим другом все будет в порядке, сейчас он в раздумьях. Его лучше не трогать, он там еще долго просидит. Побеспокоить его не смогут и вам этого делать не совету.