Кортик. Бронзовая птица. Выстрел (сборник)
Шрифт:
На скатерти, там, где Коровин держал локти, появились темные пятна.
Миша ел молча, искоса поглядывая на мать. Она повесила на стул пальто Коровина и пришивала к нему рукава. По хмурому выражению ее лица Миша понял, что после ухода Коровина предстоит неприятный разговор.
После супа мама подала сковородку с жареной картошкой. Миша отодвинул свою тарелку.
– Спасибо, мама, я уже сыт.
– Ешь, – сказала мама, – всем хватит.
Она уже приладила к пальто рукава и теперь пришивала разорванную
Коровин кончил есть и положил ложку на стол.
– Ну вот, – сказала мама, расправляя на руках пальто, – шуба готова. – Она протянула ее Коровину: – Не жарко тебе в ней?
Коровин натянул на себя пальто, пробормотал:
– Мы привычные…
– Родные-то у тебя есть?
Коровин молчал.
– Мать, отец, есть кто-нибудь?
Коровин стоял уже у самой двери. Он засопел, но опять ничего не ответил.
«Куда же он пойдет?» – думал Миша. Не глядя на мать, он спросил:
– Куда же ты теперь пойдешь?
Беспризорник запахнулся в пальто и вышел из комнаты.
Миша пошел проводить его.
– Погоди, здесь темно. – Он открыл входную дверь и пропустил Коровина. – Так заходи, – сказал он на прощание. – Я всегда дома или во дворе.
Беспризорник ничего не ответил и пошел вниз по лестнице.
Глава 32
Разговор с мамой
Миша читал. В комнате было тихо. Только жужжала с перерывами швейная машина. Отблески солнца играли на ее металлических частях, на стальном колесе и золотых фирменных эмблемах. Предстоящий разговор, конечно, неприятен, но мама все равно заговорит, и лучше уж поскорей.
– Где ты с ним познакомился? – не оборачиваясь, спросила она наконец.
– На рынке. Деньги у меня украл.
Мама остановила машину и обернулась к Мише:
– Какие деньги?
– Лотерейные. Я тебе рассказывал. Мы с Шурой краски покупали.
– И вернул он тебе деньги?
Миша усмехнулся:
– Еще бы! Я его догнал.
– Так и познакомились?
– Так и познакомились.
Она покачала головой:
– Красивая картина: на улице дерешься с беспризорниками.
– Я его так, прижал немного.
– А зачем ты его сюда привел? Чтобы он и здесь что-нибудь украл?
– Он не украдет.
– Почему ты так думаешь?
– Так думаю.
Снова молчание, равномерный стук машины, потом вопрос:
– Что все-таки побудило тебя привести его сюда?
Миша пожал плечами:
– Я ему оторвал рукава, надо их пришить.
– Да, конечно… – Она снова завертела машину. Белое полотнище ползло на пол и волнами ложилось возле стула.
– Ты недовольна?
– Малоприятное знакомство. И ты чуть было не предложил ему остаться у нас.
– Жалко его.
– Конечно, жалко… – согласилась мама. – Теперь многие берут на воспитание этих ребят, но ты сам понимаешь, я не имею
– Вот увидишь, скоро беспризорность ликвидируют! – сказал Миша. – Знаешь, сколько детдомов организовали!
– Я знаю, но перевоспитать этих детей очень трудно. Они испорчены улицей.
– В Москве есть такой отряд, – сказал Миша, – называется «Отряд юных пионеров». Там ребята все равно как комсомольцы, занимаются с беспризорными и вообще, – он сделал неопределенный жест, – проводят всякую работу. Мы с Генкой и Славкой решили туда поступить. Это на Пантелеевке. В воскресенье мы туда пойдем.
– На Пантелеевке? – переспросила мама. – Но ведь это очень далеко.
– Что такого! Теперь ведь лето, времени много. А когда нам исполнится четырнадцать лет, мы в комсомол поступим.
Мама обернулась и посмотрела на Мишу:
– Ты уже в комсомол собираешься?
– Не сейчас, конечно, сейчас не примут, а потом…
– Ну вот, – вздохнула мама, – вступишь в комсомол, появится у тебя куча дел, и меня, наверное, совсем забросишь.
– Что ты, мама! Разве я тебя заброшу?
Миша смотрел на мать.
Она склонилась над машиной. Туго закрученный узел ее каштановых волос касался зеленой блестящей кофточки с гладким воротником.
Миша встал, подошел к матери, обнял, прижался щекой к ее волосам.
– Ну что? – Мама опустила руки с шитьем на колени.
– Знаешь, мама, что мне кажется? Только ты честно ответишь: да или нет?
– Хорошо, отвечу.
– Мне кажется, что ты на меня не сердишься… Мама тихонько засмеялась, разжала его руки и поправила прическу.
– Не сержусь. Но все же не води сюда слишком много беспризорных.
Глава 33
Черный веер
– Миша-а!
Миша выглянул в окно. Генка стоял внизу, задрав кверху голову.
– Чего?
– Иди скорей, дело есть! – Генка скосил глаза в сторону филинского склада.
– Чего еще? – нетерпеливо крикнул Миша.
– Иди скорей!.. Понимаешь?
Всякими знаками он показывал, что дело не терпит никакого отлагательства.
Миша спустился во двор. Генка тут же подступил к нему:
– Знаешь, где тот, высокий?
– Где?
– В закусочной.
Ребята выскочили на улицу и подошли к закусочной.
Через широкое мутное стекло виднелись сидящие вокруг мраморных столиков люди. Лепные фигуры на потолке плавали в голубых волнах табачного дыма. В проходах балансировал с подносом в руках маленький официант. Белая пена падала из кружек на его халат. За крайним столиком сидел Филин.
– Где же высокий? – спросил Миша.
– Только что здесь был, – недоумевал Генка, – сидел с Филиным… Куда он делся?..
– Хорошо, – быстро проговорил Миша, – далеко он не ушел. Ты иди налево, к Смоленской, а я направо, к Арбатской.