Корзина полная персиков в разгар Игры

Бородин Владимир

деятелей, так называемой, «безобразовской клики», о чём говорил мне сам, но я уверен, что он-то особо к личной выгоде не стремился. Да и осторожен он слишком, уверял, что Бринер продал неспроста. Тем не менее, и он клюнул. Права концессии от Непорожнева переходят к Матюнину через барона Гинцбурга 54 , но тоже лишь на время. Матюнин утверждает, что пока нам рано забирать Корею, так как это приведёт к неизбежным человеческим жертвам, но необходимо добиться того, чтобы и Япония не могла полностью завладеть всей Кореей. Он уверяет, что приобретение Порт-Артура есть наша крупнейшая ошибка и, что она лишь подорвёт доверие к нам китайцев и сделает естественный переход в наши руки всей Маньчжурии долгим и болезненным. С другой стороны, Государь уступил недовольству японцев и, чтобы их не раздражать решил арендовать китайский порт для российских целей, а не корейский. В том же году, после интриг японцев и неудачи с концессией на строительство железной дороги в Корее, Матюнина заменяют бывшим морским офицером и знатоком иностранных языков консулом Александром Ивановичем Павловым. Всё это не помешало неутомимому Матюнину стать в 1901 году одним из учредителей Русского лесопромышленного товарищества на реке Ялу и одновременно – директором-распорядителем Северо-Восточного Сибирского общества, организованного Вонлярлярским для разработки недр Чукотки. По контракту 1898 года на разработку минеральных богатств Пхеньянской провинции Матюнин получает с 1901 года права на эту концессию от барона Горация Гинцбурга, после чего передаёт их Русскому

54

Гораций Гинцбург (1833-1909) предприниматель, меценат, первый барон из еврейского рода Гинцбург. Титул пожалован великим герцогом Гессен-Дармштадтским в 1870 году, а пользование титулом в России Высочайше разрешено в 1871 году.

лесопромышленному товариществу. Такие происходят, как видите, метаморфозы… После Восстания Боксёров, охватившего весь северо-восточный Китай в 1900 году, работы Товарищества свёртываются, но уже в начале 1902 года на реке Ялу полным ходом

идут

подготовительные работы и бывший капитан Абаза, теперь в чине статс-секретаря Двора, лично курирует деятельность Товарищества. Вырастает посёлок Николаевский. Но тут начинается самое главное, что касается непосредственно нашего дела. Товариществу предоставляется право содержать особую лесную охранную стражу, учитывая туземный бандитизм. Руководство Товарищества, после опыта своих экспедиций, понимает, что рабочих следует охранять от хунхузов и решает, уже было, отправить переодетых солдат в Корею. Тогда, ответственный за работы подполковник Генштаба Александр Семёнович Мадритов, человек с немалым опытом усмирения ихэтуаней, но не слишком разборчивый в средствах, предлагает политически безобидный вариант – использовать разбойников

против разбойников. В результате, подполковник начитает покровительствовать некоему хунхузу Линчи, которого в прессе назвали «полковником хунхузов». Маньчжурские власти обещали за поимку Линчи огромные деньги, а тот сбежал в Корею под крылышко русского офицера Генштаба и имел ещё жалование от Товарищества, которым руководят столь высокопоставленные лица… Возможно, что Мадритов и Линчи были знакомы уже со времён покорения восставших. Хитрый хунхуз заводит карточки с начертанным на них своим именем на русском и китайском. Лишь обладатель такого ярлыка мог себя чувствовать спокойным во всей северной Корее, кишащей уже бандитами, стягивающимися из обезлюдевшей после резни 1900 года Маньчжурии. Имя Линчи, как и самого Мадритова, внушает местным жителям неподдельный трепет. Сам же Линчи опасается только Мадритова. Помимо охраны, Линчи со своими головорезами доставляет лодки и лодочников для перевозки леса ниже горных потоков, куда лес прибывал сплавом. Никто там не смеет отказаться работать на Товарищество и за сущие гроши. Вскоре Линчи со своим хозяином показалось и этого мало и оба начинают чинить произвол. Шайка Линчи уже ворует лес у соседних иностранных концессий и всё им сходит с рук. Мадритов на всё закрывает глаза. Не исключено, что та же банда Линчи, но может и другие хунхузы убивают в начале июня заведующего строительством в Николаевском, не поладив с ним, и оставляют те самые косточки в его глазницах. Японские лесопромышленники буквально разъярены от такого грабежа. Уже весной нынешнего года, прослышавший об этом военный министр Куропаткин запретил Мадритову службу в Товариществе и тот вынужден был передать свои дела малоопытному егермейстеру Балашеву. Самоуверенный егермейстер, находясь в Порт-Артуре, поспешил избавиться от сомнительного подручного-хунхуза. Его приказ убрать хунхуза на Ялу полностью игнорируют. Тогда Балашев посылает от устья Ялу пароход с отрядом солдат, которым велено пригнать китайца под конвоем. Как только они прибывают в Николаевский, Линчи исчезает. С этого дня посёлок живёт денно и нощно в страхе нападения хунхузов, а разбой на пресловутом Дальнем Западе в прошлом веке, на мой взгляд – просто детский лепет по сравнению с тем, что творится уже десятилетиями в наших краях («Не зря мне советовали прихватить личный револьвер» – мелькает в голове Глеба). Из устья Ялу, сразу же, полезли морские хунхузы, против которых приходится присылать вооружённые катера из Порт-Артура». Подобных бумаг в папке ещё хватало, были и чисто политические обзоры, видимо Лебедев разделял мнение Стефанова, что им пора заняться немного и политикой: «В 1896 году имело место установление совместного русско-японского протектората над Кореей при фактическом преобладании России. Через два года Россия арендует на двадцать пять лет Порт-Артур и Ляодунский полуостров и добивается согласия китайского правительства на постройку железной дороги Порт-Артур – Харбин. После ввода войск в Маньчжурию для подавления Боксёрского восстания в 1900 году Россия фактически оккупировала Маньчжурию. Великобритания настаивает на немедленном выводе войск. В Санкт-Петербурге, с тех пор, идут дебаты, что лучше для нас: вывести их скорее, или протянуть с выводом? В следующем году начинаются переговоры между Великобританией и Японией о военном союзе. Открыто движение поездов по Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД), построенной русскими в Маньчжурии. В ноябре 1901 года Японский принц Хиробуми Ито прибыл в Санкт-Петербург для достижения согласия России с японскими планами в Корее. А с декабря Япония прерывает переговоры с Россией, решив заключить Договор о союзе с Великобританией. В конце года в Берлине оформляется партия социалистов-революционеров, сокращенно – эсеров 55 , которая зародилась ещё два года назад, параллельно с монархическим обществом бессарабского помещика Пуришкевича «Русская беседа». В начале 1902 года Россия обязалась в течении восемнадцати месяцев поэтапно вывести свои войска из Маньчжурии, при гарантии соблюдения определенных российских интересов в этом районе. Россия и Франция сделали совместное заявление о своих интересах в Китае и Корее». «Всё это, конечно, обостряет политическую ситуацию на Дальнем Востоке, – подумалось Глебу, – но мы-то с Францией куда мощнее Англии с жалкой Японией. Но не верю я, что сам Государь наш приложил руку к авантюре с корейскими концессиями. Он выше всего этого». Охотин отложил папку, достал монпансье из жестяной московской коробки и, посасывая, сладко задремал, пригревшись под одеялом. После европейской части России смотреть в окно стало куда занятнее. Природа становилась всё дичее. Ещё пару дней начинался участок от Оби до Енисея. Такой глухой тайги Глеб никогда и не видывал. А народ всё бегает по вагону за кипятком в буфет, где покупает тощих жареных цыплят, а на всё более редких станциях обязательно приобретает солёные огурцы, картошку в мундире и ягоды. Впечатление, что всех пассажиров обуял невиданный голод. Уже нет былых гор пирожков разных сортов и вездесущих татар-разносщиков, что были в Сибири. На станциях голосят торговки и торговцы горячей «картовью, солёными грибками» да прочей снедью. Степенные казаки-старики по-отечески раздвигают толпу, пытаясь унять пыл продавцов, которые норовят влезть в вагон, невзирая на протест проводника. Охотин избегал общения с кем бы то ни было и запирался в своём купе. У Байкала в те времена ещё приходилось покидать поезд и добираться до противоположного берега озера водным путём, что изрядно затягивало поездку 56 . Кругобайкальской линии от Иркутска до Мысовой на восточном берегу озера ещё не было. Только по участку Москва-Иркутск состав двигался одиннадцать дней! Ещё два дня спустя поезд незаметно пересёк Забайкалье и въехал в совершенно плоские Маньчжурские степи. Теперь уже они неслись по столь нашумевшей недавно Китайско-Восточной железной дороге – КВЖД, любимому детищу Сергея Витте 57 , на которой и по сей день случались нападения хунхузов на составы. «Вот и попал впервые за границу» – проносится в голове Глеба. Охотину бросилась в глаза монументальная помпезность станций на новом участке дороги после убогой преждевременной ветхости сибирской. «Почему Витте бросает все средства только на чужую территорию? Не странно ли это?» В тот вечер задул сильный ветер, да так, что в купе Глеба стало подвывать в щелях, навевая уныние. «Эолова арфа какая-то, а не вагон, чёрт бы её побрал. Сплошной Жуковский 58 часами!» Вспомнил, как Миклухо-Маклай у себя на Новой Гвинее специально смастерил эолову арфу, чтобы воздействовать на своё окружение, поддерживая репутацию колдуна. «Да, было когда-то время на чтение о пленительных заморских путешествиях. Хорошо жилось тогда, подростком. Всё было ясно и понятно и на своих местах. И семья, и предки-герои, и герои-путешественники. Преклонялись и перед Суворовым и Пржевальским и многими другими, а теперь что поговаривают? Что тот же Суворов – душитель свободы, едва зародившейся в Европе, под стать самим монархам, что даже Пржевальский – слепое орудие в руках имперских колонизаторов, угнетателей окраинных народов. Чего только не услышишь от тех же Бори с Митей…» На станции, уже в сумерках, Глеб сорвал пучок пахучей степной травы, положил его себе под подушку и продолжил чтение политического обзора своего начальника при тусклом свете лампочки: «Витте создаёт Русско-китайский банк с участием четырёх французских банков и выступает за железнодорожное строительство в целях экономической экспансии 59 – это его конёк. Однако он уверен, что союзнические отношения Японии с Англией и Америкой могут сильно осложнить наше положение на Дальнем Востоке…» Тут же была вложена записка от Лебедева о том, что «Витте начал пробивать мечту Александра III о строительстве стратегической дороги к Тихому океану. Дальневосточные земли были слишком отдалены и уязвимы с военной точки зрения. Эта мысль появилась ещё в 1870-е годы, но временно была забыта, как финансово непосильная. В ходе проектирования в 1894 году стало ясным, что если часть железной дороги проложить по территории Китая, а не через Сибирь, строительство обошлось бы дешевле и завершилось бы скорее».

55

Партия социалистов-революционеров (эс- эров) создана на базе слияния народнических кружков, Союза социалистов-революционеров за границей и Аграрно-социалистической лиги. Руководят новой партией Чернов, Гоц, Брешко-Брешковская, Гершуни и прочие. Скоро в её ряды вливаются самые отчаянные террористы. К началу XX века среди русских социалистов оформилось два течения. Одни, называвшие себя «неонародниками», стали социалистами-революционерами, или кратко – эс-эр-ами (эсерами). Они считали общину подготовкой к будущему социалистическому строю. Другие – марксисты, члены Российской Социал-демократической Рабочей партии, говорили, что для перехода к социализму нужно сначала превратить крестьян в пролетариев. В дальнейшем марксисты разделились на меньшевиков и большевиков.

56

В 1891 году было принято решение о сооружении Транссибирской железной дороги. Её строительство началось одновременно из Владивостока и Челябинска, велось на государственные средства и продемонстрировало невиданные до того времени темпы железнодорожного строительства. С восточной стороны магистраль была доведена от Владивостока до Хабаровска, где строительные работы затормозились необходимостью возведения огромного моста через Амур. С западной стороны железнодорожные пути были доведены до Забайкалья, где начиналась наиболее гористая местность. Транссибирская магистраль полноценно заработала на всех участках только с июля 1903 года, но и тогда хватало ещё недоделок.

57

Сергей Юльевич Витте был назначен министром финансов в 1892 году. По отзыву, сменившего его на этом посту Коковцова, Витте – умный человек, мало разборчивый в средствах, лишённый чувства благодарности и с ужасных характером. В 1896 году министр провёл успешные переговоры с китайским представителем Ли Хунчжаном, прибывшем в Москву по случаю коронации Николая II, добившись согласия Китая на сооружение в Маньчжурии КВЖД – участка Трансибирской магистрали Челябинск-Владивосток, который было проще провести через равнинный Китай. Такое решение позволило бы завершить строительство до Владивостока в гораздо более короткие сроки. Одновременно с Китаем был заключён союзный оборонительный договор. Успеху переговоров содействовала выдача китайскому сановнику взятки в размере более 500 тысяч рублей. В 1897 году Витте проводит денежную реформу, в результате которой Россия до Первой Мировой получила устойчивую валюту, обеспеченную золотом. Это способствовало усилению инвестиционной активности и увеличению притока иностранных капиталов, что имело и обратную сторону. Витте призывал за свободный выход из крестьянской общины – то есть за капитализацию. Позже он уверял, что Столыпин похитил его идею.

58

Имеется в виду поэма Жуковского «Эолова арфа».

59

В секретном договоре о союзе России с Китаем и постройке КВЖД подчеркивалось, что сооружение железнодорожной линии через Северо-Восточный Китай не может служить предлогом для захвата китайской территории и предпринимается в целях облегчения доступа российских войск в пункты, которые могут оказаться под угрозой захвата японцами. Россия получала право транзита своих войск по этой дороге как в военное, так и в мирное время. Договор предусматривал создание Русско-Китайским банком специального акционерного Общества Китайско-Восточной железной дороги, акционерами которого могли быть только российские или китайские подданные. Срок концессии устанавливался в 80 лет (по некоторым источникам – на 99 лет) с начала эксплуатации линии. Китайское правительство получало право выкупить дорогу досрочно, через 36 лет после открытия движения, но только при полном возмещении всех затрат на строительство дороги и уплаты всех сделанных КВЖД долгов с процентами.

Ещё через несколько унылых степных дней поезд, не спеша и устало пыхтя, подходил к Харбину. Лишь пару лет назад железнодорожный посёлок Сунгари был официально переименован в город Харбин 60 . Это место было очень разумно избрано для главного пункта всей КВЖД. Посёлок стоял на судоходной части реки Сунгари, что давало возможность доставлять сюда товары по воде от Амура. Наконец, это место находилось в середине дороги от Читы до Владивостока, и отсюда же отходила Южная ветка к Порт-Артуру. Так и возник этот необычный русско-китайский город в самом сердце чернозёмной равнины. Сказочной скоростью роста Харбин мог потягаться с городами Великих равнин Дальнего Запада. Уже тогда Харбин стал привлекать внимание предпринимателей разных мастей, стремившихся сколотить себе состояние на пустом месте. Нахлынувшие со всех концов России и Китая 61 подрядчики и биржевики, спекулянты и коммерсанты, ремесленный люд, старатели и откровенные воры и грабители в начале века, уже довели численность населения городка до пятнадцати тысяч российских подданных и в два раза больше китайцев, что было для Дальнего Востока в те времена немало. Стремительно богатели подрядчики на строительстве дороги, лесоповале и лесообработке, но и конечно, на выгодной торговле, особенно самыми насущными вещами. А не хватало там на первых порах самого необходимого. Нередко баснословные состояния тут же бездумно проматывались, а их незадачливые обладатели начинали пить, пускались во все тяжкие, зачастую пополняли ряды хунхузов, а то и пускали пулю в лоб. По грязной привокзальной площади сновала баба с шалым взглядом мутных глаз и метлой подмышкой, бродили какие-то неприкаянные усохшие то ли от голода, то ли от опия китайцы. Высокий берег Сунгари вдали портило довольно хаотичное скопление кособоких хибар, но инженером Обломиевским уже возводилась масштабная анфилада зданий Управления железной дороги, что на Большом проспекте и здания Железнодорожного собрания. Новый Город был уже заложен и украшен Свято-Николаевским собором 62 , радующий взор с любой улицы и площади. У здания вокзала Охотин наткнулся на обер-кондуктора с могучими усами в парусиновом сюртуке и расспросил его о возможности разместиться в городе. Чиновник любезно рассказал, куда следует направиться и, в тот же миг, извлёк из своего медного свистка заливисто-озорной свист на который схоже ответил сам запыхавшийся паровоз. Напоследок обер-кондуктор спросил:

60

Харбин как русский город в Полосе отчуждения КВЖД основан в 1898 году на месте китайского селения Хаобин, позже именуемого станцией Сунгари. Харба по-маньчжурски переправа, возможно поэтому город у реки назвали так, а не по имени старого посёлка.

61

До конца XIX века основным населением Маньчжурии были маньчжурцы (манзы) и монголы, а китайцам (ханьцам) было запрещено селиться на этих землях.

62

Собор был варварски разрушен хунвейбинами в 1966 году.

– А что Вы в этих забытых Богом краях потеряли, сударь?

– У моего начальства коммерческий вопрос к администрации КВЖД, – постарался избежать прямого ответа Охотин.

Мимо продефилировал вальяжной походкой дюжий бородатый офицер Охранной стражи КВЖД, подчинённой не военному ведомству, а прямому командованию Витте. Казалось, что офицер упивается своей новенькой чёрной тужуркой с жёлтыми кантами, синими кавалерийскими шароварами и жёлтым же суконным верхом чёрной казачьей папахи. На чёрной его петлице красовался жёлтый кант и эмблема со скрещёнными ружьём и шашкой. Вместо погон – золотой наплечный шнур. Глеб подивился странной форме без погон, а позже сообразил, что европейские державы могли бы иначе с радостью обвинить Россию в использовании регулярной армии на чужой территории, пусть даже и в полосе отчуждения КВЖД. Нашёлся бы повод. Глеб проводил казака взглядом и с удивлением заметил, что кокарда папахи его повёрнута на ровно сто восемьдесят градусов на затылок. Охотин взял ваньку 63 до гостиницы и помчался мимо возводящихся с лихорадочной скоростью кирпичных кавэжэдэковской постройки зданий Русско-Китайского банка и Гарнизонного собрания.

63

Ванькой часто звали легковые дрожки.

– У нас в ХарбинЕ, – с ударением на последнюю гласную с важным видом сказал извозчик, – гостиниц хоть отбавляй!

К глубокому удивлению Глеба гостиница оказалась совсем новой и каменной, да ещё имела центральное отопление и водопровод. В такой глуши всех этих удобств ожидать было никак не возможно, и Глеб с превеликой радостью устремился принимать ванну. Охотин извлёк из мешка мелкую суконку – лоскут для мыления и заветный длинный брусок будто мраморного, белого с синими разводами, «жуковского» мыла, на бумажной обложке которого имелся симпатичный синий жук.

На следующее утро Охотин, с немалым трудом, отыскал в конторе управления нужных ему людей и, лишь к вечеру, вышел на вечно занятого господина Дудинова. Глеб не роптал и был несказанно рад удаче застать этого подвижного человека именно здесь в нужный момент. Чиновник посоветовал ему встретиться со знаменитым полковником Стрельбицким, который как раз на пути из Кореи, где он отслужил военным агентом: «Этот человек знает все корейские тропки, ну словом, как и Звегинцев. Подскажет Вам кого пригласить в провожатые до Ялу». Через полчаса Глеб сидел, приглашённый приветливым, хотя и строгим на первый взгляд, поджарым высушенным солнцем и морозами человеком с лихими гвардейскими усами и военной выправкой. Иван Иванович Стрельбицкий наливал гостю душистый китайский чай и размышлял вслух несколько рассеянно:

– Здесь, у последней границы, у нас нравы не хитрые, народ простой, но если честный, то – одно загляденье, что за люди. Ежели Вам надо отсюда до Ялу, то посуху, это не так много времени займёт, любезный господин Охотин, ну а коли осенняя распутица раньше времени наступит, считайте, что не повезло, но за дней двадцать, всё же, справитесь. Самое главное, это надёжного проводника иметь и прочих спутников. С этим я помогу.

– Буду очень признателен, господин Стрельбицкий.

– Давайте перейдём на имя-отчество, так приятнее, – скромно улыбнулся офицер, бывший на тринадцать лет старше Глеба, а также и по чинам куда повыше, не говоря об очень знатном происхождении.

– Хорошо, раз Вам так будет угодно…

– Так вот, Глеб Гордеевич: к нашему общему счастью, в ХарбинЕ (с тем же ударением) сейчас находятся несколько славных ребят- матёрых таёжников, которые участвовали в моей экспедиции и я их попрошу Вас проводить. Они иной раз сопровождают туда артели. Один из них даже у Мадритова там служил. Но тоже, рассказывает, с причудами был начальник, уж больно хунхузов любил… С оружием личным Вы в тех краях лучше не расставайтесь…

– Да, вот мне и в Москве о том же сказали…

– Очень надёжные казаки: Кунаковсков, уралец Олсуфьев и Смоленко с Кубани – славные ребята. Кунаковсков – истинный таёжник, ещё из тех, коренных уже можно сказать, дальневосточников, что со времён алексадровского заселения Уссури в этих краях. Не он сам, конечно, но родители его. Говорил мне как-то у костра, что казаки-старики из забайкальских, в детство его, ещё припоминали о казачьей вольной республике в Албазине 64 . А было это в семнадцатом столетии, когда китайцы крепосцу их месяцами взять не могли. Амурское казачество возникает как раз в годы первого заброса казаков на Уссури, в 1858. Из забайкальских казаков, попозже и амурских, а потом и собранного отовсюду люда, незадолго до моего появления на Дальнем Востоке, формируется самое молодое казачество – уссурийское. Может сначала и косо на Вас смотреть будут, как и на всякого «столичного» в этих краях, но почувствуют, что Вы свой человек, без лишнего гонора, начнут уважать и станут хорошо относиться.

64

В 1670-е годы в Илимском остроге казаки и крестьяне убили алчного воеводу и зажили вольной казачьей республикой. Позже они ушли на Амур и соорудили там острог Албазин. Вскоре, однако, казаки поняли, что долго им так не выжить: маньчжурцы начинали теснить. Албазинцы били челом Алексею Тишайшему и царь простил. Казаков он назначил гарнизоном того же Албазина. Установить мир с Цинской империей там так и не удалось: в 1684 году китайцы с помощью вассальных монголов наносят удар по Селенгинску и Албазину. Обе стороны были долгой осадой сильно измучены и порешили, что китайцы уйдут, но и русские бросят крепость. Через год русские вновь отстроили крепость и поставили гарнизон в 800 человек. На них двинулись пять тысяч китайских солдат. Осада длилась пять месяцев, казаки стояли до последнего уже на руинах острога. Количество осаждающих достигло 10 тысяч, но взять Албазин им так и не удалось. По Нерчинскому договору 1689 года Забайкалье и Верхний Амур отошли России, но Приамурье тогда досталось Китаю. По Пекинскому Трактату 1860 года Уссурийский край был присоединён к России. В нём был выделен Приморский край (Шамбаров В. Казачество: спасители России).