Кошелек или жизнь?
Шрифт:
Вообще-то, я не совсем поняла, что она имела в виду — тоже какая-нибудь народная припевка, что ли, про дно?
— До какого дна? — решила я все же на всякий случай уточнить.
— Да внизу, в банях этих, где с девками парятся. Мне Пал Палыч сразу сказал — ты в это дело даже не суйся, сделай вид, что ослепла и оглохла — здесь свои дела, даже и не мои. Там его знакомая, эта самая Эльвира, всем заправляет. Я только Богу молюсь, как бы не спалили или не убили кого — а то ведь все на меня навесят…
— Вы про номер не забыли? Триста четырнадцатый, по соседству? Проводите вот этого мужчину с собакой, он там пока побудет, — сказала я, а Николаю
— Вообще-то, мы с собаками не селим, обычно…
— Ничего себе, обычно, — подал голос Николай, и его представительный бас подействовал на Марью Ивановну еще почище моих красных удостоверений.
— Ну конечно, какое там, — закивала она и повела моих спутников по знакомой лестнице.
Эльвира сидела на том же самом месте на высоком стуле в баре, где я ее оставила, — словно привинченная. Я сразу узнала этот странный силуэт в блестящей кофточке и с пышным начесом на голове. Теперь в баре был включен свет, и я могла разглядеть ее подробнее, эту нерусскую женщину с острым профилем и густо подведенными глазами. Она разговаривала с каким-то мужчиной на гортанном, незнакомом мне языке и, только когда я дотронулась до ее плеча, недовольно оглянулась.
— Чего надо? — спросила удивленно. Ясно было, что она уже забыла и меня, и наш первый разговор.
— Поговорить, — сказала я спокойно.
— Па-да-жди, дорогуша, — ответила Эльвира, на восточный манер растягивая слоги. — Па-а-асиди вон там, я сейчас подойду.
Сев за столик, к которому сразу же подбежала официантка и шустро принесла мне кофе, сок и бутерброд с семгой, я обдумывала, как лучше построить разговор с Эльвирой. Собственно, у меня и мыслей на этот счет никаких особых не было. Ну что я знаю? Только то, что эта Эльвира дружила с «туристами», что вполне естественно, — наверняка они были ее постоянными клиентами. Возможно, она участвовала в каких-то их делах, но это еще нужно доказать. Покоя не давали слова Стасика, наверное, Эльвира что-то знает. Или болтал просто черт знает что в своем наркотическом бреду? Но почему именно про нее? Вряд ли его в этот момент интересовала какая-нибудь другая тема, кроме жизни или смерти отчима. Ведь даже со своей Смертью он говорил именно об этом. Некоторые свои, самые грязные дела Макс делал, посвящая лишь узкий круг людей. Может, так и спросить напрямую, снова вынуть красную книжечку?
— Я вот что тебе скажу, — подсела напротив и первой начала Эльвира. — Сегодня большие гости отменяются, здесь черт знает что творится, не до того. Я всех девчонок распустила, а то бы познакомила. Я посмотрела — ты мне подходишь, на тебя мужики клюют. Вон и Руслан сразу.
Надо же, оказывается, она меня вспомнила — а я-то ее недооценила.
— Да нет, я…
— Ты не бойся, все начинают не сразу. Главное, детка, — раскованность. Ведь все эти мужики хотят от своих баб затюканных отвлечься, которые спать ложатся в рубашках до полу, ты меня понимаешь…
Я кивнула — не скрою, мне было любопытно прослушать ликбез на такую тему. На этот раз у меня параллельно с работой сплошная учеба получалась, ликвидация безграмотности по всем направлениям — и это было весьма интересным, из тех, что всегда могут пригодиться в жизни.
— Ты девка красивая — можешь просто раздеться, встать эффектно — кое-кто уже от этого кончить может. Они все почти что импотенты… — Эльвира добавила еще несколько выразительных эпитетов, по которым стало понятно, насколько она ненавидит весь мужской род со всеми их прихотями, капризами,
— Так что сегодня не получится. Можно пока условия оговорить — но у меня процент постоянный, немного побольше, чем везде, — ты небось и сама знаешь, раз ко мне пришла.
— Паршивый гостиница, паршивый номер, паршивый ресторан, — заявил толстенький мужичок, которого она назвала Русланом, бесцеремонно усаживаясь рядом с нами. — Один девушка хороший — а больше ничего.
— Чего ты, Руслан, все ноешь? — оборвала его Эльвира.
— Всю ночь потому что не спал. Паршивый гостиница. Словно скребет кто по батарее, и скребет, и стучит — уснуть невозможно. Я коридорным говорю, а они: трубы такие старые, как будто я за трубы их паршивые деньги плачу.
— А в каком номере? — спросила я его быстро.
— На самом первом этаже, я высоты не люблю, совсем больной на вышине становлюсь. Пойдем, красавица, покажу, какой номер, — оскалился Руслан, показывая полный рот коронок из желтого металла. Даже если вообразить, что это было настоящее золото, вид у этого Руслана был на редкость отталкивающим. Хотя сам он был, похоже, о своей внешности другого мнения.
— Пойдешь? — встрепенулась Эльвира и зашушукалась о чем-то с мужиком на своем языке.
— Пойду.
— Молодец, а я уже думала, сегодня совсем пустой вечер будет, всех девочек с перепугу отпустила, когда менты набежали, сауну заперла. Идите, идите, — заулыбалась Эльвира, а мне прошептала: — Не бойся, я его хорошо знаю. Платит нормально, а сам две минуты — и все уже…
Меня интересовало теперь одно — где находится номер этого пузанчика. Вдруг все просто — и они Кораблева где-нибудь здесь, прямо в «Реченьке», держат? Почему-то такой вариант мне показался вполне вероятным. А ведь и правда, чего зря засвечиваться, перевозить туда-сюда связанного человека, если можно засунуть его в какую-нибудь любую щель и ждать решения? Еще немного — и я набросилась бы на Эльвиру, чтобы потрясти как следует и вытрясти признание. Но — на виду нельзя. Кто знает, сколько вокруг нежелательных глаз и ушей? Одно неосторожное движение — и можно разом все испортить. Поэтому я молча встала и только удивилась, какого маленького роста были мои собеседники — недаром крохотная Эльвира на высоком стуле все время восседает. Колобок Руслан тоже был мне по плечо.
— Ну что, покатили? — подтолкнула я его в бок.
Пройдя по коридору, Руслан остановился возле невзрачной двери и начал открывать ее ключом. А зайдя в комнату, принялся сразу же расстегивать на себе рубашку и штаны. При таком подходе к любовным делам можно действительно все успеть за пару минут.
— Во, слушай, опять кто-то: шу-шу, крысы здесь, что ли, живут?
Я подошла батарее и прислушалась — действительно, снизу, из подполья слышался какой-то неясный скрежет, словно кто-то тер по железке. Территориально — приблизительно правое крыло, где-то посередине…
— Куда? Ты куда? — закричал растерянно Руслан, когда я начала открывать дверь. Он стоял посередине комнаты безобразно голый, наготове во всех смыслах. Таких коротеньких, заросших дремучей шерстью получеловеков свет не видал, но я уж — точно.
— Куда? Куда? — подхватила меня в дверях Эльвира, которая, судя по всему, практиковала наблюдение и опеку над новичками.
— Куда надо, — отмахнулась я от малявки, но явно недооценила ее силу — Эльвира так дернула меня за руку, что в глазах потемнело от боли.