Кошка по кличке "счастье"
Шрифт:
– Что случилось с Нерезой? Почему она стала пытать Алессу и как вы могли такое допустить?
– Немного осмелев, я, похоже, задала слишком много вопросов и все не те. Повисло угрюмое молчание, а я почувствовала себя неловко. Зря, конечно, спросила это. Теперь, видимо, вообще ничего нового не узнаю. “Ох, какая же ты дура, Анабель,” - как обычно “вовремя” подметила язва внутри меня, так же называемая подсознанием. И сама знаю, что дура…
– Ты знаешь о предательстве Деймона?
– Неожиданно спросил Джи, внимательно посмотрев на меня, словно раздумывая отвечать на мои вопросы или нет. Я согласно кивнула.
– Нереза…
– Была влюблена в Козарта, а когда тот умер, обозлилась?
– Догадалась, но к этому выводу я пришла сама и сразу после того, как мне приснился сон, в котором Нереза рассказала о своих чувствах к основателю семьи Шимон Алессе.
– Но когда Нереза приснилась мне впервые, она плакала из-за того, что убили её родителей… - Именно этот факт меня и смущал, разрушая обоснованность первой догадки. В чем же крылась причина такой ненависти и злобы Нерезы? Ох, уж эта женская логика.
– Тебе лучше поспать, - заметил Асари, положив свою руку мне на голову. Я бы и рада возмутиться, но глаза сами по себе стали слипаться и пропали последние силы. Успокаивающая сила пламени дождя.
– Это нечестно, Асари-сан… - Сквозь полудрему прошептала, прежде чем провалиться в темноту.
– Значит Деймон предал нас?
– Немного удивившись, спросил Асари, отложив свою флейту, на которой до этого играл, в сторону. Джи многозначительно хмыкнул, не особо удивляясь этому факту, уже давно не доверяя хранителю Тумана. И хоть предательство Спейда было ожидаемым, это все равно стало сильным ударом, особенно для двух людей.
– Что предпримем, босс?
– Хранитель дождя посмотрел на хмурого Джотто, сидящего в кресле и сложившего руки в замок. В вечно веселых янтарных глазах скрывалась боль, которая скорее всего еще не скоро забудется. Ни обида, ни злость, а именно боль. Что может быть хуже предательства со стороны человека, которому доверял свою жизнь? Уегетсу, поняв что босс ему навряд ли ответит, посмотрел на девушку, стоящую у окна. Уж если Примо не мог ничего сказать по этому поводу, то уж Алесса - их хранительница и названная мать, точно должна была дать ответ на его вопрос. Всё это время, что Джи рассказывал о предательстве тумана, Алесса стояла, скрестив руки на груди и устремив свой взгляд в окно.
На улице было холодно, как осенью, и шел дождь, не смотря на то, что сейчас середина лета. Темные тучи застилали все небо, не желая давать солнцу хоть шанс подарить свое тепло земле. Погода нагнетала, а еще больше нагнетала сложившаяся ситуация. Сжигающая изнутри боль не давала покоя, скребясь, как кошка, по хрупким стенам души… Но нельзя давать волю чувствам. Сейчас она должна поддержать тех, над кем взяла опеку. Она поклялась защищать и оберегать их, а потому времени на свои глупые переживания у нее нет.
– Джотто его простит, - обернувшись, Алесса тепло улыбнулась и от улыбки её становилось теплее, будто бы солнышко вышло из-за туч.
– И я его уже простила. Он сбился с верного пути и погряз в пучине мрака, но это не значит, что он перестал быть нашим другом. До тех пор пока мы любим, мы умеем прощать… - И хоть не все хранители были согласны с Алессой, они не смогли возразить. Она говорила так, что усомниться в правильности её слов было невозможно. Да и как можно не соглашаться с матерью?..
Но вставал другой вопрос. Что делать
Обо всем этом размышляла Алесса, стоя у окна и прислонившись к холодному стеклу лбом. Она не видела другого выхода из ситуации, как самой стать клеткой для Нерезы и запереть девочку в себе. Стать жертвой, на которую девочка будет выплескивать всю свою злобу и боль. Стать той, кто будет сдерживать Нерезу и не позволять ей причинять боль другим… Только как долго это продлится? Был и другой вариант: убить Нерезу, но Алесса не могла позволить подобного. Она слишком сильно привязалась к девочке, да и просто не допустила убийство, когда был и другой выход.
Вставала еще одна проблема. Вонгола, как и её хранители, не примут такое решение своей хранительницы. Сдержать это от них в секрете? А что ей, собственно, мешает это сделать? Снова сыграть безупречную роль и обмануть тех, кто тебе так дорог, это ведь так легко! И плевать на свои чувства. В очередной раз растоптав и свою душу, и гордость, и чувства, лелея только любовь к Нерезе и хранителям Вонголы, Алесса улыбнулась, обернувшись к мужчинам.
И никто никогда не узнает, что улыбка на её лице фальшивая. Слишком светлая и прекрасная эта улыбка, чтобы разоблачить в ней обманку. Обладательница золотой пыли будет играть свою роль до конца, не показывая истинных чувств. В этом и заключается её роль…
Я всё еще спала, но теперь вокруг меня сомкнулась холодная тьма, позволяя мне спокойно всё обдумать.
Первое поколение Вонголы не знало о решении своей хранительницы, и именно потому Нереза могла спокойно пытать Алессу, считая, что та в её клетке, но всё было с точностью да наоборот. Видимо, это всё случилось как раз накануне свадьбы Алессы и Аллауди, а потом тело Лесс, не выдержав жестоких пыток, сдало, и женщина умерла. По крайней мере передо мной вырисовалась именно такая картина. Дальнейшая судьба Нерезы, скорее всего, представляла собой лишь сырую могилу, так как хранители Вонголы навряд ли бы простили ей то, что она сделала с Алессой… Я почти приняла эту версию событий, как мне в голову неожиданно закралась шальная мыслишкка: А что если Алесса не умирала?
Допустим, как-то хранительница Вонголы смогла выдержать пытки Нерезы, может даже благодаря золотой пыли, и когда у последней закончилась вся тьма в душе, что сомнительно, они смогли спокойно вернуться… Да нет, бред какой.
Чтобы я не думала и не предполагала, было понятно, что я слишком далека от истины. Слишком мало знала для того, чтобы увидеть картину в целом и слишком мало знала, чтобы понять, как я со всем этим связана.
Хотелось плакать. Плакать от обиды и своей неспособности докопаться до правды.