Кошка с Собакой
Шрифт:
Медленно считаю до одного и спрашиваю ещё раз:
– Вижу, что не костюм химзащиты, что за инородная палитра? – и пальцем показываю, для верности.
– Это не палитра, а помада, Кустодиев ты наш.
– Ну, помада – это очень даже ещё ничего. – Пытаюсь оправдываться.
Сам же думаю – ну и хорош же я вчера был! И ведь не помню ни херища! Как Шилов.
– Тётю с собой приволок? – пытаюсь всё же добиться более конкретной информации.
– С собой, с собой… Между прочим, где ты её нашел?
– Не помню, – честно признался я. – Может, сама прибилась…
Мохнатые
– Ладно, хватит, где она? В смысле, тётя.
– Ушла, что ей с тобой делать? Тирольский храп выслушивать или песни? – продолжая хохотать, отвечает собака.
– Песни?
Они проигнорировали мой вопрос.
– Но сначала, как честная женщина, она, конечно, сделала всё, что могла, – и кошка, тыкая лапой в штаны, загоготала ещё больше.
– Баста! Больше не намерен выслушивать ваше издевательство.
Я быстро (насколько позволял внутренний гирокомпас) оделся.
– За руль не садись! – напутствует собака.
– Кто сказал, что у меня руль? У меня штурвал!
И захлопнул дверь.
И нос к носу столкнулся с соседкой. Вроде Мариной зовут. Замужем. Опять же по неподтверждённым данным.
– Привет! – Марина очень симпатичная, даже с бодуна. С бодуна, естественно – я.
– Здрасьте… – я на всякий случай отвечаю осторожно, мало ли она вчера видела меня. Дышать тоже стараюсь куда-то в бок и вверх.
– Не вы вчера песни пели ночью?
– Вряд ли, – ни хуя себе! Думаю. – У меня слуха нет.
– Да? – Марина очень недоверчиво смотрит. – Как раз это мне и запомнилось…
Конфуз, однако… Что же я мог петь?
– А что за песня была?
– «Вставай проклятьем заклеймённый.»
– Я даже слов таких не знаю, может, телевизор у кого-нибудь? Или соседи из семьдесят третьей?
Соседи эти, кстати, могут меня спасти. Племя синегалов в резервации, корпункт агентства Синьхуа. У Марины с ними стена общая, а мне повезло.
Но ей, видимо, не повезло ещё и со мной:
– Может, конечно, и соседи, но только, если вы их к себе в гости приглашали.
– Это исключено, у меня высокие моральные и этические устои.
– Может вчера они пошатнулись?
– Устои? – уточнил я и сам немного пошатнулся, как вчерашний устой. А если и дальше продолжить эту игру в слова, то как раз «устоя» вчера и не было, был «упадок». И какой упадок! Полное падение индексов. Обвал! По всем роутерам. Насдаки, Никкеи, Доу Джонсоны – все поросли медным тазом.
– Ну, не знаю, что там у вас ещё шатается, мы про устои разговариваем… Марина очень кстати прервала мой поток сознания – меня уже начинало уносить.
– Всё под полным и абсолютным контролем. Даже больше скажу, – я доверительно понизил голос, – никаких отклонений от генеральной линии!
– Ну-ну. – И она пошла к лифту.
Неудобно получилось с Мариной. Выходит это я ещё и хороводы водил. Как же так я в таком отрубоне-то оказался? И ведь не первый раз, наверное, у меня такие залёты. Как теперь с ней разговаривать на общие темы после такого? Надо срочно исправлять положение! Как гласит старая китайская пословица – «выбирай не дом, а соседей». Раз, получается, соседи у меня уже есть, то хотя бы надо, чтоб отношения были человечьи…
Чтоб не дышать на неё перегаром, пошёл по лестнице. Очень высоко я живу – внезапно до меня дошло. Давление поднялось, а я ещё и кофе пил. Не подвёл бы мотор.
На улице посмотрел Марине вслед, сквозь кусты. Надо будет как-нибудь извиниться. Песню может ей заказать?.. На радио?..
На машине я, естественно, не поехал – поймал тачку. Стёкла запотели сразу.
– Употребляли? – с завистью спросил водитель, мужичонка лет сорока в ядрёных очках.
– Было. – Я не хотел развивать эту тему. Не выходил из головы мой внезапно проснувшийся вокальный дар. Да и воспоминания об алкоголе вызывали желудочные судороги.
– Эх, – водила сглотнул слюни, – А я уже десять лет не пью.
– Что так? – зачем-то спросил я.
– Завязал!
– Совсем что ли? – я не поверил.
– Ни капли! Раньше, конечно, пил будте-нате! А потом решил, что хватит, здоровье – одно.
– Поступок! А я вот пока не созрел.
– Не дай бог прижмёт эт самое, – он похлопал себя слева по ребрам, имея в виду сердце. – Сразу созреете.
– Лучше без напоминаний со стороны организма.
– Это точно! Но у нас ведь как? Пока гром не грянет… Верно же говорят: В России неожиданно наступила зима. Это ж менталитет, тут не попрёшь – гены! У нас либо кнут в виде палки, либо полный развал в виде перестройки. Нет середины! Откуда у нас слово «экватор» – то в языке? Случайно занесли, наверное, как заразу какую…
На такой неожиданной философской ноте мы приехали.
На работе меня сразу атаковали со всех сторон. В порту зависли документы на пять контейнеров, фуры под погрузку не приехали, не вышла уборщица, кто-то опять смотрел порнуху через инет. Я молча прошёл в кабинет и сделал вид, что изучаю почту.
Когда дурнота унялась, предпринял попытку работы. С порнухой всё было просто – её смотрел я. С уборщицей тоже не проблема, срать меньше надо. С машинами уже хуже. Какой-то пидарас в Москве так составил договор, что теперь клиент имеет право ебать нас за любое отклонение в графике. Скорее всего, за такие выдающиеся логистические успехи московский мудак получил хуеву гору бонусных конфет и пряников, с чем я его, конечно же, от души поздравлю, при случае, если когда-нибудь до него доберусь. И с тех пор попытки перефутболить счета превращаются в извечный геморрой с переменным успехом. Везде работают жадные и умные люди. Спасает только хорошее отношение с моим «визави» у клиента. Собственно, с ним я вчера и начал нажираться. Снимаю трубку:
– Виктора Георгиевича, пожалуйста.
– Соединяю.
О-о-очень долгая пауза и опять женский голос:
– А кто его спрашивает? У него сейчас совещание.
– Алексей Николаевич его спрашивает, у которого тоже сейчас совещание.
– Хорошо, попробую ещё раз. Не вешайте трубку.
Наконец, слышу Витькин голос.
– Да?
– «Ну, здравствуй, Афанасий, здравствуй, голубчик».
– «Проверка – она всем проверка».
– На дорогах… Как состояние?
– Чувствую возраст.