Кошка, шляпа и кусок веревки (сборник)
Шрифт:
Элвис бы согласился — но я решил, что не стоит.
— Да нет, спасибо, Лил. Мне надо быть в форме.
Лил кивнула. Она у меня девушка крупная, у нее гладкое, сильно напудренное лицо и длинные каштановые волосы. Работает в этой забегаловке четыре дня в неделю, а по четвергам гадает на картах Таро в пабе и зовется там не как-нибудь, а Леди Лилит. Так что она вполне представляет себе, что такое шоу-бизнес, и для меня это огромное облегчение, потому что, сказать по совести, народ в основном и понятия не имеет, какого огромного напряжения требует действительно хорошее (может, даже лучшее!) исполнение роли Элвиса Пресли.
— Удачно вчера выступил? — спросила Лил.
— Лучше некуда. — На самом деле было не очень, теперь в «Лорде Нельсоне» публика совсем другая, и сразу видно, что настоящий класс им пока не по зубам. Один тип — такой высокий, тощий, в драной майке, что делало его немного похожим на Брюса Спрингстина, — все орал мне: «Встань, а то тебя не видно! — И, повернувшись к публике, отпускал комментарии вроде: — Да этот коротышка — всего лишь половина Элвиса, так, может, нам половину стоимости билета вернут?» У меня там только один выход, и я заранее попросил Берни (это конферансье, на сцене он выступает под псевдонимом Майк Стэнд), чтобы он не слишком меня с моим ростом закладывал во время своих интермедий. Я понимаю, сказал я ему, что ростом я не вышел, так ведь и сам Король рок-н-ролла был не больно-то высок, это он благодаря работе операторов так здорово выглядел на экране, и потом, все это вообще вопрос точки зрения. На что Майк ответил, что он, черт побери, абсолютно уверен, что Элвис никогда не уходил со сцены в середине номера и уж тем более не вступал в идиотские препирательства с кем-то из зала из-за того лишь, что какой-то осел заявил, что хочет половину обратно.
Ну, это, допустим, справедливо. Я действительно перегнул палку. И все-таки полгода выступлений подряд и все без сучка без задоринки — это, по-моему, чего-нибудь да стоит.
— Если честно, Лили, — сказал я ей, щедро поливая уксусом свою порцию «фиш-н-чипс», — я подумываю перебраться еще куда-нибудь. Есть ведь и другие неплохие места, не один только «Лорд Нельсон», знаешь ли. «Рэт», например.
Это я «Рэтклиф Армз» имел в виду, самый крутой паб в Молбри. Я играл там всего один раз несколько лет назад — пятьдесят фунтов за вечер! Но это были очень опасные деньги.
Лили помрачнела.
— Он тебя не выгнал?
— Разумеется, нет. — Я одарил ее взглядом в стиле «Jailhouse Rock» [54] — в точности как Элвис, поверх поднятого воротника. — Я просто хотел найти что-нибудь поближе к дому. — Я понизил голос. — У меня чисто профессиональные цели.
Она удивленно вытаращила глаза.
— Ты хочешь сказать…
— Угу.
Лили хорошо понимает, о чем не стоит говорить вслух в такой забегаловке, где вокруг так и шныряют разные сомнительные типы; она — единственный человек (не считая моих клиентов, разумеется), знающий эту мою тайну. Днем (а также по вечерам в среду) весь Хаддерсфилд знает меня как Джима Сантану, лучшего исполнителя роли Элвиса (в пабах, на свадьбах и на частных вечеринках); но обычно я хожу по вечерам по улицам нашего города в ином обличье — Гарри Стоуна, частного сыщика, грозы преступников, этакого крестоносца-одиночки, объявившего войну любому проявлению Зла. В общем, если у вас возникнет проблема — и если вы сумеете меня отыскать (можно попытать счастья в трактире «Томпсон» или поискать на маленькой доске объявлений возле почтового отделения Молбри), — то я непременно ее решу. Помните историю с магазином «Фрукты и овощи от Раджа»? Это одно из дел, которые я раскрыл. Мистер Радж полагал, что сумеет и впредь покупать виноград у оптовиков по пятьдесят пенсов за фунт, затем хорошенько вымачивать его в воде, тщательно упаковывать и продавать уже по фунту двадцать пенсов за маленькую корзинку с наклейкой «Виноград, совершенно готовый к употреблению».
54
«Тюремный рок» (англ.) — один из очень известных рок-н-роллов.
Но мистер Радж совершенно не учел проницательности Гарри Стоуна. Я сообщил об этом торговце в Палату Мер и Весов, и они прислали ему весьма жесткое уведомление. В общем, вывели его на чистую воду. Такого он больше творить не будет, это я вам говорю!
Затем было еще дело Даррена Брея — знаете, «Двор пиломатериалов Брея»? — с припаркованным на обочине грузовиком, полным роскошных, но якобы просроченных плашек. А потом дело Джона Уайтхауса, предъявлявшего права на доходы от публикаций работ его покойного отца, доктора наук, тогда как его мать без разрешения пристроила к гаражу целый этаж и даже не подумала уведомить об этом Департамент планирования. Или дело миссис Роулинсон из бара-закусочной, что возле методистской церкви. Весьма находчивая особа! Пристроила на сэндвичи с сыром и пикулями этикетку «Годится для вегетарианцев», прекрасно зная, что ни этот сыр, ни этот маргарин соответствующими органами не одобрены. Это дело оказалось связано с законом о рекламе и отняло у меня целую неделю, которую я провел в этой чертовой закусочной, ожидая доставки товаров и держа наготове цифровую мини-камеру. Я выпил невероятное количество чая с молоком, заботливо приготовленного миссис Роулинсон, но своего добился. Впрочем, как и всегда. Я готов не щадить сил ради общины Молбри. Ради себя самого. И ради Элвиса, конечно.
Надо сказать, платят за подобные расследования не то чтобы щедро. Так что большую часть моих доходов по-прежнему составляет то, что я получаю, исполняя песни Элвиса Пресли; с другой стороны, любому хорошему сыщику требуется прикрытие, и моя сценическая деятельность прекрасно подходит для этой цели, когда, конечно, бывают заказы на выступления. В такие вечера я со многими успеваю познакомиться, ко многому присмотреться и, конечно же, обрести столь необходимых мне осведомителей.
Лили, например. Моя глупышка Лил (она же Леди Лилит по четвергам или по особой договоренности), быстро глянув через плечо — не подслушивает ли кто? — шепотом спросила:
— Кто это?
— Брендан Маки. Тренер футбольной команды «Молбри Майнерз».
Лил задумалась.
— До чего же здоровенный! И, по-моему, весьма раздражительный. И выпить любит. Всегда заказывает пикшу, чипсы, два эскалопа и рубленую колбасу. Принесешь ему колбасу, а он обязательно одну и ту же шутку отпустит: она, мол, «не такая большая, как кое-что у меня, но и у колбасы, милочка, определенные достоинства есть!». С ним еще иногда его жена приходит. Гейл. Такая типичная крашеная блондинка с вечным загаром, немного шлюшистая; брат у нее работает в «В&Q». Она пьет только диетическую коку и всегда требует, чтобы на рыбу ей масла не клали.
— Отлично. — Я же говорил, что моя Лили — прекрасный агент. Я огляделся, но в лавочке никого не было, да и снаружи виднелся лишь мистер Менезис, с аппетитом поедавший чипсы у автобусной остановки; свой слуховой аппарат он отключил, чтобы экономить батарейку. — Между нами, Лил: эта-то Гейл нам и нужна.
— Гейл?
Я кивнул.
— Я вчера перекинулся парой слов с Бренданом. Вечером в «Золотом петухе» после футбольного матча — я там выступал. Собственно, мы с ним просто так разговаривали, ну вот как мы сейчас, и он вдруг намекнул, что у Гейл вроде бы есть кто-то на стороне.
— Так он что, нанял тебя? — спросила Лили.
— Угу. — Ну, почти нанял. На самом деле сказал он примерно вот что: «Много бы я дал, чтобы узнать, чем она занимается, пока я на футбольном поле кувыркаюсь!» Но настоящий сыщик должен уметь читать между строк, особенно если не хочет себя выдать. Я пораскинул мозгами и решил, что мог бы получить с него десятку в день плюс дополнительные расходы, если сумею что-нибудь разузнать. Я понимаю, гонорар невысок, но мне прямо-таки до смерти хотелось расследовать какое-нибудь настоящее преступление, а не какую-то ерунду, связанную с супружеской неверностью; а тут, прикинув, я понял: если Брендану Маки действительно станет ясно, что жена его обманывает, я первым укажу на того, кто ее убил.
А насчет Брендана Маки Лили совершенно права. На мой взгляд, в нем было никак не меньше пяти футов пяти дюймов, да еще пышный кок и ковбойские сапоги на каблуках, так что он, даже сидя, возвышался надо мной, хотя я-то стоял. Это, впрочем, ему явно льстило, и он с удовольствием сообщил мне, что давно так не смеялся — с тех пор, как его бабушка прищемила себе сиську катком для белья. Потом предложил мне выпить и спросил:
— Значит, ты от этого жаворонка Элвиса без ума?
— Угу.
— И много ты своими выступлениями зарабатываешь?