Кошмар под Новый год

Усачева Елена Александровна

– Катюхи, – позвала Оксана, – проводите их.

Значит, обеих похожих друг на друга девочек звали Катями.

Под их бдительными взглядами ребята вышли на улицу.

– Ты что-нибудь понял? – Васильев был явно удивлен разговором. – О чем они говорили? Какой лес? При чем здесь лыжники?

– Хочешь – иди сам с ними разговаривай, – разозлился Антон. – Может, тебе они что-нибудь скажут. Видел, как окрысились? Как будто мы у них мороженое отбираем!

– Вы уходите? – Дверь распахнулась, из-за одеяла на них сурово

глянула Маша.

– Уходим, уходим, – неохотно пробубнил Андрюха, собирая разбросанные лыжи. – Постоять нельзя…

Все собрав, они пошли вдоль конюшни, протопали мимо окна комнатки, откуда за ними внимательно наблюдало несколько пар глаз, добрались до площадки.

– Погоди. – Антон сунул лыжи в руки Васильева. – Ты иди к воротам и стой там, я сейчас подойду.

– Эй! А я? – Андрюху явно не радовал такой расклад.

– Иди, иди, – махнул рукой Верещагин, осматривая вход и дверь с висячим замком. Над козырьком тоже была дверь, которая, вероятно, вела на чердак. Замка на ней видно не было.

Верещагин подпрыгнул, ухватился руками за одну из перекладин козырька, подтянулся. Неудобные лыжные ботинки скользили по стене, не давая возможности зацепиться и влезть на козырек. Немного покопавшись, Антон все же влез на громыхнувшее железо настила, осторожно потянул ручку двери на себя, и она беззвучно открылась.

– Уходи! – Рыжик махнул рукой застывшему Васильеву. – Тебя заметят!

Андрюха наконец все понял, кивнул, подхватил разбегающиеся палки и неуклюже побежал через площадку к воротам. Из-за конюшни вышла белобрысая Машка. Она внимательно посмотрела в спину удаляющемуся Андрюхе, огляделась, подошла к двери, сняла висячий замок.

– Ушли! – крикнула она, исчезая за дверью.

Тем временем Антон пробирался вдоль кулей с сеном, которыми чердак был просто забит. Под ногами мягко пружинили деревянные доски. Верещагин прикинул, где должна находиться комнатка. Просочился между мешками, нащупал под ногами какие-то деревяшки.

Рыжик был убежден: девчонки должны обсуждать странных всадников, непонятную Светку с Затоком. Все, что они не хотели говорить Антону, они должны были обговорить сейчас. Пройти на конюшню незаметно он не мог. Оставался чердак…

Деревяшки, заваленные сеном, не хотели сдвигаться. Антон изрядно попотел, прежде чем смог подцепить одну и передвинуть ее немного вперед. Под нею в полу оказалась небольшая щель между досками потолка.

Видно в эту щель было плохо. Прямо под Верещагиным на сундуке сидели обе Кати, между столом и дверью время от времени пробегала Машка. Оксану видно не было, она сидела на топчане около окна и не вставала. Антону повезло. Видимо, до этого все молчали, ожидая, пока посторонние уйдут.

Они боялись говорить при чужих, а значит, им было что скрывать!

– Слышите, шуршит что-то? – произнесла Оксана.

Обе Кати одновременно подняли головы. Антон еле успел отшатнуться, закрыв дырку ладонью. Выждав время, он снова припал к щели.

– Кошки ходят. – Маша остановилась посреди комнаты.

– Здесь скоро черти ходить будут, – недовольно буркнула маленькая Катя, поворачивая голову в сторону Маши.

– А что вы на меня уставились? – всплеснула руками белобрысая. – Я смотрела, он ушел!

– Сходи, еще раз проверь, – попросила Оксана.

Девчонки посмотрели в окно.

– Неужели это была Светка? – жалобно спросила Катя с челкой. Про себя Антон сразу же окрестил одну Катю маленькой, а другую назвал Катя с челкой.

– Была – не была, какая разница? – грубо оборвала ее Маша.

– А вот и какая! – подала голос Оксана. – Они ее видели! Значит, у нее все получилось!

– Надо сходить туда! – Маленькая Катя посмотрела на соседку, но та сидела, опустив голову, дергая ниточку на своих штанах.

– Талаева! И не думай! – Голос у Оксаны стал резким и визгливым. – Как ты туда пойдешь? Слышала, что он говорил? Лыжник был, а потом его не стало. Друг его пропал. Ты тоже хочешь… исчезнуть?

– Но она там одна! – еле слышно пробормотала маленькая Талаева и уткнулась в коленки.

– Ага, топай, и вас там будет двое, – похлопала ее по плечу Катя с челкой. – Весело вам будет при минус двадцати в сугробе сидеть!

– Это несерьезно, – взрослым рассудительным тоном заявила Оксана. – Сходить посмотреть, конечно, можно. Удастся кого-нибудь увидеть – хорошо… Но если все так, как говорил этот парень, то соваться туда не следует.

– Интересно, куда люди деваются? – задумчиво произнесла Катя с челкой. – Они же не могут проваливаться сквозь землю!

– Теперь ты хочешь это проверить! – подняла голову маленькая Катя Талаева.

– Ладно, надо решать, что делать будем? – прервала бесполезный разговор Маша. – Предупреждаю, я туда не поеду! Я не участвовала во всем этом деле, и я его расхлебывать не буду!

– А чего ты на других киваешь? – Топчан под Оксаной заскрипел. – Это было общее желание. Кто кричал, нам мешают ездить?! Кто хотел, чтобы лес был только наш? Вот – он ваш, но ступить вы туда не можете!

– А при чем тут я? – взвизгнула Маша. – Это Катька Кошелева тогда упала! Это она за Мамаем полдня бегала!

– Что ты все время на меня стрелки переводишь? – заорала Катя Кошелева, та самая девочка с челкой, которую Антон до этого про себя называл тихоней. Голос у тихони оказался громовым. – Я только предложила, а вы все поддержали!

– Ага, поддержали! – Машка встала напротив подруги, уперев руки в бока. – Примчалась вся в соплях и слезах, вопила, что эти лыжники чуть Мамая не убили! Вот все и побежали за него заступаться!

– Не ори на нее! – вскочила со своего места Талаева. – Ты первая стала просить, чтобы в лесу не осталось ни одного человека!