Кошмар под Новый год
Шрифт:
Глава IV
И пришли всадники!
– Это они! Я все слышал! – Эмоции перехлестывали Верещагина через край. – Я ничего не понял, но это они вызвали всадников! Бежим отсюда!
Васильев его радости не разделял. Он лениво подхватил лыжи и неторопливым шагом пошел следом.
– Чего ты заладил – всадники, всадники… – недовольно протянул он. – Что за всадники такие, ты толком можешь сказать?
– Я не знаю. – Антон наклонился, чтобы поднять упавшие палки. – Черный конь выскакивает из сугроба,
– Уже страшно! – скривился Васильев.
– Я сам видел! Ехал лыжник, на него выскочил всадник, и лыжника не стало.
– Чушь какая-то! Фантастика! – Васильев развел руками, уронив лыжи на асфальт. – Ты хочешь сказать, что вчера ты от них так чесал, что валенок потерял?
– Ну да, – смутился Антон.
– Ерунда! Этого не может быть!
– Не может, да? А Мишка где?
Ребята посмотрели друг на друга. Васильев хотел еще что-то сказать, но смолчал. Он снова подобрал лыжи и зашагал по поселку.
– Сейчас позвоним, а потом пойдем смотреть на твоих всадников. И если это будут опять девочки на лошадях, то я не знаю, что сделаю! Не жить тебе, Рыжик, спокойно!
– Не надо туда ходить, – мрачно попросил Антон.
Но его никто не слушал. С Васильевым всегда так было, пока он сам все не увидит, не успокоится. А если он увидит всадников… то успокоится навсегда?
У Верещагина все похолодело внутри. Только бы эти призраки больше не появлялись! Пусть, пусть над ним потом смеются. Только бы все остались живы. И Мишка бы оказался сейчас дома.
Но дома Мишки не было.
По телефону его мама очень спокойно ответила, что ее сын не появлялся и не звонил, что она ждет всех его друзей завтра на пироги. Возвращайтесь скорее и будьте умницами! Зачем звонили? Просто так, проведать. Мишка попросил. Сам он занят разведением костра. Разгорается он плохо. А Мишка, как самый знатный костровой, неотлучно за ним следит.
Эту историю Антон придумал на ходу и даже вспотел, пока все выговаривал.
Мама Миши поверила, пожелала им удачи и повесила трубку.
Ребята уставились друг на друга.
– Чего встал? – ухмыльнулся Васильев. – Пошли. Показывай своих призраков.
– Ты уверен, что хочешь их увидеть?
– Не дрейфь, прорвемся, – хлопнул его по плечу Васильев. – Я однажды городскую контрольную списал под носом у завуча, и ничего. Я везучий.
Антон слабо верил в эти слова. Но Андрюха такой человек – если он чего-то захотел, то добьется своего обязательно.
Они вернулись к лесу, нацепили на ботинки лыжи. Вглубь убегала одна широкая натоптанная дорожка. Если по ней все время идти, то, сделав большой крюк, можно проехать к лагерю. Чуть дальше проходила просека. Она разделяла лес на две части. В ближайшей к поселку части стоял лагерь.
В дальнем лесу жили призраки.
Широким шагом Васильев мчался к просеке. Антон еле поспевал за ним. Ему очень хотелось развернуться и с такой же скоростью побежать обратно, залезть в палатку и никуда из нее не выходить. Но и бросать Андрюху одного не хотелось. Ищи его потом в этих дурацких сугробах!
Лыжня была хорошо укатанная, следов копыт не было видно. Значит, больших разрушений этой дороге лошади не приносили.
Просека встретила их полным безлюдьем. Антон бежал, внимательно глядя по сторонам, пытаясь найти то место, где он шел вчера, улепетывая от призраков. Следов он должен был оставить много, потому что мчался через сугробы, не разбирая дороги.
Впереди показался поворот, за ним развилка: одна лыжня идет на круг и обратно, а другая… Они еще не подошли к повороту, но у Верещагина уже что-то екнуло внутри. Он понял – они у цели.
– Стой!
Васильев недовольно обернулся.
– Если мы повернем направо, то как раз попадем на ту лыжню. Лучше срезать и идти туда лесом. – Он кивнул в сторону разворошенных сугробов – это были его следы.
– Пошли. – Андрюхе было все равно, где поднимать на смех одноклассника.
Он ступил на хрустнувший снег. Антон глубоко вздохнул и последовал за ним. Вчера ему казалось, что бежит он по прямой, но, судя по следам, шел он странными зигзагами, обегая каждое дерево.
А вот и елка, под которой он вытряхивал валенок.
– Погоди! – беззвучно прошептал Антон, но Васильев услышал его. Голова его вертелась на тонкой шее во все стороны. Он вглядывался в каждый куст. Значит, и его прижало. Только он не знал, что смотреть надо не на кусты, а на сугробы.
– Давай постоим, тропинка где-то совсем рядом, – снова зашептал Рыжик, останавливаясь. – Они там сидят, в сугробах. Но могут и здесь появиться. Я сел валенок вытряхнуть, всадник на меня и выскочил.
– Сугроб, говоришь? – Васильев попытался ухмыльнуться, но у него это не получилось. – Правый или левый?
– Слушай… – Антон почувствовал, как противные мурашки побежали по спине, как закружилась голова в ожидании чего-то неминуемого и ужасного. Он протянул руку. Она так сильно тряслась, что Рыжику с трудом удалось ухватиться за край Андрюхиной куртки. – Слушай, пойдем отсюда! А? Они рядом, я чувствую. Они наблюдают. Как только мы подойдем к тропинке, они появятся! – Шевельнулась еловая лапа, сбрасывая снег. – Не двигайся!
Но Васильев упорно шел вперед. Верещагина легко толкнули в спину. Ему привиделось, что он уже пропал под копытами черного призрака. Рыжик втянул голову в плечи, мельком глянув наверх. Там сияло ультрамариновое небо, резало глаза яркое холодное солнце.
За спиной вздохнули.
Антон повернулся.
Его глаза встретились с тусклым серым глазом старой лошади. Это был Заток. Нос у него был весь припорошен снегом. Вблизи морда оказалась совсем седой. Нижняя губа отвисла, обнажая редкие гнилые зубы. Заток снова вздохнул, мотнув головой. Его хозяйки видно не было.