Кошмар в августе
Шрифт:
Терпение Даши лопнуло окончательно:
— Ладно, все, давай без обиняков. Я отдам тебе документы только в обмен на подробную информацию о докторе Пелтраме.
— Ну что ты хочешь о нем узнать? — с явной досадой спросила Черная вдова.
— Чем конкретно он занимается?
— Он занимается... — нехотя начала Шувалова, но неожиданно ее голос оборвался, словно трубку прикрыли рукой.
Даша грызла ноготь и ждала. Наконец снова послышался голос Черной вдовы, но на этот раз он звучал
— Хорошо, сейчас у меня нет времени, но если вы не против, то я предлагаю сегодня встретиться и все обсудить.
— Ты не одна? Не можешь говорить?
— Нет.
— Хорошо, а где и когда встретимся?
— Я перед выходом перезвоню. Часов в восемь вечера.
Даша посмотрела на часы: было около двух. Согласиться — значило потерять целый день.
— А пораньше?
— Нет. Тогда только завтра.
— Марина, это очень важно. Завтра может быть поздно.
— Я не могу, у меня назначена встреча.
Пришлось пойти на небольшой шантаж.
— Есть еще один человек, заинтересованный в этих документах не меньше твоего, и он, думаю, согласится встретиться со мной незамедлительно.
— «Он», — мрачно повторила Черная вдова.— Понятно.
— Да, он. А тебе я первой предлагаю только потому, что мы обе женщины, и я тебя понимаю как никто другой. Итак?
— Ну хорошо, только не раньше четырех...
— Договорились, ровно в четыре у памятника... — Даша быстро перебрала памятники вблизи Юлькиного института, ей почему-то особо не хотелось встречаться у памятника с конем.
— Зачем нам памятник, можно в метро, — буркнула Шувалова.
— Отлично. Тогда в центре зала.
Даша повесила трубку и принялась щелкать обгрызенным ногтем. Интересно, чего же так боится Черная вдова? А она явно боится.
Не успела Даша хорошенько поразмыслить над этим вопросом, как зазвонил телефон. Мелькнула мысль, что, может, Шувалова отделалась от посетителя и перенесет встречу на более ранний срок, но вместо замороженного голоса Черной вдовы послышались обаятельные интонации директора зоомагазина:
— Дашенька, привет.
— Привет.
— Что нового?
— Нового в чем?
— Дав чем-нибудь.
— Ты серьезно хочешь услышать историю моей жизни или дело все-таки в другом?
Истомин рассмеялся:
— Обожаю деловых женщин. Слушай, мне помнится, тебе нужны были деньги, это еще актуально?
Даша застыла с высоко поднятыми от удивления бровями:
— Ну... допустим. А ты хочешь одолжить?
— Не одолжить, — даже по телефону ощущалась его мягкая улыбка, — а предложить обмен.
— Ах, вот как... Ну что ж, не откажусь. А что взамен?
— Взамен я хотел бы попросить тебя провести со мной пару часиков наедине.
Даша аж зажмурилась. Тряхнув головой, она промямлила:
— Извини, я правильно тебя поняла?
Истомин снова рассмеялся:
— Я бы с удовольствием, но боюсь, что нет. Я выразился фигурально. Хотя к этому мы сможем вернуться попозже.
— Артем, извини, у меня последние дни какие-то суматошные... Ты не мог бы выражаться несколько более прямо? Что конкретно ты хочешь?
— Я хочу, чтобы за две тысячи долларов ты впустила меня в Юлину квартиру и просто смотрела телевизор, ну или читала книжку.
— А что в это время будешь делать ты?
— Вот именно за это я и хочу заплатить: чтобы тебя это совершенно не интересовало.
— Хорошенькое дело, — усмехнулась Даша. — А если за эти два часа ты вынесешь всю мебель из квартиры?
— На выходе можешь меня обыскать, клянусь не выносить даже пыль на подошвах.
— Тогда зачем...
Голос Истомина постепенно утрачивал вкрадчивые интонации, в нем появилась жесткость.
— Даша, или ты принимаешь мой условия, или нет.
— Значит, говоришь, две тысячи... — протянула Даша. — В принципе сумма неплохая. Прости, а тебя случайно не ее кабинет интересует?
— Ну, допустим, кабинет.
— А если еще конкретнее, то некий документ из коричневей папки, хранящейся в сейфе? Я правильно поняла?
— Эти документы у тебя? — Голос стал напряженнее, резче.
— Допустим.
— Тогда все упрощается. Я их посмотрю, отдам тебе деньги, и все.
— Интересное предложение. — Даша барабанила пальцами по подлокотнику. — Я перезвоню тебе ровно в половине пятого. Идет?
— А пораньше?
— Пораньше никак.
— Ну что ж, — он явно улыбался, — воля женщины для меня закон.
— Угу! — Даша нажала отбой.
Не успела трубка остыть, как телефон зазвонил снова. Склонив голову, Даша рассматривала аппарат. Она была почти уверена, что это очередной охотник за документами.
Голос Пантелеева ворвался в уши, словно дождливый ветер:
— Алло, мое золотце, как поживаете?
— Как поживает ваше золотце, я не знаю, — холодно заметила Даша, — а вот я — вполне.
Дребезжащий смешок неприятно скребся в трубке.
— Вы такая остроумная, вы такая прелесть...
— Мерси. Вы, наверное, что-то хотели?
— Ах, вы женщины, женщины, такие прагматичные, — принялся вздыхать доцент Пантелеев. — А я вот хотел пригласить вас в ресторан.
— Вы меня один раз уже пригласили. Признаться, не произвело впечатления.
— Ну вот, сразу обижаться! Я ведь, Дашенька, такой замотанный, такой закрученный, все работа, работа... Сейчас немного разгрузился и решил загладить свой грех.