Кошмар в Нью-Йорке
Шрифт:
В дверном проеме показался Сэм «Бомбардир» и буркнул:
— Ах ты, придурок! Я же говорил тебе: смотри под...
В эту секунду он заметил Болана с «береттой» в руках и грустно добавил:
— Я подумал, что он поскользнулся.
— Вы оба поскользнулись, Сэм, — спокойно ответил Мак.
Между тем из гаража появился третий человек — на сей раз женщина. Она холодно взглянула на Болана, и у того сразу возникло желание убраться отсюда. Она была невероятно похожа на Валентину — девушку, которую он очень любил и которую ему пришлось
Разумеется, она увидела «беретту», узнала Болана и, безусловно, поняла, для чего он пришел. Однако она не подала виду и спокойным тоном произнесла:
— В такую ужасную погоду добрый хозяин собаку из дома не выгонит, а вы так легко одеты. Я говорила Сэму, что можно съездить и в другой раз, положим, в четверг, но он заявил, что у него больше не будет времени. Вот нам и пришлось поехать в Коннектикут повидаться с детьми, и это в такой-то снегопад. А ведь мы были у них в воскресенье.
Она в упор посмотрела на Болана, и тот невольно отвел глаза. Он прекрасно понимал, о чем она безмолвно просит, но не хотел обнадеживать ее понапрасну.
Сэм приказал:
— Иди в дом, Тереза!
Ей было около сорока, и она казалась гораздо умнее и утонченнее своего мужа. Валентина тоже была умнее и утонченнее Болана, но она молилась за него, плакала и умоляла Мака, чтобы тот позволил ей любить его. Болан вдруг подумал: а просит ли Тереза у Бога удачи для мужа, вообще — жалеет ли она Сэма?
Тереза смотрела Маку прямо в глаза, делая вид, что не замечает пистолета. Наконец она сказала мужу:
— Пригласи твоего приятеля зайти к нам, а я приготовлю кофе.
— Действительно, — кивнул Сэм, — свари-ка нам кофе, Тереза. Мы скоро придем.
Во время этой сцены Болан не проронил ни звука. Глядя на Терезу Чианти, он поневоле думал о прекрасной и нежной Валентине, которая при всей хрупкости своей души была храбрее любого из викингов.
Мак уже давно не вспоминал о ней, просто не мог себе позволить этого. Не хотел он задумываться и о тех чувствах, которые Тереза питала к Сэму: он всегда избегал мыслей об этой стороне своей «войны».
Мак обратился к женщине подчеркнуто ровным тоном:
— Чашечка кофе была бы сейчас очень кстати, миссис Чианти.
Ее глаза блеснули, она бросила быстрый взгляд на мужа, словно хотела подбодрить его, улыбнулась Болану, мельком посмотрела на оглушенного телохранителя и пошла в дом.
— Подожди минутку, Болан. Хорошо? — прошептал Сэм. — Пусть она закроет дверь.
Болан ждал.
— Мне жаль твою жену, Сэм, — сказал он.
Обреченно вздохнув, Чианти ответил:
— Мне тоже. Надеюсь, ты меня куда-нибудь отвезешь, чтобы... Ну, я хочу сказать... Терезе совсем не нужно видеть это.
Снег, падавший на лицо Сэма, таял и ручейками стекал по его щекам. На стволе
Наконец Мак повел пистолетом:
— Сэм, у тебя есть пушка?
Чианти кивнул:
— За поясом, слева.
— Возьми ее двумя пальцами левой руки и выбрось.
Лицо Сэма не отражало никаких эмоций, он беспрекословно выполнил приказ, и короткоствольный револьвер 38-го калибра упал в снег.
Промозглый ветер совсем не беспокоил Болана, а вот сердце у него словно заледенело.
— Тебе пора уйти на покой, Сэм.
— Я давно об этом думал, — мрачно отозвался Чианти.
Теперь в освещенном окне кухни Мак видел силуэт женщины, хлопотавшей у плиты.
— На твоем месте я бы не тянул резину, а сразу поставил бы точки над "i".
— Если бы мне представился случай, Болан, я бы так и поступил, — ответил Сэм тоном приговоренного к смерти.
Мак ответил ему жестко и спокойно:
— У тебя есть такая возможность, Сэм. Но только сегодня. Больше ее никогда не будет. Иди, пей кофе и думай над этим.
Чианти понял смысл сказанного только через несколько секунд. Он недоверчиво посмотрел на Болана и спросил:
— Я не ослышался? Это правда?
— Я делаю это для нее, Сэм, а не для тебя! Для нее — и только сегодня!
Сэм повернулся и неуверенно двинулся к дому. Обернулся он только один раз, когда уже подошел к двери, бросил ошеломленный взгляд на Болана и шагнул в дом. Мак увидел, как Тереза бросилась к мужу и обняла его. Палач быстро повернулся и ушел.
Однажды изменить своим принципам ради женщины — не так уж страшно. Мак лишь надеялся, что потом ему не придется об этом сожалеть. Только теперь у него возникло ощущение, что сегодняшний день закончился довольно успешно.
Когда Болан въехал в гараж на Истсайд, на, нем уже был замшевый костюм, а его глаза скрывали фиолетовые очки. Сторож скептически оглядел микроавтобус, расписанный маргаритками, водителя и, наконец, заявил:
— Это частный гараж.
— Кончай, старик, — небрежно бросил Палач. — Я приехал к Линдлей. Она должна кое-что передать мне.
— В час ночи?
— Лучше поздно, чем никогда, — пожал плечами Мак. — А что, у вас здесь комендантский час?
Сторож, похоже, несколько смягчился:
— Так чью фамилию вы назвали?
— Линдлей, — устало повторил Болан, глядя в раскрытую книжку, которая лежала рядом с ним на переднем сиденье, и добавил:
— У меня тут написано: квартира 11 "Г".
Сторож покачал головой и взялся за трубку внутреннего телефона.
— Скажите ей, что приехал человек из «Ран», — подсказал Болан.
Сторож посмотрел на него настолько сурово, что Мак невольно рассмеялся:
— Это название нашей фирмы! Если оно вам не нравится, обратитесь с жалобой к боссу, меня оно вполне устраивает.