Кошмар во сне и наяву
Шрифт:
Герман оперся на стол, невероятным усилием собирая перед глазами расползшееся пространство.
– Нашли? – прохрипел. – Как это?
Никита Семенович беззвучно пошевелил губами, в отчаянии глядя на Германа.
– Как это – нашли? – повторил. – Как она умерла?
Подавился последним словом. Думал, это самое страшное, что довелось произнести в жизни!
Ничуть не бывало. Самым страшным оказалось то, что довелось услышать в ответ:
– Убили девоньку. Изна… изнасильничали и убили.
Да, это был еще тот вечерок…
Альбина никак не могла очухаться – до такой степени никак, что уже и водитель начал дергаться, с ненавистью оглядываясь на заднее сиденье, где она причитала и всхлипывала, и кончилось все это тем, что такси только чудом не поцеловалось со встречным «Мицубиси». От страха водитель вспотел так, что в кабине стало вовсе нечем дышать. И, видимо, идея расстаться возникла разом и у таксиста, и у Валерии, потому что, когда автомобиль резко приткнулся к тротуару, она уже невозмутимо протягивала шоферу деньги.
По счастью, рядом оказалось совсем пустое маленькое кафе, и молодые женщины еще долго сидели там, попивая чай с лимоном и поедая горячие бутерброды с сыром и луком в таком количестве, которое их и пугало, и смешило. Но не зря кто-то умный сказал, будто углеводы – лучшее успокоительное, а их было принято более чем достаточно. Наконец даже Альбина успокоилась настолько, что смогла описать события этого вечера вполне связно.
– Да уж, – сочувственно кивнула Валерия, – неудивительно, что ты лишилась рассудка. Хотела бы я знать, кто его не лишился бы! Однако, увы, эта линия нашего расследования снова зашла в тупик. Всего-то и радости, что узнали: этого бабского мужика зовут Хинган… Ну что ж, новая работенка для Севочки, а если он не согласится, то золотоволосый хакер, уверена, не прочь будет заработать прибавку к стипендии. Кстати, ты, случайно, не запомнила номер или марку машины того доктора? – с надеждой глянула она на Альбину, однако та уныло покачала головой:
– Я в них ничего не понимаю. И он же говорил, это машина сестры, а не его…
– Ну, бог с ними со всеми! – великодушно махнула рукой Валерия. – Теперь слушай, что скажу. Аркадий-то, этот ваш Бузмакин, оказался мальчик что надо: милый, покладистый… хе– хе!.. и словоохотливый. Адресочек Катюшкин запросто вынул из штанов вместе со своим…
Она осеклась, заметив выражение Альбининого лица. Откинулась на спинку, закурила, усмехнулась.
– Сама не пойму, почему мне доставляет такое удовольствие тебя эпатировать. Это просто садизм какой-то.
– Эпа… что? – неуверенно переспросила Альбина.
– Ты где училась, барышня? – осведомилась Валерия. – Или на филфаке таких слов не проходят? Эпатировать, если совсем просто, – в краску вгонять.
– А что, вогнала? – Альбина прижала стылые пальцы к горячей щеке.
– Ого! – покивала Валерия. – Ты, что ли, и впрямь решила, будто мне с этим гомиком потрахаться невтерпеж стало? Бр-р! – Она так передернулась, что чашка заплясала на блюдце. – Но помнишь, что я говорила о нетрадиционных методах расследования? Вот и пример. Аркаша так жаждал от меня отделаться, что слова сыпались из него, как горох из дырявого пакета!
– Я и не предполагала, что он такой ерундой отягощает свою память, – удивилась Альбина. – Это же надо – помнить адреса манекенов!
– Не отягощал и не помнил. Все было записано в блокноте. На случай, если девицы вдруг слиняют, прихватив что-нибудь из витринного имущества.
– Ф-фу! – с выражением брезгливости сказала Альбина.
– Фу-фу, – охотно согласилась Валерия. – Однако нужное «фу» и полезное. Благодаря этому «фу» мы теперь можем отправляться в Измайлово, искать там переулок Капитанский, дом 4а, квартиру 6 и глаза в глаза спросить твою подружку, зачем она тебя подставила. И, главное, кому!
– Ага, так она тебе и скажет, – буркнула Альбина, вновь впадая в уныние и размышляя об очередной порции углеводов. – Если уж в милиции не сказала…
– А мне скажет, – непреклонно мотнула кудрями Валерия.
– Что, ты ее тоже за всякие места хватать будешь? – не удержалась Альбина от попытки поехидничать. Ответом ей было возмущенное фырканье:
– Разве ты еще не заметила, что у меня совершенно нормальная ориентация? Я даже розового ничего не ношу – чтоб не думалось. И не переживай: про Катюшку у меня других приемчиков припасено, да столько, что со счета собьешься!
– С удовольствием погляжу.
– Поглядишь, не переживай уж, поглядишь!
Увы, не удалось.
Начать с того, что среди бесчисленных и практически одинаковых «сталинок» Измайлова этот Капитанский переулок они искали невообразимо долго. Одно за другим гасли окна. Все-таки шел уже одиннадцатый час, люди ложились спать. Фонари, как водится, почти не горели, и Валерия с Альбиной ноги сбили, мотаясь от дома к дому и всматриваясь в неразличимые таблички. И вдруг будто в другой город прорвались. Среди многоэтажек протянулась короткая изломанная линия деревянных двухэтажных бараков с палисадниками, заваленными снегом, в которых сухо шелестели под ветром плети прошлогоднего хмеля. Что другой город! Мир другой, время иное!..
Здесь не светило вообще ни одного фонаря и пусто было, как на кладбище.
– Эй, не скажете, где дом 4а? – крикнула Валерия какой-то смутно различимой фигуре, которая моталась по тротуару, метя сугробы полами. Не ответив, фигура ввинтилась в подворотню и исчезла.
– О дьявол, пьян, как фортепьян! – ругнулась Валерия. – Да здесь только по пьянке и можно разобраться!
Примерно через четверть часа они нашли-таки дом 4, однако 4а почему-то оказался не только на противоположной стороне, но и на другом конце проулка.
– Там уже спят, наверное, – прошептала Альбина, глядя на слабое голубоватое свечение между шторками второго этажа.
– Ничего не спят, а очень даже телевизор смотрят, – подбодрила Валерия. – Не дрейфь, прорвемся!
– Кто там? – спросил певучий женский голос из-за двери с огромной цифрой 6, намалеванной на ободранной клеенке.
– Нам бы Катерину, – с чарующими нотками отозвалась Валерия. – Скажите, нас Бузмакин послал.
– Нет, не скажу, – вздохнула женщина за дверью.