Космическая комедия
Шрифт:
Дверь распахнулась, ударившись о стену, — в комнату вошли четверо лихих пацанов. Мадока замолкла, музыка продолжала литься из динамиков.
— Валите отсюда! Мы зарезервировали эту комнату, — рассмеялся главарь. В коридоре стояло столько же девушек, с любопытством заглядывающих внутрь.
Федор побледнел: пацаны его не узнали. Они мало походили на тех, кто смотрит новости. Дринко бросил на него взгляд, спрашивая, что делать.
Оджилин Тей тоже посмотрела на Простакова.
— Мы заплатили за эту комнату, — голос юнги дрожал. Дринко поднес к губам белоснежный браслет и что-то прошептал.
—
— Чувак, — Федор сжал обивку кресел в кулаки, — видишь, на мне военная форма. Я солдат!
— Здесь срали на то, что ты солдат! — сжал кулаки пацан.
— Ну что же! — Простаков собрал всю смелость и встал, расправив грудь. — Ты что еще не догадался кто я? «Князь Лягушкин»? Ты слышал про него?
— Послушай, Лягушкин, вали отсюда нафиг, а не то расквашу тебе рыло! Понял?
— Мне надоело это слушать! — вскочил Дринко. — У нас не так много времени, что бы мы могли позволить его тратить на четверых отморозков!
Обойдя столик, он подошел к главарю.
— Каждая минута на счету! Вали отсюда! — поднял кулак Муси.
— Я девок не бью, но тебя за наглость проучу! — рассмеялась главарь, занося тяжелый кулак.
Федор поднялся, вспоминая чему его учили в школе. Он смотрел на кулак пацана, и не заметил, как Дринко нанес тому пару быстрых ударов. Главарь рухнул. Остальные парни бросились на Муси. Быстрые и точные удары миловидного юноши положили сразу двоих. Последний выбежал в коридор. Девки, ждущие свободной комнаты, завизжали и помчались к выходу.
Вытащив главаря и его дружков в коридор Дринко вернулся.
— Продолжим.
Мадока рассмеялась, продолжая прерванную песню. И они пели, пока дверь не раскрылась еще более нагло и в комнату не ворвался побитый главарь.
— Вы у меня получите! — махал он кулаками. — Я собрал всю банду! Сорок пять человек.
В подтверждение его словам в коридоре послышалось гиканье и удары бит и металлических труб о стены.
«Мы в жопе!» — Федор вздрогнул. — «Теперь нас так отметелят, что родная мама не узнает. Что же делать? Рация на воротнике формы! Но, я один ношу эту форму! Надо выпросить табельное оружие!»
— Парни! — обратился к ним Дринко. — Вы до сих пор не поняли, что мы очень крутые ребята. И к тому же самые настоящие космопираты. У нас у каждого минимум по четыре единицы энергетического оружия, и к тому же мы великолепно подготовлены. А тот парень в военной форме — это Федор Простаков, совсем недавно он угнал крейсер и уничтожил один эсминец.
— Гонишь, ссука! — заорал главарь. За ним в комнату влетело несколько парней. Один из них увидев Федора побелел и вздрогнул. Он, наклонился и что-то прошептал главарю на ухо, тот попятился назад.
— Прошу прощения, мы ошиблись комнатой, — главарь вместе с дружками вывалил в коридор, тихо закрывая дверь.
— Как ты их напугал! — выдохнул Федор. — Я уж думал, нам хана.
— Не волнуйся, — усмехнулся Дринко.
— Все же классно быть таким крутым! — юнга посмотрел на него. — Я чувствую себя королем. Представляю, как мне завидуют одноклассники. Одни протирают штаны в виртуальной реальности, другие пресмыкаются перед муниципалитетом, чтобы получить какую-нибудь сраную работу, которую никогда не получат, а я угнал корабль! Обо мне все новости! Наверное, мамка охренела, когда узнала эту новость! Черт! Теперь я не смогу присылать им деньги! Надо узнать полагается ли мне зарплата.
Когда кончилось время они вышли из караоке. На узкой улице стало меньше прохожих. У входа их встретил Лихтенберг.
— Как прошло? — монотонно произнес он.
— Хорошо! Твоя помощь не понадобилась, — кивнул Дринко.
— А, что он здесь делает? — посмотрела на Муси Мадока.
– Тоже пришел в караоке?
— Он нас страхует! — улыбнулся юноша. — Я позвал его, когда те парни пришли в первый раз.
— Сомневаюсь, что бы он смог нам помочь! — усмехнулся Федор и они пошли по улице.
— Надо еще успеть отправить видео-сообщения родным, — Дринко посмотрел вперед. — На корабле нам нельзя пользоваться дальней связью. Еще осталось пол часа. Можно пройти по магазинам!
Круглый стул в кабине связи стоял напротив дисплея. Федор потер рука об руку. Вместо видео-сообщения он отправил текстовое письмо. Надиктовав его компьютеру, юноша улыбнулся. Простаков не знал, почему он не хочет, чтобы мама видела его в видео-послании. И это его не волновало.
Письмо вышло таким:
«Дорогая мама. Со мной все хорошо — я росту и процветаю. В армии меня долго не повышали. Я служил целый год и оставался юнгой. Не давали даже прибавки к зарплате! Но, я решил этот вопрос. Я не стал ждать, когда мне дадут повышение. Я сам себя повысил и сразу до капитана. Теперь у меня есть собственный корабль! Расскажи все это моим друзьям. Пусть завидуют. Людей я не похищал — это выдумки. Я просто подвез их до ближайшей станции. Поскольку, я теперь сам себе хозяин, то мне никто не платит, поэтому я больше не смогу переводить вам часть своих денег.
По телевиденью, наверное, уже показали, что за мной посылают линкор «Великий князь Слонов». Не беспокойся! Я этого «Слонова» прихлопну как муху! И плевать что это самый лучший корабль Медведево, и там собран самый элитный экипаж!
Все, мне уже пора. До скорой встречи. Твой сын, капитан и владелец универсального космического крейсера «Князь Лягушкин». Федор Простаков.
Отправив его юнга покинул кабинку и стал ждать остальных.
Федор ликовал — на просветлевшем лице жила яркая улыбка. Душевный подъем открывал перед ним космические горизонты. Когда он шел по длинному коридору шлюза, когда входил на корабль, он был не там. В мыслях, он представлял, как его одноклассники, услышав новость о нем, роняют чашки с кофе, сваливаются со стульев, падают на пол. И, главное, не верят своим глазам. Кто это? Это — он! А кто они? Никто! Они сидят в пятиэтажных домишках и целыми днями смотрят ящик или играют в игры. Да, никто из них никогда даже не мечтал о собственном космическом корабле. Военном корабле! Они даже не мечтают о машине Цэ класса. С их образованием и умением, с их ленью, они всю жизнь будут вынуждены жить на пособие, как и сотни миллиардов людей во всей конфедерации. Они живут как тени, как пыль. А он, он уже не с ними! Он высоко!