Космическая странность
Шрифт:
«Земля под защитой…»
«Поверь, никому не нужно нападать на Землю…»
«Мы считаемся с интересами Земли. По возможности…»
«Можешь пожаловаться консулу…» Сказано так спокойно, даже буднично, словно среди землян обращаться к консулу Земли за ее пределами — обычная практика. Что за черт? Я, конечно, мало интересовалась международными новостями, но для широкой земной общественности до сих пор запуск пилотируемого корабля на Международную космическую станцию — событие. Да широкая земная общественность совершенно точно считает, что мы еще даже на Марсе не высадились!
«Мы не предполагали, что запрашиваемым ресурсом окажешься ты…»
«Часто случаются такие взрывы?..» Кристо весь оцепенел, когда об этом спрашивал.
Свет — выделение энергии… Телепортация…
«Еще раз про персонажи „Дан-Натан“ и „Ян-Натан“: происхождение…» Так напрягся, что чуть не взлетел. Будто они, эти Баба-Яга и Кощей Бессмертный, реально существуют, и сведения о них чем-то крайне важны.
«Твоя подруга — не человек. Она — существо, специально созданное…» Кристо, хотя и добавил «возможно», однако сказал это уверенно, словно человекоподобные существа со сверхчеловеческими способностями — норма. Сказал про Аську. Если подумать, то почему бы и нет? Что-то странное, особенно на первый взгляд, в ней точно есть: невиданный оттенок глаз, который дает переплетение фиолетовых и зеленых прожилок в радужке, темные волосы, цвет которых вообще трудно определить из-за стального блеска изгибов прядей в косе, еще что-то неуловимое. Но все эти странности забываются, когда, кстати, очень быстро, Ася становится ближе. Что значит — не человек? А ее близнецы тогда как?
И еще: ПОЧЕМУ ОНИ ТАК НА НАС ПОХОЖИ?!
Вот сволочи! Выдавили из меня все, что им было надо, а на мои вопросы отвечать не посчитали нужным! Ну, Кристо! Вот только выживем, и я до тебя доберусь!..
Злость добавила мне сил, поскольку я ни о чем, кроме своих обид, не думала, то ползла механически, и окончание пути стало для меня неожиданностью. Просто Кристо пропал, а вместо него передо мной появилась черная стена. Когда я это поняла, вообще все мысли исчезли у меня из головы, а дыхание замедлилось. Я подкралась к преграде и прислушалась, но ни одного звука не услышала. Тогда я осторожно ее потрогала, ожидая, что она, как многие встреченные мной за пределами Земли стенки, растает в воздухе. Не тут-то было. Это оказалась тонкая плита, и от моего нажатия она отошла в сторону, открыв проход к освещенному помещению, в которое, даже не успев сориентироваться на местности, я из трубы и выпала.
Впрочем, мое нелепое появление осталось незамеченным, поскольку все присутствующие были заняты своими проблемами.
Собравшись в комок, я вжалась в стену и рассмотрела обстановку. Кристо стоял в одном шаге, спиной ко мне, лицом к центру небольшого зала, где находилась группа людей в такой же, как у меня, темно-серой форме. На Кристо они смотрели растерянно, а вокруг них, заключая в клетку, медленно поднималась прозрачная стена. Почему люди в форме не препятствовали заключению, я поняла, рассмотрев Кристо: он держал всех под прицелом какой-то связки трубок с рукояткой, наверное, чего-то вроде ружья. Причем в ход он его уже пустил — судя по тому, что один из группы с болезненным выражением лица прижимал руку к колену.
В следующий момент из стены метрах в трех справа выскочили два человека и застыли, не сводя глаз с ружья Кристо, тут же уставившегося всеми своими дулами на них. Ох, блин! Я обернулась в поисках плиты, за которой должен находиться спасительный лаз, но оказалось, что весь зал изнутри отделан одинаковыми плитами, и нужную я быстро найти не смогу. Значит, здравствуй, погибель…
Воспользовавшись появлением своих, двое из группы в центре прыгнули на поднимающуюся перегородку, зацепились за верхний край и попытались перемахнуть наружу, но Кристо этого дожидаться не стал. Он выстрелил сначала в тех, кто был ближе и представлял большую опасность, то есть в двоих вошедших (я услышала два слабых хлопка из ружья, а потом увидела, как два тела стали клониться к полу), и сразу за этим — в тех, кто пытался перелезть через преграду. Один рухнул на нашу сторону, другой — внутрь «стакана». Я видела, что еще кто-то внутри пытается прыгнуть на край, причем дальний от нас, где, при достигнутой высоте больше человеческого роста, выстрел Кристо не смог бы его достать из-за ближней стенки, но не смог подтянуться и сорвался.
В зал вошел еще один в серой форме. Он сначала остолбенел, явно увидев то, чего не ожидал, а потом медленно потянулся к огромному карману на левом бедре, где, очевидно, находилось оружие. Все стволы Кристо тут же нацелились на него. Вошедший замер и что-то сказал. Кристо что-то ответил. И выстрелил.
Вошедший упал замертво.
«Господи, если ты есть на этой планете, сделай так, чтобы больше никто не стрелял! Я, оказывается, очень боюсь, когда стреляют».
Кристо ударил кулаком по одной из плит на стене, после чего заметно сменилось освещение: зал окрасился в зеленое, а «стакан» с находящимися в нем людьми — в желтое. Несколько плит сначала потемнели, а потом отобразили наступающий рассвет на поверхности планеты, на других появилось изображение каких-то пустых коридоров и залов. Кристо сосредоточенно водил пальцем по темно-синей плите, рисуя трудноуловимые фигуры. Я в тот момент просто не могла поверить, что именно этот человек совсем недавно беззаботно смеялся и успокаивал меня мягкостью своего взгляда. Чего еще от него можно ждать?!
Один из экранов-плит транслировал изображение космического корабля, и я ела его глазами, ожидая, что вот-вот оттуда выскочит толпа вооруженных солдат, появится здесь, и настанет нам окончательная хана. Однако изображение вдруг покрыла черная сетка, поделившая его на квадраты. Глядя на сетку, Кристо дорисовал что-то на синей плите и ткнул двумя растопыренными пальцами по плите справа. Я увидела, как откуда-то сверху к кораблю протянулся тонкий белый лучик, и через секунду корабль разлетелся на куски. Точно как в Димкиной компьютерной игрушке и моем недавнем кошмаре. В «стакане» произошло единомоментное бурное шевеление, подтвердившее вывод о кончине корабля. Что ж, хоть из него теперь угрозы ждать не придется.
До чего здесь круто!
Мне показалось, что можно расслабиться, и я уселась поудобнее, согнув одну ногу и распрямив другую.
— У тебя все нормально? — не отвлекаясь от манипуляций с панелями, самым будничным тоном спросил Кристо.
Он продолжал что-то рисовать, причем делал это одновременно двумя-тремя самостоятельно двигающимися пальцами одной руки. Левой. В правой было ружье.
— Д-да, — отбив зубами дробь, ответила я.
Недалеко от меня лежали три тела, и я ждала, что хоть одно из них шевельнется. Мне не хотелось знать, что с моим участием произошел настоящий смертельный бой, и что Кристо, единственный «свой» здесь человек, способен убивать, не задумываясь. Это было даже несколько иначе страшно, чем все то, чего я боялась прежде, потому что под угрозой оказалось само существование нормального, привычного мне мира. Наверное, так поражается любой человек, увидевший, как просто и быстро прекращается чужая жизнь, невольно проецируя это событие на себя и своих близких. Инстинктивно поражается, поначалу не размышляя и даже не умея выразить свое потрясение словами. Как я тогда. Надо же, и внезапная смерть брата меня к такому повороту не подготовила…
В «стакане» народ сидел тихо, напряженно следя за действиями Кристо. Кто-то заговорил, и до меня не сразу дошло, что обращаются именно ко мне. Да, на мне ведь точно такая же форма!
Я подняла маску, чтобы они увидели мое лицо и поняли: от меня помощи ожидать бесполезно.
Кристо с явной насмешливой интонацией бросил в сторону заключенных короткую тираду. Те дружно, со смесью интереса и разочарования, уставились на меня. От их испытующих взглядов стало не по себе.
— Идем, Дина, — сказал Кристо.
Я с трудом поднялась на ноги. Он подошел, взял меня за руку и, переступая через трупы, мы вместе вышли из зала.
Как продвигались темными коридорами, спускались и поднимались по узким лестницам, находили в глухих стенах двери, я помню плохо. Зато очень хорошо — тот момент, когда увидела маняще мягкое кресло, забралась в него с ногами и тупо уставилась вперед, ничего не замечая. Кристо, вроде, прижал меня к креслу каким-то приспособлением, умудрившись не изменить мою позу, уселся рядом в таком же кресле, а после этого свет погас, и я поняла наконец, что такое невесомость.