Космическая странность
Шрифт:
— Чем другие планеты лучше? — медленно, обиженно спросила я.
Хотя, что бы он мог мне объяснить? Уже понятно, почему он обращается со мной, как с идиоткой — я ведь из тех землян, у кого не хватило ума «открыть принцип поглощения пространства». Можно подумать, что он сам семи пядей во лбу, а не просто потомок тех, у кого хватило!
Его ответ окончательно разломал мое представление о мире:
— Земля гораздо сложнее других планет. А самое в ней неприятное… Мне не очень это понятно, ведь я, как уже сказал, не занимаюсь Землей… Если коротко, то там, кроме людей, любят находиться еще другие разумные существа, с превосходящими возможностями, и они в человеческую жизнь активно вмешиваются.
Через пару минут, мысленно трижды повторив это сообщение, я готова была согласиться с тем, что являюсь идиоткой. «Не занимающийся Землей» инопланетянин знает о моей родной планете больше, чем я сама… Опять же, я заметила в его тоне нечто, похожее на уважение: мне не слабо жить на «сложной» планете — и успокоилась относительно его мнения.
— Нам нужно отдохнуть, — повторил Кристо. — Это маленький аппарат, его главный недостаток в том, что он не может пробивать собственные каналы. Придется искать подходящий чужой, для этого потребуется много внимания, а я слишком устал. Сейчас мы приведем кресла в режим кровати и будем спать.
Он продемонстрировал, как это делается: уперся затылком в спинку, и она плавно опустилась до удобного положения, а часть кресла под ступнями, наоборот, поднялась. Я сделала то же самое, и принялась устраиваться поудобнее, когда вдруг поняла, что Кристо ответил далеко не на все мои вопросы.
— А про какие другие расы ты говоришь? У вас что, негроиды воевали с европеоидами?
— Нет, — спустя не меньше минуты отозвался Кристо. — Другие расы — это разумное коренное население других планет.
И замолчал. Мне же моментально расхотелось спать. Значит, существуют-таки разумные пауки и студни!
— А какие они? — требовательным тоном продолжила я.
Кристо шумно вздохнул.
— Еще увидишь. Мы сейчас ни с кем не враждуем. С некоторыми даже удалось подружиться, и они служат в нашей армии.
Воображение, подготовленное фантастическими фильмами и компьютерными играми, нарисовало картину длинного парадного строя, в котором через одного навытяжку стояли люди в темно-синей форме и гигантские скорпионы. Бр-р-р!
— Но они хоть не сильно противные? — осторожно уточнила я.
— Нет. Они ненамного крупнее нас, покрыты шерстью, передвигаются на четырех конечностях, имеют длинный хвост и естественное оружие — когти и зубы.
Представив себе и это, я донельзя удивилась. Это ж крупная кошка вроде тигра! Разумный тигр — это круто!
— Вот прямо-таки разумные? — не поверила я.
— Очень даже! — с явным уважением к зверям-соратникам отозвался Кристо. — Хотя иначе, чем мы, поскольку их развитие было очень замедлено.
— Почему? — не унималось мое любопытство.
— Потому что они жили в благоприятных условиях, в отсутствие необходимости заботиться о теплом жилье и пригодной пище. У них нет речевого аппарата, и голосом они могут лишь издавать звуки для привлечения внимания. Ну, еще для придания эмоциональной окраски.
— Как же они общаются? Как вы с ними общаетесь?
— Они разговаривают всем телом: двигают ушами, хвостом, лапами, взъерошивают или приглаживают шерсть. Мы научились понимать этот язык, они понимают нашу речь.
— А на расстоянии?
— Между собой они давно приспособились обмениваться ментальными сигналами…
— В смысле?! — это известие привело меня в восторг. — Телепатия?
— Ну, наверно, — вяло согласился Кристо. Он выдавал мне все меньше информации.
— А с вами?
— При помощи специальной техники.
Могла бы догадаться. Есть же у нас радиотелефонная связь, почему ее не может быть у них? Можно ведь обмениваться не только голосовыми, но и текстовыми, и какими-нибудь другими сообщениями…
Я хотела еще что-то спросить, но это намерение пресеклось внезапно появившимся ощущением усталости, причем не моим, а Кристо, и тут же я почувствовала себя виноватой за то, что мешаю ему отдыхать. Это было нечто новое, раньше я чужие чувства не воспринимала. Ментальный сигнал?
Вот так способ заткнуть рот под прикрытием совести…
Обидно. Ну вот чем его временная усталость лучше моей постоянной растерянности в чужом для меня мире и связанного с ней почти непрерывного страха?
Я отвернулась от Кристо и тихонько всхлипнула. Мне нестерпимо захотелось оказаться на диване перед телевизором рядом с мамой, положить голову на ее мягкое плечо и наслаждаться вечерним покоем, таким привычным когда-то… Я так ярко вспомнила этот приятный эпизод, что даже ощутила мамин запах и нежную кожу ее руки, вдруг успокоилась и стала медленно погружаться в сон.
Наверное, Кристо тоже воспринял мою обиду как ментальный сигнал. По дороге в сторону сна меня догнал его мягкий, как прежде, голос:
— У кскривсов есть интересная особенность. Знакомясь, они пробуют кровь того, с кем знакомятся: делают маленький разрез когтем, слизывают немного крови и как-то ее анализируют. Оказывается, узнают много интересного…
Голос Кристо остался на грани реальности и растворился, а я в следующий же миг очутилась в мохнатых объятиях разумного тигра, который, сосредоточенно сопя и роняя слюни, ковырял кривым когтем мою шею. При этом я веселилась, как сразу после телепортации, давала советы, где лучше ковырять и была уверена, что в результате немедицинского анализа крови приобрету надежного друга.
А потом приснился Кристо… Он рассматривал меня с ног до головы изучающим взглядом, и этот взгляд становился все теплее и теплее, пока я поняла наконец до полной убежденности, что нравлюсь ему. Во сне это было для меня очень важно, я даже восприняла свое открытие как победу, триумф, и тоже залюбовалась им — красивым, сильным, надежным… В завершение сна он сообщил, что ему очень понравилось меня целовать.
Проснувшись, я не обнаружила и следов своего сновидения: ни зверя, ни ласковой заинтересованности моего спутника. Прочный след остался во мне самой — я в Кристо влюбилась.