Космические опера
Шрифт:
Арх-Хо поспешно покинул пещеру, чтобы найти источник чужого запаха.
Долго искать ему не пришлось. Идя навстречу усиливающемуся аромату, он внезапно ударился лбом о невидимую преграду — серое, рваное, но в целом прозрачное, облачко — и, отпрыгнув назад, выставил перед собой посох. Нападение невидимого, а от того неизвестного противника не последовало и верховный жрец, набравшись смелости, вновь подступил к источавшей чужой запах преграде. Уже спустя пару минут, Арх-Хо смело постукивал посохом по «воздуху», и, слыша в ответ глухие звуки, силился понять, чтобы это значило.
— Что
Благодаря занятиям, проведенным под руководством дотошного ауррийца, Белов знал о запрете несанкционированных контактов на заповедных планетах, поэтому и предлагал (естественно надеясь на соответствующую реакцию напарника), самый лучший, на его взгляд, выход из создавшейся ситуации.
— Ни в коем случае! — эмоционально запротестовал Элай. Олег расплылся в улыбке — он так и знал, что наивный опер сочтет его сомнительный юмор за чистую монету. — Подождем пока он не удалиться.
— Ой, что-то я сомневаюсь, что он так быстро отстанет от нашего транспортного средства, — протянул Олег и предложил уже более реальный план. — Может, тогда «усыпим» его чем-нибудь тяжелым по голове, или просто электроразрядом отключим и смотаемся, пока он очухается?
— Подождем! — твердо сказал Элай, не желая прибегать к таким кардинальным мерам.
— Хозяин-барин! — заметил Олег, сел на выпавший из кладки камень и откинулся на стену, чтобы в более удобной обстановке наблюдать за чересчур любознательным аборигеном.
Элай остался дежурить у выхода.
Время шло…
Белов сидел…
Элай стоял…
Неутомимый Арх-Хо все ещё суетился вокруг их челнока.
Ветер, битый час свистевший и стонавший в расщелинах, и тот «устал» и стих. Вокруг воцарилась такая тишина, что до их укрытия стало долетать взволнованное бормотание аборигена. Мультипереводчик, распознав примитивный язык ульропца, по привычке стал переводить его слова. Олег автоматически отметил, что этот почти все еще первобытный абориген строит вполне себе осмысленные фразы и даже пытается выдвинуть какие-никакие версии по поводу обнаруженной им «бесовщины» (такое слово, по крайней мере, выдал переводчик).
И тут Олега посетила простая и вместе с тем (в виду присутствия крючкотворца и законоблюстителя Элая) далеко непростая идея — а что если «забить» на инструкции и допросить свидетеля. Не весть какой, конечно, источник информации, но ведь лучше чем вообще ничего. Вдруг этот гражданин видел преступника и сможет описать его внешность. Это ведь как можно будет сразу сузить районы поиска и количество подозреваемых!
Решено!
— Слышь, Элай, — окликнул он своего коллегу. — У меня родилась вроде бы неплохая идея.
— Что за идея? — поинтересовался с опаской ауррец, прекрасно представлявший, на что способен пойти землянин.
— Давай-ка этого аборигена арестуем!
— Зачем? — сразу всполошился Элай. — Он же к преступлению не причастен.
Олег покачал головой — этого восьмисотлетнего наивного паренька видимо, уже не перевоспитать.
— Я имел в виду, допросим, — пояснил он. — Может он что-нибудь видел, а мы из-за глупых запретов, можем свидетеля, возможно единственного и неповторимого, упустить, со всеми вытекающими.
— Нет! Ни в коем случае! Несанкционированный контакт первого уровня категорически запрещен, вплоть до выдворения из Бюро! — в голосе Элая сквозило возмущение вперемешку со страхом оказаться изгнанным из рядов стражей галактического правопорядка. — Необходимо специальное разрешение.
— Ну, вот ты опять заканючил свою старую песенку, — покачал головой Белов, поднимаясь с облюбованного места. — Инструкции. Разрешения. Крылья. Ноги. Главное — хвост!
— В смысле?
— Щи прокисли, — озвучил первую пришедшую на ум рифму, Олег, подойдя к коллеге. — Я говорю, дружище, что если строго следовать всем вашим инструкциям, то ничего хорошего из этого не выйдет. Надо вступать в контакт с аборигеном. Знаешь, как у нас на заповедной родине говорят? На безрыбье и рак — рыба.
— А причем тут рыба? — не понял всей философской глубины пословицы аурриец.
— А притом, что в нашем деле, как и на войне, все средства хороши, — опять не совсем понятно выразился землянин. — Короче, контакт с аборигеном я беру на себя.
— Согласно инструкции я имею право не препятствовать тебе принимать подобные решения, Олег и не несу за это ответственности. Но я официально заявляю, что категорически против этого, — поняв, что Белова не отговорить, сделал последнее предупреждение Элай. — В любом случае, вне зависимости от результатов несанкционированного контакта, мне придется доложить о данном нарушении по команде. Это, как я уже говорил, повлечет за собой крупные неприятности, в первую очередь для тебя.
— Элай, поступай как велят твои священные инструкции, я же буду делать то, что велят мне долг гражданина и честь офицера. Если не мы, то кто остановит надвигающуюся катастрофу! Семи выговорам не бывать, а одного «служебного соответствия» не миновать! — высокопарно произнес Белов, надеясь, что после такой речи у его «правильного» напарника хватит ума и совести не «стучать» начальству.
Аурриец никак не отреагировал на малопонятную тираду Белова.
— Короче, я пошел!
Не дождавшись от товарища по оружию ни слов поддержки, ни очередной порции упреков Белов вышел из укрытия и смело направился к обнюхивающему замаскированный челнок ульропцу.
— Мир вашему миру! — торжественно произнес Олег, неслышно подойдя со спины к задумавшемуся аборигену. Его голос, переведённый на ульропское наречие и усиленный динамиками шлемофона, заблаговременно выставленными на максимальную мощность, прозвучал гораздо сильнее, чем требовалось даже для первоначального контакта.
Арх-Хо инстинктивно присел и, выронив посох, прикрыл голову руками. Ему показалось, что это проревел воскресший после долгих веков молчания Голос Разума, который восстал из небытия, рассерженный утратой своего драгоценного сосуда. Верховный жрец хотел было задать стрекача, но понимая, что от сурового всевидящего божества таким способом ему не скрыться, отмел эту шальную мысль.