Космические пираты
Шрифт:
А на следующее утро Флеш исчез. Исчез так, как могут исчезать только невидимки. Не оставив никаких следов. Жвачкин готов был поклясться, что через его комнату он не проходил. Зная коварство зловредов, он ночью спал прямо перед дверью. А окон в комнате не было.
Даже Ма, пока оставили при себе вчерашние сомнения в сверххитрости Флеша.
Растерянность продолжалась до тех пор, пока Жвачкин в гневе не стукнул ногой о коврик, лежащий перед софой. Коврик от этого удара почему-то глуховато ухнул и Жвачкин вместе с ним внезапно исчез с поверхности пола. Никто не
Но та уже и не требовалась. Сначала из дыры в полу показалась рука с зажатой в ней бумажкой, а потом и голова Жвачкина, провалившегося вниз только по плечи. На бумажке было написано: «ШМЕЛОМУ ЖФАЧКИНУ. ЯМА ЗА ЯМУ. ПРИФЕТ!». Уму непостижимо, как Флеш смог догадаться, что в ней первым побывает именно Шоколадик?
Это оказался обыкновенный подкоп, отверстие от которого прикрыли ковриком.
— Эх, — огорчилась Аза. — Не до конца ты вчера его расколол, Шоколадик.
Жвачкин и сам был недоволен собой. Он все внимание сосредоточил на Финте, а Флеш оказался орешком покрепче. «Флеш — это новый правитель Земли, а Финт при нем всего лишь посол», — внезапно понял он.
— Этот Флеш — выдающийся копатель ям, — хмуро передал друзьям свои мысли Жвачкин.
— Копает их лучше Марса. А как быстро он в поле ее выкопал. С этого мгновения он мой главный враг!
— Непонятно только, — высказал сомнение Дормидонт, чем этот выдающийся копатель пробил бетонный пол и как умудрился сделать лаз, не оставив в комнате ни соринки.
— Это мы сейчас проверим, — и голова вместе с бумажкой исчезли в дыре.
А еще через минуту Жвачкин, злой как черт, опять появился в комнате, не находя слов от возмущения.
— Эт-то нечестно! Так некрасиво поступать. Все сваливать на невиновного.
В воздухе повисло недоумение. Жвачкин не останавливался:
— Нас обманули. Бедный несчастный Флеш. А все Финт, опять этот Финт — главный посол внеземной расы. Это он выкопал подкоп и вывел отсюда Флеша. Хотел отвести мой гнев от себя. Добрый милый Флеш — ангел по сравнению с ним, а я — шляпа. Не зря у него голова плоская. По ней Финт его каждый день лупит. У самого-то голова, во-он, какая длинная.
Непонятно, причем здесь была голова, но теперь многое становилось понятно. Флешу помог бежать Финт. Это было хорошо видно что двум цепочкам следов, тянущихся через песок около начала подкопа с внешней стороны госпиталя.
Следующая неделя после побега оказалась спокойной. Несмотря на все старания, никаких новых следов зловредов больше замечено не было.
— Боятся меня! — отошедший Жвачкин приписывал результат установившегося перемирия исключительно себе. — Теперь будут долго тихо сидеть. Знают, как я страшен в гневе.
— Шоколадик правильно говорит, — полностью разделяла его чувства Аза. — Здесь мы их победили. Поэтому смело можем отправляться в полет на Луну. Даже хорошо, что они будут здесь отсиживаться. Надо только проследить, чтобы невидимки с нами, как в прошлый раз, не улетели на спутник.
Наступила пора Па и Ма продолжить свое затворничество под землей, так как их амулеты забрали путешественники. Из госпиталя
Процедура прощания не заняла много времени. По традиции перед расставанием присели на дорожку. Еще раз обнялись и отлетающие потопали к своему буйеру, давно ожидающему их. Опять по традиции Альф попросил Дормидонта проверить мачту. То, что она оказалась аккуратно подпиленной почти на прежнем месте, большого удивления не вызвало. Скорее всего это было сделано еще в тот раз, когда они готовили ловушку для зловредов.
К такой ситуации Дормидонт оказался полностью готов. Ничего не разбирая, он приложил к мачте приготовленную заранее толстую деревянную рейку и закрепил ее в двух точках выше и ниже места распила. Вся операция заняла ровно десять минут. А еще через десять они уже катили по дороге к стартодрому.
Тем временем на самом стартодроме события развивались не лучшим образом.
После прилета Марс первым делом осмотрел ангары с космолетами. «Большун» и «Игрушка» стояли каждый в своем отсеке. С ними все было в полном порядке. Марс вышел из строения и пошел через поле по тропинке безопасности, выдергивая по пути зеленые флажки, отмечавшие ее расположение. Теперь без него никто не смог бы пробраться в стартодром через запретную зону. Потом он вернулся на свой пункт наблюдения, где безвыходно и проводил все свое время, ожидая прибытия товарищей.
Прошла неделя, затем вторая. Однообразие на Марса не действовало. Тут у робота большое преимущество перед человеком. Он может сколько угодно долго выполнять один раз заданную для него программу.
Но вот как-то под вечер, когда солнце начинало садиться за горизонт, он заметил какое-то неясное движение на дороге из поселка. Наблюдательные приборы мало чем могли помочь ему, так как смотреть приходилось против солнца.
Считая, что это идут друзья, Марс хотел выйти к ним навстречу, чтобы провести их по тропинке безопасности. Но те, не доходя даже до ее начала, вдруг резко свернули в сторону. Это заставили его насторожиться. Что-то здесь было не то. Начало тропинки им было хорошо известно, так как по ней они ходили неоднократно. В такой ситуации покидать пост было рискованно. Пришлось просто наблюдать за развитием ситуации.
А ситуация развивалась весьма неожиданным образом. Резко свернувшая на запретную зону группа направилась не к стартодрому, а к месту расположения боевых артиллерийских автоматов. Так как теперь они двигались несколько под другим углом к солнцу, то присмотревшись, Марсу показалось, что это была вовсе не группа роботов, а что-то, очень похожее на Дормидонта в его самоходном кресле.
Тут уже стало не до теоретических рассуждений. Да и чего ему было особенно опасаться. Все равно по заминированному полю никто сюда не пройдет. Но в тот момент, когда он собирался вылететь на помощь неизвестному, еще одно движение отвлекло его. Гораздо ближе от него, в самом начале тропы безопасности, ему послышались голоса, зовущие его: «Ма-а-р-с-с, Ма-а-р-с-с-с».