Космический ганфайтер
Шрифт:
– Ник, ты последняя надежда "Ревенора". На борту моего линкора пятьдесят семь тысяч беженцев. Это единственные оставшиеся в живых обитатели колонии Майель. В основном женщины и дети. Энергии на то, чтобы телепортировать их в безопасное место у меня не хватает и никто не может прийти нам на помощь. Парень, у меня осталось только семь пилотов и все они находятся сейчас в госпитале. Как только медики их немного подлатают, они отправятся в бой, но ты должен дать мне для этого всего один час. Извини, но я посылаю тебя на верную смерть. "Ревенор" оторвался от основной флотилии знергонов, но три их эскадрильи висят у меня на хвосте и каждый их корабль несёт на своём борту по две ракеты
До ближайшей обитаемой планеты Содружества, имеющей системы приёма аварийного телепорта самоспасения, тысяча семьсот сорок световых лет полёта, то есть более сорока часов хода на максимальной скорости. Ты должен задержать энергонов любым мыслимым или немыслимым способом. Делай что хочешь парень, хоть разденься догола и станцуй перед ними, но задержи их на один единственный час. Твой меч загружен под завязку, вооруженцы поставили тебе ракеты с сорокамегатонными боеголовками, термоядерный реактор выведен на полную мощность и все четыре боевых космокатера полностью готовы к сражению, так что не подведи нас, Ник.
Хотя это была всего лишь имитация, Николай небрежно козырнул в ответ и сказал спокойным голосом:
– Командир, можете не волноваться, я не подпущу к "Ревенору" ни одного кретина с горячей ракетой. Так что вы можете лететь спокойно и ни о чём не думать. Даже в том случае, если бы вы везли на "Ревеноре" дрова, я всё равно выполнил бы ваш приказ, а поскольку речь идёт о гражданских лицах, то встану у энергонов костью в глотке и они мною подавятся. Ну, а если поблизости появится их флотилия, то я и им задам перцу.
Экран подёрнулся рябью и изображение стиланца, словно растаяло. Николай не спеша огляделся и увидел, что на взлётно-посадочной палубе стоит с полдюжины других мечей, изрядно пострадавших от импульсных пушек врага, которые выжигали в серебристой броне кратеры диаметром метра в три и глубиной сантиметров в сорок, а то и в полметра. Свои космические корабли галакты делали из точно такого же сверхлёгкого сплава на основе магния, из которого был сделан его экзопротез, только в отличие от обычного магния этот сплав имел прочность алмаза, был довольно гибким и имел температуру плавления почти в двенадцать тысяч градусов.
Точнее при этой температуре он просто разрушался, переходя сначала в жидкую фазу, а затем испаряясь, словно вода на раскалённой сковородке. Именно такую температуру имели плазменные шары импульсных пушек. Об этом Николай узнал прочитав какую-то книжку про космические войны галактов со энергонами, которые шли вот уже почти восемьсот лет, хотя войнами их было назвать трудно и ни о каких нападениях на колонии пока что не шло и речи. Уж больно мощное и дальнобойное вооружение стояло на боевых спутниках, летающих вокруг них.
Солнечную систему охраняло аж триста таких космических фортов, которые полностью перекрывали подступы ко всем планетам, к Земле и даже к Солнцу. Одним единственным выстрелом каждый боевой спутник, имевший диаметр в сто пятьдесят метров и утыканный громадными импульсными пушками, словно ежик иголками, мог прожечь насквозь самый здоровенный космический дредноут, а уж корабли энергонов он сжигал дотла на дистанции в четверть светового года со стопроцентной гарантией. Впрочем, спутники сжигали любые корабли, если не получали кодированного подтверждения их принадлежности. Космические пираты, которые имелись в Содружестве не смотря на все старания полиции, как правило имели порты приписки и могли доказать операторам боевых спутников, что они не энергоны,
Вот собственно и всё, что Николай знал о том, что происходит в космическом пространстве Содружества галактики Млечный Путь. Он даже не знал, как выглядят боевые корабли энергонов, прозванных так потому, что они представляли из себя какую-то энергетическую субстанцию неизвестной природы, которая сидела внутри их кораблей. Он быстро вошел в кабину и сел в кресло, властно заключившее его в свои бархатистые объятья и быстро превратившееся в кокон, из которого торчала только его голова. Насколько он успел это заметить, его костюм превратился в чёрный блестящий боескафандр пилота, похожий на гидрокостюм аквалангиста, только без баллонов за спиной. Сидеть в кресле было удобно и как только перед его глазами появился зелёный транспарант "Корабль к вылету готов", Николай, нисколько не сомневаясь в правильности своих действия, просто подался не столько всем телом, сколько мысленно, вперёд. Правда, он при этом всё же слегка наклонил вперёд голову и плечи. Этого вполне хватило для того, чтобы меч странной дисковидной формы, быстро набирая скорость, двинулся к огромному, распахнутому настежь люку, за которым ярко сверкали звёзды и виднелись слегка светящиеся разноцветные облака туманностей.
Отдавая себе отчёт в том, что это всего лишь полёт на имитаторе, он всё же отринул от себя такие мысли и всецело сосредоточился на реальности происходящего, что выразилось в первую очередь в том, что он заложил петлю вокруг гигантского дредноута, имевшего в длину добрых двадцать километров. Громко закричав что-то воинственное, Николай с хода завертел на всё увеличивающейся скорости все известные ему фигуры высшего пилотажа, винтом облетел дредноут от кормы до носа и только после этого нацелился в ту сторону, где судя по сообщению бортового компьютера находился враг. А сообщение это прозвучало в его ушах следующим образом:
– Фримен, мы летим не в ту сторону. Враг позади тебя слева на десять тридцать пять.
Николай немедленно развернул корабль и первым делом активировал импульсные пушки, мысленно поставив их следующим образом – центральную к себе на переносицу, а боковые по две на каждое плечо. Покрутив носом и пошевелив плечами, он заставил стволы импульсных пушек сделать вращательные, ищущие движения и при этом каждая точно нацеливалась на указанные им звёзды, которые сияли ровным, ярким светом где-то вдали, как бы самостоятельно, но в то же время строго повинуясь его мысленным командам. Если бы ему в этот момент кто-нибудь сказал, что это является самой сложной задачей, то он здорово бы удивился, ведь ему удалось справиться с пушками играючи. Однако, куда удивительнее было то, что Николай сделал в следующий момент, принявшись отдавать своему истребителю мысленные команды, которые как бы привязывали его к частям тела.
При этом он сосредотачивал своё внимание не на том или ином жесте, а на мысли о нём, одновременно думая, как именно истребитель должен воспринимать его команды.
Почувствовав корабль всем своим телом, каждой его клеточкой и естеством, он слегка шевельнул большими пальцами и мизинцами на руках, приказывая космокатерам огневой поддержки вылететь из своих ангаров и заставил их устроить вокруг истребителя самую настоящую карусель. Космокатеры, как бы стали продолжением его рук, и через пару минут Николай хищно оскалился, подумав о том, как он будет громить корабли энергонов. Только после этого он вспомнил о том, что у меча имелся в наличии бортовой компьютер и поинтересовался вполголоса: