Космический госпиталь. Том 3
Шрифт:
– Первый пациент – мельфианин, пострадавший при космической аварии, – отозвался Сердаль. Отвечал он как бы Ча Трат, но смотрел при этом исключительно на O'Mapy. – Его конечности были надломлены для того, чтобы он мог поместиться в тесный спасательный аппарат, не приспособленный для представителей его вида. Мой коллега ликвидировал травмы, но как только пациент обрел частичную подвижность, он неоднократно предпринимал попытки убежать из палаты. Эмоциональное расстройство было настолько ярко выраженным, что пациент даже не в состоянии был сообщить нам, что с ним. Я решил, что наша цеммеканская палата, которая по причинам физиологического характера мала, имеет низкие потолки и по мельфианским меркам тесновата, является тем фактором, который и вызвал расстройство психики у нашего пациента,
К счастью, панцирь мельфиан водонепроницаем, – добавил Сердаль. – У нас на Цемекке часто льют дожди.
Быть может, Сердаль хотел пошутить, однако, к удовольствию О'Мары, никто из его подчиненных не среагировал на шутку.
– Пожалуйста, продолжайте, – попросил Лиорен.
– Второй случай – орлигианин, у которого в анамнезе значились недомогания на почве стрессов, связанных с работой. Работа была временная, но очень ответственная. Он занимался установкой компьютерного интерфейса между нашей планетарной сетью и базой Корпуса Мониторов на Цемекке. При опросе было установлено, что пациент был холост и всецело предан работе, по роду которой он был вынужден всю свою зрелую жизнь перемещаться с планеты на планету. Я пришел к выводу о том, что причиной его проблем со здоровьем является нервное истощение в сочетании с тяжелейшей ностальгией. Однако в ходе обследования выяснилось, что пациент желает вернуться не только туда, где прошла его юность, но и в то время. В итоге длительный период отдыха и реабилитации на родной планете, который я ему предписал, не дал таких уж успешных результатов, хотя затем пациент и смог вернуться к своей карьере.
Третий случай – молодой выздоравливающий кельгианин, перенесший ожог, в результате которого пострадала шерсть, – продолжал Сердаль. – Площадь поражения была невелика, но тонкая структура нижележащих нервов и мышц, отвечающих за подвижность шерсти, была нарушена, и ее регенерация не представлялась возможной. В итоге и сам пациент, и все остальные представители этого вида считали его тяжело искалеченным. Думая о том, что подвижность эмоционально-чувствительной шерсти является неотъемлемым компонентом ухаживания, брачных игр и самого брака, пациент понимал, что ему не суждено привлечь внимание женской особи своего вида для вступления в брак. Он не мог надеяться даже на временные связи. В итоге у него развилась неудержимая тяга к членовредительству на сексуальной почве. Если бы попытки членовредительства оказались удачными, пациент мог бы изуродовать себя еще сильнее.
Лечение пациента продолжалось около года, – продолжал Сердаль. – В течение этого времени пациент вернулся к работе по специальности, но работал только на Цемекке и никогда не появлялся среди кельгиан. Частота попыток членовредительства снизилась. Результаты лечения неудовлетворительны. Терапия продолжается.
Никто не знал о том, что тема эта крайне болезненна и касается лично О'Мары. Он очень обрадовался, когда Брейтвейт задал Сердалю следующий вопрос.
– Кстати, о сексуальных потребностях, – сказал лейтенант. – Вы будете единственным цеммеканином в госпитале. Не возникнет ли у вас сложностей из-за этого? Если да, то, будьте так добры, поясните, как вы намерены разрешать их, а если нет, то почему?
Сердаль, по-прежнему в упор глядя на О'Мару, отвечал:
– Наверняка кто-либо из вас уже успел ознакомиться со сведениями о механизме воспроизведения у представителей моего вида. Однако если кто-либо один или более из вас пребывают в неведении относительно этого процесса, я вкратце опишу его. Поскольку ни один из вас не принадлежит к моему виду и ваш интерес, надеюсь, носит чисто клинический характер, я могу рассказать вам обо всем почти без стеснения.
Ча Трат сложила две верхние конечности – так
– Пожалуйста, продолжайте, – сказала Ча Трат.
– Существует три пола, – начал объяснения Сердаль. – Два из них функционально приблизительно соответствуют мужским и женским особям у двуполых видов, а третий пол – это матка. Все три, безусловно, разумны, но в целом эквиваленты мужских особей менее склонны к длительной ответственности, связанной с ращением детей, и на них нужно оказывать тонкое и бережное влияние, дабы они согласились проникнуть внутрь матки со своими партнершами. Половое соитие и зачатие происходит между партнерами внутри особи-матки, которая также принимает участие и в том, и в другом процессе. Затем особь-матка живет обычной жизнью с учетом нарастания массы тел обитающей внутри нее супружеской пары и их плода. После разрешения от бремени, когда из чрева матки извергаются и супруги, и их младенец, особь-матка перестает участвовать в их совместной жизни. Тот период, который супружеская пара и их отпрыск проводят в утробе особи-матки, считается удивительно приятным. Я такого опыта пока не имею.
Как правило, особи-матки психологически редкостно устойчивы, – продолжал Сердаль, – но время от времени случаются физические дисфункции из-за переполненности детородного органа, и тогда показано хирургическое вмешательство. В таких случаях хирург, одетый в герметичный операционный костюм, препятствующий непроизвольной передаче его генетического материала плоду и сладостных ощущений особи-матки – хирургу, также на самое краткое время проникает внутрь матки и производит необходимые манипуляции. Порой также возникают психологические проблемы у родителей, эквивалентных мужским и женским особям, которые либо желают остаться внутри особи-матки, либо повторно проникнуть в нее, однако такие случаи редки.
Сердаль на миг умолк. Не услышав ни комментариев, ни вопроса, цеммеканин продолжал:
– Мои собственные сексуальные потребности, как я полагаю, были сублимированы тем, что я на всю жизнь посвятил себя профессии целительства разума. Будучи единственным представителем своего вида в Главном Госпитале Сектора и учитывая механизмы половой жизни цеммекан, я полагаю, что я вряд ли когда-либо впаду в искушение поэкспериментировать в сексуальном плане с представителями других видов...
– Слава Богу, – негромко проговорил Лиорен.
– ...И потому, – как ни в чем не бывало продолжал Сердаль, – и сейчас, и в будущем свой разум, все свои физические и умственные способности я готов посвятить исключительно на благо этого госпиталя.
О'Мара и Сердаль несколько секунд молча смотрели друг на друга. Главного психолога снова опередили – на этот раз слово взял Лиорен, и О'Мара снова порадовался.
– Вы поймете, доктор Сердаль, – сказал падре, – что ваш опыт лечения особей иных видов крайне недостаточен для исполнения обязанностей на том посту, который вы желаете занять здесь. Для того, чтобы обрести надежду на то, что когда-либо вы сумеете исполнять эти обязанности в соответствии со стандартными требованиями, вам придется пройти курс обучения и практики. Данное собеседование не имеет особой важности само по себе. Гораздо большее зависит от оценки ваших психологических реакций, вашей компетентности в работе с пациентами, чья картина психики лежит далеко за пределами вашего предыдущего опыта. В процессе обучения вам придется бороться с ксенофобией как на сознательном, так и на подсознательном уровне.
– Понимаю, – сказал Сердаль, по-прежнему не спуская глаз с О'Мары.
– Вашим обучением, – продолжал Лиорен, – в основном будут заниматься сотрудники, которые, на ваш взгляд, являются персонами не слишком высокого ранга в этом отделении – Брейтвейт, Ча Трат и я. Мы будем давать вам советы, но еще чаще – критиковать и указывать на ошибки. Вас не смущает такой вариант?
– Нет, – ответил цеммеканин. – По крайней мере не будет смущать до тех пор, когда мое обучение будет завершено и меня официально утвердят в новой должности. Тогда я и сам смогу высказывать критические замечания. Однако я должен повторить вопрос, который задал ранее.