Космоэколухи
Шрифт:
– Ага, я тоже рассылку книжного полистаю, – оживилась девушка. – Вдруг Панна Ксанина наконец восемьдесят третий том «Хроник бирюзовой звезды» дописала.
– Это такие женские романчики со слащавыми заставками? – припомнил пилот.
– Не романчики, а роман! – серьезно поправила его Полина. – О любви между средневековой земной девушкой, похищенной летающей тарелкой, и прекрасным ксеносом из далекой туманной галактики.
– В восьмидесяти трех томах?!
– Писательница обещала ровно сто, но, кажется, не уложится, – сокрушенно призналась девушка. – Хотя вообще-то в этом деле главное
– Маякни мне, когда последний том выйдет, – со шкодливым огоньком в глазах попросил Тед. – Хочу почитать, как в конце концов он все же соберет в трясущиеся артритные руки ее длинные трепетные груди и прошамкает беззубыми челюстями: «Дорогая, ты не помнишь, зачем мы разделись?»
– Ты мужик, – презрительно отодвинулась от него Полина. – Тебе не понять.
– Да уж, куда мне до прекрасного ксеноса, – захихикал пилот. – Впрочем, каждый сходит с ума по-своему, главное – что у нас наконец появятся на это деньги!
– Ой, а как же Дэн? – спохватилась девушка.
– Н-да, – сочувственно хмыкнул Тед, – если он заикнется Станиславу Федотовичу о зарплате, тот его точно по гарантии сдаст.
– Но Дэньке, наверное, все равно обидно. Он уже с утра отчужденно держится, будто заранее настраивается, что он здесь никто, а значит, и нечего на что-то рассчитывать. А ведь только все налаживаться стало!
– Давай скинемся и что-нибудь ему купим, – предложил пилот.
– Давай, – обрадовалась подруга. – А что?
– Посмотрим на станции. В крайнем случае пиво и шоколад он тоже любит, – ухмыльнулся Тед. – Ну что, хватит?
– Вот эту еще подпили, и сойдет.
Девушка притащила из пультогостиной стул, встала на него и приготовилась накручивать ослабшие нити на зажимы. Теодор подлез под гроздь, уперся в нее руками и загривком; поерзал на месте, как атлет перед поднятием штанги.
– Готова?
– Ага! – Полина звонко клацнула зажимом.
Парень со сдавленным эханьем выпрямился – и в тот же миг вверху жалобно затренькало и захрустело, будто кто-то провел палкой по висящим под карнизом сосулькам. Под ноги пилоту посыпались обломки паутины – такой устойчивой к распилу, но оказавшейся неимоверно хрупкой на излом.
– Полопались, – печально сообщила Полина. – Все до единой.
– Что, и концов не осталось, чтобы скрепить?
– Сейчас попробую…
Через четверть часа Тед осознал, что икра усохла не настолько, насколько ему хотелось бы. Она по-прежнему весила около сотни килограммов, и с каждой минутой, по ощущениям пилота, набавлялась еще парочка.
– Нет, никак не получается, – сдалась Полина, спрыгивая со стула. – Ха-ха, ты похож на картину «Девушка с кувшином»!
– Если ты мне сию минуту не поможешь, – процедил Теодор, медленно трансформируясь в статую «Атлант с земным шаром» – согбенную, с вздувшимися от напряжения мускулами и проступившими венами, – то девушка окажется без кувшина, зато по колено в яичнице!
Полина, опомнившись, поспешила разделить его ношу. Вдвоем друзьям удалось бережно опустить гроздь на пол, а потом и придумать, как ее все-таки закрепить. В пультогостиную они вернулись вовремя, усталые и провонявшие гарью, но довольные.
– О, моя кружка! – обрадовался Станислав, выхватывая ее у Полины
Девушка открыла рот – и закрыла, рассудив, что если в цистерне расплодилась не только хлорелла, то кипяток преотлично все продезинфицирует, поэтому не стоит портить капитану аппетит, а себе репутацию.
– Так, а теперь где мой стул? – Станислав прошел на свое место и обнаружил, что стул куда-то исчез.
– На цистерне, – потупившись, покаялась Полина.
Теодор быстренько обошел капитана со спины и спрятался в пилотском кресле, пока его не заподозрили в соучастии.
– Что?!
– Ну мы его боком на люк положили, как подставку для грозди, – пояснила девушка. – Иначе ее нижняя часть закупорила бы отверстие и личинки из верхней не смогли бы добраться до воды. Можете пока мой взять, я и стоя поем.
– И возьму, – мстительно сказал Станислав, у которого эта икра уже в печенках сидела. – Когда ж она наконец вылупится – или протухнет и ее можно будет с чистой совестью выкинуть?
– Все решится в ближайшие сутки, – заверила его Полина. – Думаю, выклев начнется уже этой ночью.
– Отлично. – Благодушие капитана объяснялось очень просто: он тоже предвкушал грядущее пополнение бюджета. «Благодаря» сбою прыжка транспортник прибыл в пункт назначения на неделю раньше срока, так что можно надеяться на премиальные. – Ну что, ребята, готовимся к стыковке?
– Пи-и-иво, – сладострастно простонало кресло.
– Конфетки, – поддакнула Полина, с грустью глядя на вазочку с одиноким окаменелым пряником, скорее отбивавшим аппетит, чем вызывавшим.
– Кофе с коньяком, – поддержал эхо надежды Вениамин – самый безропотный, но оттого еще более печальный.
– И нормальная заварка. – Станислав с отвращением заглянул в чашку и вылил остатки в раковину. – А то эта, похоже, не только выдохлась, но и заплесневела.
«Д-23» была автоматической орбитальной станцией гашения, оборудованной таким примитивным искином, что даже Маша обозвала его «тупой кучкой байтов». В ответ на запрос он сначала прокрутил получасовую неотключаемую рекламу, затем попросил пожертвовать на развитие прекрасной планеты Хох, вокруг которой они вращаются (буклет с ее «чарующими пейзажами» вызвал жгучее желание сбросить на них нейтронную бомбу), потом затребовал пароль, и угомонился только когда обозленный Теодор вбил в окошко со звездочками неприличное слово. Вряд ли оно было паролем, просто косорукий администратор поленился нормально настроить интерфейс.
Несмотря на пейзажи, на Хохе жило около трех миллионов человек. Из-за воздушных куполов его поверхность напоминала пупырчатую жабью шкуру или, если выставить оптику на максимум, россыпь антикварных новогодних шаров с домиком и терраформированным огородом в каждом. Ближе их рассматривать космолетчики не собирались: их целью был магазинчик при станции. Его хозяин вышел на связь и как-то вяло подтвердил, что да, это его заказ и он готов его принять – если «хлопцы» сами отвезут ящики на склад, потому что помощник недавно уволился, а сам он сломал палец на ноге (судя по изменившемуся тону, об помощника).