Космопсихолухи. Том 1

Громыко Ольга Николаевна

Из транслятора тем не менее послышалось бодрое:

– Извините за опоздание, у нас возникли небольшие проблемы с доступом в ангар.

– Ничего страшного, мы тут как раз погуляли, посмотрели вашу прекрасную планету, – соврал Станислав.

– Какие вы смелые! – Если транслятор не врал, то заолтанец не шутил и не издевался. – Но лучше закажите обзорную экскурсию на катере, у нас есть замечательная солевая река с кристаллическими порогами, золотые горы и уникальный плистатинарий, очень рекомендую! Красиво, познавательно и совершенно безопасно. Вот, возьмите визитку, это турагентство моего знакомого.

– Закажем, – пообещал капитан, из вежливости принимая цифровой лепесток и вкладывая в свой комм. Обычное дело –

ты рекламируешь друга, он рекламирует тебя, бизнес процветает. А наивные инопланетные туристы все схавают, даже если река окажется чахлым ручьем, золотая гора – кучей мусора, а загадочный «плистатинарий» – какими-нибудь развалинами, по виду которых без гида фиг поймешь, древний храм это был или сортир.

Второй, более мелкий инсектоид почему-то заинтересовался стоящими плечом к плечу (чтобы Лика из-за их спин не прорвалась) Тедом и Дэном. Ощупав одним усом одного, а вторым другого, он с любопытством прострекотал:

– Вы партнеры?

– Да, – наивно подтвердил навигатор.

– Нет, – возмутился пилот, – еще чего! Просто напарники.

«А это разве не синонимы?» – удивленно сдвинул брови киборг. Друг показал ему крайне отрицательный кулак.

– Ах да, простите! – спохватился заолтанец, отдергивая усы и смущенно закладывая их за спину. – Я забыл о странном репродуктивном цикле людей и связанных с ним ритуалах.

– Странном? – неугомонно высунулась из-за брата Лика.

– Нас всегда изумляло, что ваши женские особи совокупляются с мужскими в течение всего года, – пояснил инсектоид. – Это так неприлично!

– И рискованно, – поддакнул первый, боязливо крутя усами, как радарами. – Можно нам забрать свой груз?

– Конечно. – Станислав торжественно вручил ему ящик.

Заолтанец проверил его содержимое, удовлетворенно потер щупики и расплатился, в отличие от авшура не пожадничав.

– Вы нас очень выручили, – пояснил он. – Наши запасы сырья уже подходили к концу, а сезон в самом разгаре. Вот, примите в подарок!

– Что это? – Капитан осторожно покрутил в пальцах маленький серебристый шарик размером с лесной орех.

– Пробник нашей продукции. Отменное качество, на центаврианском сырье с усиленной формулой, держится больше восьми часов!

– Спасибо. – Станислав покладисто сунул шарик в наружный кармашек скафандра. Зачем обижать дарителей, если можно просто выкинуть эту рекламную ерунду в утилизатор при входе в корабль. – А вот вам наша визитка, обращайтесь, если еще что-нибудь понадобится.

Инсектоиды дружески распрощались с космолетчиками и засеменили к своему флайеру, на ходу трогательно переплетя усы.

– Приятные ребята, – заметил Тед. – Только обычаи у них, хе-хе, странные.

– Погрешность транслятора, – шепотом возразила Лика, памятуя о проколе с авшуром. – У заолтанцев нет мужских и женских особей как таковых, имеется в виду А-пол и Б-пол. Они оба способны к оплодотворению и вынашиванию потомства, чем и занимаются внутри групп, скрещиваясь между собой только в определенный сезон. Это позволяет выявить дефекты генофонда и избавиться от них.

– А ты про это откуда знаешь? – ревниво спросила Полина, удивленная вторжением на свою территорию. – Ты же ксенопсихолог, не ксенобиолог.

– Так ведь психика не на пустом месте формируется! – Лика с таким вожделением уставилась на Станислава (точнее, на его оттопырившийся кармашек), что тот без слов отдал ей инопланетный «сувенир». – Она – результат истории, анатомии, физиологии, общественного строя и окружающей среды. Вот, например, взять психологический аспект, связанный с размножением. У человека это девять месяцев беременности, трудоемкие роды, беспомощный ребенок, которого нужно долго опекать, затрачивая на это много сил и времени. Результат: дети высоко ценятся, их оберегают, причем не только родители, но и общество в целом, уступают им лучшие куски, убийство ребенка расценивается как

ужаснейшее из преступлений, и так далее. Даже изобретение клонирования и инкубации in vitro [3] на это почти не повлияло, это дорогие и далеко не всем доступные вещи. А, скажем, леразиец делает ежегодную кладку на сто – двести яиц, выбирает для воспитания парочку самых крупных, смышленых и ласковых, а остальных уничтожает, чтобы не перенаселяли планету и не портили генофонд расы. И вот теперь попробуй объяснить им понятие «детский дом», не обрисовав ситуацию в целом! Первый вопрос будет: «Почему вы не убили лишних детенышей, пока они были еще мелкими и не могли сопротивляться?» Что, естественно, большинство людей воспримут как оскорбление, а меньшинство – как черный юмор. И если пошутить в ответ: «Ну так помогли бы!» – леразиец охотно поможет! Для него это обычное дело, как если бы жалостливая соседка попросила курицу зарезать. Или возьмем такую вещь, как крылья. Нам известны три птицеподобные расы: шериане, фжи и ма-ка-хан. Но шериане обитают на гористой планете, много времени проводят в воздухе, там же спариваются, и даже сейчас, в век флайеров и антигравов, крылья для них – жизненная необходимость. Утрату крыльев они расценивают как огромное несчастье, впадают в депрессию и, несмотря на все усилия психологов, нередко кончают с собой. У фжи с этим попроще, они и на земле могут свое урвать – хотя, конечно, здоровый партнер ценится выше. А ма-ка-хане исторически с помощью крыльев только перепархивали, им фиолетово, есть они или нет, главное – чтобы число пятнышек на груди было четным. Поэтому у ма-ка-ханина можно спокойно спросить, что произошло с его крылом, для фжи эта тема считается неприличной, но безобидной, а вот шерианину, упаси боже, лишний раз напомнить о его увечье! Истерика и смертельная обида гарантированы.

3

Технология выполнения экспериментов, когда опыты проводятся «в пробирке» – вне живого организма.

– А почему число пятнышек должно быть именно четным? – удивился капитан.

– О-о-о, это тоже жутко интересная фишка, завязанная, представьте себе, на климат! Дело в том, что на Ханне редко идут дожди…

– Лика, кончай грузить! – не выдержал Тед.

– А мне интересно, – запротестовала Полина. – Не перебивай!

– Интересно, но нам лучше вернуться на корабль, – решил спор Станислав. – Вечером расскажешь.

– Ладно, – смирилась Лика. – Я это просто к тому, что ксенопсихолог должен быть всесторонне образованным человеком… Не то что какой-то там пилот!

– А почему авшуры так над своими ушами трясутся, ты все равно не знаешь, – поддразнил ее брат.

– Это будет темой моей диссертации, – не смутилась сестра.

– «Почему тайна авшурьих ушей никогда не будет раскрыта»?

– Итак, остался последний груз, – громко сказал Станислав с интонацией «цыц оба!». – Доставка «до подъезда». Во флайер все влезет или придется две ходки делать?

– Утрамбуем, – пообещал Тед. – Правда, для пассажиров уже вряд ли место останется.

– Сам справишься?

– Конечно! – снисходительно подтвердил пилот – больше для сестры, чем для капитана, но оба посмотрели на него весьма скептически.

* * *

Влезло все, даже полтора свободных места осталось – на переднем пассажирском сиденье и на заднем, если сесть боком.

– Слетать с тобой? – предложил Дэн.

– Давай, поможешь разгрузиться. – Тед спохватился, что картридж оксигенератора на исходе, и вернулся в корабль за новым.

Киборг на всякий случай прошелся по грузовому отсеку, проверяя остальные грузы, – нет ли потеков-трещин и не слетели ли крепления. Все вроде было в порядке, только один тюк покосился, Дэн поправил.